Книга Нашла себе блондина! - Екатерина Вильмонт

– Я завтра пойду с тобой, чтобы этот итальяшка тебя ненадул… С ними надо держать ухо востро, хоть он и влюбился. С виду-то итальяшкиулыбчивые, симпатяги, но надувают не хуже наших! Между прочим, завтра вечероммы идем в Ла Скала! На «Дон Карлоса»!

И началась моя миланская жизнь! Продавщица по имени Джинаоказалась родной сестрой Гвидо. Цветы – их семейный наследственный бизнес, икроме этого магазина у них было еще несколько не только в Милане, но и в другихгородах. Но жили они в этом доме, у Джины была своя маленькая квартира, где онаобитала вместе с мужем. Муж тоже работал в этой фирме, но я его ни разу даже невидела. А у Гвидо квартира на верхнем этаже, не такая роскошная, как у Райки,но все же значительно лучше той, в которой Никита жил до развода. Он мне так ине позвонил. Я позвонила сама, но его не оказалось дома. Тогда я в испугепозвонила Наташе, жене Ильи Наумовича, и спросила, всели с ним в порядке.

– Не волнуйся, Танечка, он целыми днями торчит настудии, там какие-то сложности возникли… А я ему передам, что ты звонила. Онстрашно скучает, я знаю!

Как там Италия?

Почему-то я не очень ей поверила. Но решила не терзать себяэтими мыслями, вот приеду в Москву с видеомагнитофоном…

Гвидо расплачивался со мной за каждый рабочий день, и Райкасказала, что он платит мне по-царски. По вечерам мы таскались по театрам,ресторанам, барам, дискотекам. То вдвоем с Райкой, то втроем с Гвидо. И у меняне оставалось свободной минутки, чтобы грустить. Я научилась упаковывать цветы,не имея раньше даже отдаленного представления об этом. Да и вообще что-то кромемятого целлофана я видела разве что по телевизору, когда фигуристам вручали заграницей потрясающие букеты. А теперь передо мной чего только не было, исочетать это все с букетом тоже надо было уметь.

Иной раз упаковка может изменить все впечатление, ячастенько видела на улице ужасно безвкусные букеты в красивой упаковке, и этоеще полбеды, хуже было, когда красивый букет упаковывали в какую-нибудь яркуюбумагу, которая его убивала… А еще мне страшно нравилось укладывать цветы, чащевсего почему-то розы, в красивые длинные коробки и украшать их каким-нибудьпричудливым бантом. Наверное, получить в подарок такую коробку с розами дажеинтереснее, чем букет. Снимаешь крышку, разворачиваешь тонкую шелковую иликружевную бумагу, а там розы – свежие, чуть влажные…

Ближе к отъезду я пересчитала лиры – вместе с московскимиденьгами скопилась весьма приличная для меня сумма.

– Рай, на что тут хватит?

– Кое на что! Первым делом купим видео, а чтоостанется, потратим на шмотье! Только имей в виду, чтобы тебя не прижопили натаможне, придется все вещи помять, сорвать ярлыки, ты ж имеешь право ввезти вСоюз покупок только на ту сумму, какую вывезла. Можно подумать, что от твоейлишней юбки рухнет держава!

И мы с Райкой отправились по магазинам. Надо признать, япочти сразу одурела, ничего не могла выбрать. Я еще понимаю, выбрать одно издвух, ну максимум из пяти, но из пятидесяти или даже; пятисот – немыслимо!Этому надо еще научиться или же вырасти среди такого изобилия. Но Райка веласебя так, словно она тут родилась!. В результате был куплен видеомагнитофон«Шарп», и Райка долго что-то объясняла продавцу, темпераментно воздевая руки,закатывая глаза, выкрикивая «Москва», «Горбачев», «перестройка», и в результатенам было выписано два чека – один на реальную цену магнитофона, а второй назначительно более низкую, для предъявления на нашей таможне.

– Фу, аж употела вся! – смеялась Райка. –Насилу объяснила. Теперь спокойно можешь купить себе шмоток лишних. Хотя развешмотки бывают лишними, а?

– Но ты же говорила, что можно просто измять…

– А ты своему Никите разве не хочешь еще что-то купить?Рубашку модную или куртку?

– О, правда! – обрадовалась я.

– А еще надо что-то тебе такое найти, чтобы сразу убитьего наповал, чтобы он тебя увидел и уже не петюкал, забыл все претензии иобиды, но в то же время не понял, что это дорого стоит. Знаешь, ты ему лучше нерассказывай, что работала в цветочном…

– Почему?

– На всякий случай.

– Нет, я так не могу, я же ничего плохого не делала.

Не хочу врать.

– Дело твое, – пожала плечами Райка и купила мне вподарок шикарный брючный костюм из бежевой плащовки.

За два дня до отъезда позвонил Никита. Я так обрадовалась,услышав его голос, что аж задохнулась.

– Ну как ты там, Танюха?

– Ох, и не скажешь даже… Столько всего интересного… Ноя ужасно соскучилась, просто сил нет…

– Ты прилетаешь послезавтра, да? Напомни номер рейса.

Я помчалась за билетом, назвала ему номер.

– Скажи, ты еще не все потратила?

– Нет, а что?

– Не могла бы ты купить одно лекарство для ИлюшкиногоПетьки?

– Конечно, куплю, о чем речь! Говори, как называется, язапишу. Ага, поняла. А без рецепта дадут?

– Дадут. Ну все, до свидания, Танечка!

Когда я положила трубку, у меня на душе заскребли кошки. Мнене понравился, ужасно не понравился его тон. И он не сказал, что скучает, чтолюбит… А если бы чуду-юду не понадобилось лекарство, он и не позвонил бы, так,что ли?

– Танька, ты чего? – заметила мое настроениеРайка.

Я объяснила, в чем дело.

– Он просто чувствует свою вину за тот скандал, апризнать не может. Ну и ревнует, конечно.

– К кому, интересно знать?

– Не к кому, а к чему! К тому, что ты тут, в Италии,наслаждаешься жизнью, а он там без тебя небось оголодал, грязью зарос.

– Да нет, ты знаешь, он очень аккуратный…

– Но все равно, наверное, ему противно, что молодаяжена невесть где, невесть чем занимается. Ничего, как он тебя увидит… Тань, адавай завтра я тебя к своему парикмахеру отведу, сделаем модную стрижку, чтобуж совсем наповал, а?

– Думаешь, стоит?

– Стоит, стоит, приедешь вся такая европейская,шикарная…

И утром она поволокла меня в парикмахерскую.

А вечером Гвидо повез нас в шикарный ресторан.

– Таня, тебе очень идет новая прическа, хотя ты и таккрасивая. Но теперь еще лучше стала.

Перед десертом Райка вдруг посмотрела на часы и заявила:.

– Извините, но, мне надо уйти. Гвидо, я могу тебедоверить Таню?

– Куда это ты? – удивилась я.

– Вернулся маэстро Туччи, велел заехать к нему.

И она быстро ушла, повергнув меня в некоторое смущение.Понятно было, что она все наврала, просто хотела оставить нас наедине.