Книга Сокровища Рейха - Томас Гиффорд

– Надо полагать, он был убежден в этом не меньше вас, – удивленно произнес Питерсон и уставился на фото. – Она действительно похожа на вашу сестру?

– Нет, она очень похожа на нашу мать. Или так могла бы выглядеть наша сестра сейчас…

– Если бы она была жива.

– Очевидно, она все же жива. Возможно, у меня такая реакция на эту фотографию, поскольку я знаю, что брат повсюду возил ее с собой. А Сирил… он же увидел ее только в газете, но этого оказалось для него достаточно.

В ящиках с моей стороны не было ничего стоящего. Я откинулся в кресле и уставился на Питерсона. Брови у него слились в одну линию, губы под густыми усами плотно сжались. Он развел руками и пожал плечами:

– Ничего.

Я полез в карман за трубкой, принялся выколачивать ее в тяжелую хрустальную пепельницу. Рядом с пепельницей лежал конверт, адресованный Сирилу Куперу. Я машинально пробежал по нему глазами, и только спустя некоторое время до моего сознания дошел обратный адрес: «Айвор Стейнз, баронет. Остров Кэт, Корнуэлл».

Я поднял глаза на Питерсона.

– Стейнз, – произнес я. – Я нашел «стейнз», то есть пятна! Кемпбелл имел в виду какого-то человека по имени Айвор Стейнз.

Питерсон недоверчиво посмотрел на меня.

Письмо на кремовой пергаментной бумаге было кратким:

«Уважаемый мистер Купер. Рад буду встретиться с вами здесь, на острове Кэт, согласно нашему телефонному разговору.

С сердечными пожеланиями

Айвор Стейнз».

Письмо было получено осенью, по всей вероятности, после того как Сирил побывал у Алистера Кемпбелла и, видимо, узнал от него все то, что бедный маленький репортер-шотландец с такой безнадежной решимостью хотел сообщить мне.

– Мы должны связаться с ним, – сказал Питерсон.

Телефон не был отключен, но нам потребовался почти час, чтобы выяснить, как дозвониться до острова Кэт. Дело оказалось далеко не простым. На остров, сообщили мне, проложен всего один кабель, и придется ждать, пока подойдет моя очередь. Телефонистка позвонит, когда мой абонент выйдет на связь.

Мы сидели в сгущавшихся сумерках. Я закурил трубку. События переплелись в моей голове в беспорядочную паутину наподобие незнакомой карты дорог в неведомой стране. Составлять списки действующих лиц я давно бросил. Перестал беспокоиться и о связях между ними – все равно я ни в чем не мог разобраться. Столько имен и фамилий, столько угроз, опасностей и смертей! Как только я падал духом, меня начинали всерьез терзать опасения, что я не выберусь живым из этой истории. Когда же на меня наваливалась усталость, как, например, сейчас, я переставал верить в то, что все это вообще мне нужно.

Раздался телефонный звонок, и мы оба вздрогнули. В трубке щелкало и шумело, точно ветер и дождь свистели прямо в ухо. Но вот издалека отозвался слабый голос.

– Могу я поговорить с сэром Айвором Стейнзом? – прокричал я. – Мое имя Джон Купер.

Еще несколько слов, и помехи исчезли, водворилось полное молчание, потом раздался металлический щелчок и пронзительный голос, тоже словно металлический, произнес:

– Айвор Стейнз у телефона, мистер Купер. Чем могу быть полезен?

– Я брат Сирила Купера…

– Ага, понятно… и внук Остина Купера. Где вы сейчас находитесь, дружище? – Пронзительный голос звучал теперь почти радостно.

– В Лондоне. Мне хотелось бы встретиться с вами, если можно.

– Ясно. Как поживает ваш брат?

– Он умер. Потому-то я здесь.

Наступила долгая пауза, а потом я услышал:

– Повторите, пожалуйста.

– Мой брат Сирил мертв. Поэтому я и хочу увидеться с вами.

Питерсон, не отрываясь, глядел на дождь, хлеставший по подоконнику. Его сигара давно погасла.

– А-а, естественной смертью, значит?

– Нет.

– Мне, право, очень жаль… А могли бы вы приехать на остров Кэт?

– Да, мы можем приехать, если вы скажете, где он находится…

– Мы?

– Я не один, с другом.

Голос на противоположном конце провода стал менее приветливым.

– Поезжайте до мыса Лендс-Энд в Корнуэлле. Остров находится на некотором удалении от берега. До Лендс-Энда вы доберетесь к полудню завтрашнего дня на поезде или на машине. Мой человек приедет за вами на катере в шесть вечера. Его зовут Даусон, катер называется «Лир». Он доставит вас на остров, тут мы и поговорим. Все поняли?

– Абсолютно, – ответил я.

– Тогда до завтра, – сказал он, и на этом разговор закончился.

В густеющих сумерках по-прежнему лил косой дождь. Над Беркли-сквер, где некогда распевали соловьи, неслись облака, похожие на акварельные пятна. Мы снова пересекли площадь, дошли по Маунт-стрит до Парк-лейн, постояли, ежась от сырости и глядя на лоснящуюся от влаги зелень Гайд-парка. Питерсон набрал полную грудь воздуха. В густых потоках дождя вспыхивали фары автомобилей.

Мы прошли между дворцовыми греческими колоннами гостиницы «Гроувенор-хаус», где получили немыслимо дорогой номер с видом на улицу и парк. Питерсон остановился у окна, пристально глядя на струи дождя.

– Остров Кэт… – произнес он. – Наверное, на этом острове дождь льет не переставая.

На следующий день рано утром, подзаправившись как следует яичницей, копченой рыбой и сдобными булочками и прихватив термос с кофе, мы взяли напрокат автомобиль и отправились в Лендс-Энд, полагаясь только на карту шоссейных дорог и способность Питерсона вести машину при левостороннем движении. Если погода и менялась, то явно к худшему. «Дворники» на ветровом стекле работали без передышки. Фары не выключались целый день.

В прокатной конторе нас предупредили, что Корнуэлл – почти что заграница. И действительно, стоило нам свернуть влево, к Морвенстоу, чтобы выехать на дорогу, идущую вдоль берега, как я заметил надпись, сделанную мелом на кирпичной стене: «Мебьон Керноу!» («Автономия Корнуэллу!») С силой налетал дождь с Атлантики, размывая меловые буквы на стене.

Коса Шарпноуз, Мэрхэм-Черч, мыс Диззард, Кэмбик, мыс Файр-Бикон, замок Тинтаджел…

Справа от нас дождливое небо и поднимавшийся над морем туман сливались в один бездонный серый провал, затмевая свет. Сквозь прорехи в тумане было видно, как глубоко под нами яростные, пенные валы Атлантики терзали и без того разбитые выступы суши. Гранитные скалы круто обрывались вниз подобно стенам небоскреба протяженностью в несколько миль.

У замка Тинтаджел мы вышли из машины немного размяться. Крепость, где родился король Артур, стояла одинокая, покинутая в такую собачью погоду туристами. Башни и стены вздымались как замшелые стражи, охраняя то, что лежало там, за ними, далеко от моря. Внизу с неистовством крошились о дамбу свирепые волны Атлантики. Руины были покрыты мокрым зеленым дерном, и в тумане мерещилось черт знает что.