Книга Кровавый песок - Фридрих Незнанский

Закованного в наручники Шайдлека усадили за круглый стол посреди гостиной.

— Может, кто-нибудь снимет с меня «браслеты»? Не сбегу же я, в конце концов. Некуда тут бежать, — сказал Шайдлек.

Реакции не последовало. Пока из смежной комнаты открылась дверь, и в гостиную не вошел Николаев.

— Действительно, снимите с него наручники, — директивно сказал он.

— Алексей Николаевич, наконец-то, — фамильярно заявил Шайдлек. — Я так и знал, что рано или поздно… Ну не могло того быть, чтобы во всем этом деле ты не был бы никак задействован! А постарел, между прочим.

— Могу ответить взаимностью: помолодевшим и тебя не назовешь.

— Сейчас я изложу свои требования, а потом расскажете мне, чем вам так насолил Скорпион. — Шайдлек потер кисти освобожденных рук и с деловым настроем продолжил: — Только я вас умоляю, не стойте как истуканы, присядьте и поговорим, что называется, в тесной дружеской обстановке. Мы же теперь партнеры, или нет?

Николаев, Турецкий и Денис сели вокруг стола.

— Итак, вот вам мои запредельные требования: ванна с хвойной пеной, костюм с белой рубашкой, постричься и побриться, только пусть бритва будет электрическая.

Выпалив это, Шайдлек замолчал, словно это могли быть его единственные условия сотрудничества. Николаев глазам своим не верил.

— Далее, — наконец продолжил Шайдлек, — вы вручаете мне настоящий подписанный Президентом указ о моем полном помиловании, который я кладу себе в карман. А не фитюльку, что мне пытались подсунуть.

— Чтобы успешно сбежать с ним? — не удержался Николаев.

— А не дать сбежать — это уже ваши проблемы. Но зато я буду работать с вами как свободный человек. И буду знать, что полностью свободным я стану, только когда реально помогу вам.

— Так не пойдет. — Сегодня вечером действительно будет подписанный Президентом России указ о твоем полном помиловании. Однако тебе его никто не отдаст. Он останется у… старшего лейтенанта Селиверстова. Он, а также Грязнов вместе со своими бойцами будут тебя пасти. Когда операция будет закончена, тебе не понадобиться встречаться со мной или с кем бы то ни было, ты прямо там же, на месте, получишь от Селиверстова текст указа и сможешь раствориться в любом направлении.

— О‘кей, пусть так. Только сначала покажите мне этот пресловутый указ. А пока что я хочу принять ванну. И пригласите, наконец, парикмахера.

— Не зарывайся. Твоя роль — достаточно скромная. Нам нужно, чтобы ты всего лишь опознал гада, остальное мы в силах сделать сами, — ревниво ответил Николаев, который, похоже, все-таки не слишком жаждал, чтобы Шайдлек успешно справился с задачей.

— Правда? — спокойно переспросил Шайдлек. — Тогда расскажите мне, каковы ваши предположения? Быть может, вы уже знаете, где и когда он исполнит очередной заказ?

— Нет, на этот счет у нас еще нет предположений, — опередив Николаева, сознался Денис. Ему не нравилась эта грызня, и он искал способ установить с Шайдлеком более доверительные отношения.

Шайдлек словно прочитал эти мысли.

— Надеюсь, общими усилиями мы что-нибудь сотворим. Только не воображайте, Алексей Николаевич, — обратился он к Николаеву, — что я собираюсь отнимать у вас кусок хлеба. Я просто собираюсь честно отработать свое освобождение, а значит, реально помочь, чем смогу.

Шайдлек уже наслаждался пенистыми зеленоватыми волнами в ванной, когда заметил, что на туалетном столике стоял телефон. Это было явным проколом. Другое дело чьим: службы безопасности гостиницы или команды Грязнова. Но как бы там ни было, оплошность допущена и Шайдлек, естественно, не преминул ею воспользоваться. Напевая какой-то развеселый мотивчик в стиле «фолк», он снял трубку, попросил соединить его с рестораном и заказал едва ли не все меню.

Через двенадцать минут раздался стук в дверь номера. Шайдлек наяривал мочалкой.

— Кто там? — спросил Селиверстов, схватившись за рукоятку своего пистолета.

— Ваш заказ из ресторана, — послышался услужливый голос.

— Какой заказ?! Вот черт, кто заказал? — удивился Турецкий, но тут же, глянув сторону ванной, сообразил и улыбнулся, покачивая головой.

— Впустите, — распорядился Николаев.

Демидыч открыл дверь. Небольшого росточка субтильный и вертлявый официант вошел в номер, катя перед собой столик на колесах, на котором громоздились всевозможные яства.

— Куда поставить? — робко спросил официант при виде компании плечистых мужиков, под пиджаками которых явно скрывались «пушки».

— Сюда, сюда, вези все сюда, — послышался голос Шайдлека из ванной.

Официант окинул взглядом окружавшую его компанию, догадываясь, что именно у них ему и следует просить разрешения отвезти столик с яствами в ванную комнату.

Турецкий еле заметно кивнул. Денис снял крышки с нескольких блюд, чтобы убедиться, что Шайдлеку в ванную комнату будет доставлена еда, а не что-нибудь другое. Убедившись, что официант действительно прибыл из ресторана, он кивнул ему. Тот подкатил столик к двери в ванную комнату и постучал.

— Завози, завози! Жрать хочется, просто жуть, — послышался голос Шайдлека.

— Стой! — вскрикнул Николаев, когда официант уже протянул было руку к дверной ручке, чтоб повернуть ее и, открыв дверь, войти в ванную. — Свободен, — сказал он официанту, — я сам подам господину Водяному завтрак.

Официант с готовностью подчинился. Даже не думая о чаевых, он торопливо удалился.

Николаев открыл дверь ванной и вкатил столик.

Денис считал деньги. В уме. Все получалось лучшим образом. Теперь можно было вернуть три штуки в ГУБОП. Пусть задавятся. Еще на штуку закатить для Турецкого и Капли роскошный пир, если, конечно, удастся истратить ее целиком. Так, глядишь, что-нибудь остается и в чистом плюсе. Стоит выдать сотрудникам премию. Просто потому, что хорошие люди. Волки сыты — овцы целы…

Прошло еще не менее получаса, прежде чем Шайдлек вышел из ванной комнаты в белом махровом халате. Сел за стол, заложив ногу на ногу, вальяжно закурил.

У Турецкого сработал спутниковый телефон. Он сказал «алло», расплылся в улыбке, и ускакал в ванную, как молодой жербец, объяснив лишь знаками: дескать жена звонит. Из чего большая часть присутствующих сделала вывод, что никакая это не жена.

Тут Шайдлек нарушил молчание:

— Предлагаю переместиться на балкон и там продолжить обсуждение.

На балкон? На мороз?!! Все с недоумением уставились на Шайдлека.

— Там прохладно, а я люблю контрасты. Или, быть может, вас смущает мой махровый халат? Так я переоденусь. Надеюсь, вы приготовили мою одежду?

Шайдлеку действительно принесли одежду: джинсы, рубашку, свитер. Он переоделся и, подойдя к одной из дверей на балкон, открыл ее.

— Ну, сейчас я его верну, — со злостью сказал Николаев и направился за Шайдлеком. — Хватит этого актерства. Или ты сейчас пойдешь со мной в гостиную или отправишься обратно в Ясный.