Книга Стань моей, если осмелишься - Диметра Ловицки

представить себе не можешь, что пробуждаешь во мне, — тяжело дышит, обжигает дыханием, — если буду жив, заберу тебя из лап любого урода, — шепчет, последний раз втягивая мой запах, чтобы отстраниться…

Снимает блок и выходит из машины. Бросает Егору ключи и какой-то свёрток, но я не цепляюсь за этот нюанс, мысли сейчас о другом.

Такое ощущение, что Нарвал прощался не просто со мной, а со своей жизнью. Тот осадок, который царапает моё нутро мне не понравился.

Егор садится за руль.

— Ну что, после сказанного им, ты не побежишь его тормозить?

— Что???

— А. Ой. Ну просто любовь, всё такое.

Хватаю Егора за горло очень крепко, во мне кипит злоба, и я не могу с ней справиться.

— Говори немедленно, что это была за фигня?!

— А о чём этот урод так долго трепался с тобой?

— Говори правду, или я разорву артерию на твоей шее зубами!

— Господи, ты в гневе такая жуткая!

— Быстро!

— Он сказал, что ему плевать на жизнь, он идёт против Жнеца и не знает, сможет ли вернуться живым.

— ЧТО??? Почему ты молчал??

Отпускаю Егора, он кашляет, потирая горло.

— Нарвал сказал выполнять инструкции, чтобы Даша жила.

— Что ты несёшь? Совсем не в себе?

Открываю дверь и бегу за Нарвалом, но его и след простыл, кричу его имя, рыдая, но мужчины уже нигде нет.

Егор идёт за мной, не сразу осознаю, что сижу на асфальте.

— Вась, нам нужно спешить.

— Нас найдут?

— Нет, нужно забрать Дашу.

— Зачем?

— Нарвал…Я знаю, ты от него без ума, но как я и сказал, он куда-то забрал Дашу.

Усадив меня в машину, Егор открывает свёрток, оттуда видна огромная пачка денег.

— Что за нахер? Адрес где?

Высыпав деньги на сидение, Егор вытаскивает маленькую записку с адресом.

— Хвала! — быстро вбив в навигатор улицу, Егор ударяет по газам.

— Не брезгуй деньгами, возьми их. На такую кучу можно квартиру купить, — говорю подавлено, — Дашка порадуется.

— Вась, не плач. Всё будет хорошо. Если он справится, вы ещё встретитесь. Хотя я бы лучше пришил его при случае, таким чудовищам место в аду.

— А ты бы согласился помогать по доброте душевной?

Егор не отвечает.

— Вот видишь, он не оставил тебе выбора, чтобы получить желаемое.

— Ты мало того что перешла на тёмную сторону, ты ещё и оправдываешь дьявола. Раскрой глаза.

— Мне больше нравилось, когда ты говорил со мной официально.

— Прости, я просто дико волнуюсь за неё. Главное успеть.

— Да ничего бы он Пельменихе не сделал! Нарвал просто подключил тебя, потому что так проще! Кто тут волнуется, так это я! В прошлый раз Жнец чуть не убил его, ты понятия не имеешь, что это за человек! Если Нарвал — дьявол, то Жнец — сатана во плоти. Нарвал не жилец.

Глава 44. Арсений любит пельмени

У меня трясутся руки и ноги, я не могу успокоиться. Егор посадил меня рядом с собой на переднее сидение, чтобы следить за моим состоянием, хоть сам далеко был не в себе.

Мой охранник оказался совсем не деревянный, я даже уже забыла как называла его Буратино.

Сейчас он напряжен, его лицо ничего не выражает, но глаза бешеные.

— Приехали.

— Давай я с тобой пойду?

— Ты сошла с ума? Еле дошла до машины, а уже собралась спасать кого-то?

— Да я уже нормально чувствую себя, тем более её не нужно будет спасать, с ней всё нормально! Нарвал не такой уж монстр.

— Я этому уроду не доверяю. Ты не забыла, что он кого-то убил вместо тебя, чтобы инсценировать аварию? — Вообще- то те люди уже были мертвы из привезли из морга, — вскинув указательный палец вверх уточняю, но на последнем слове понимаю, насколько жестко это звучит.

— Это ещё хуже, кто-то любил их и хотел предать тела земле.

Стыдливо поджимаю губы и опускаю глаза, чувствую укол совести, вступаясь за Нарвала, но не могу ничего поделать с собой, у меня не получается на него злиться, единственное что меня волнует и пугает это его вероятная смерть в неравном противостоянии.

Егор не продолжает тему, подрывается, забегает в подъезд одноэтажного многоквартирного дома, адрес которого был указан в записке.

Кажется, что я жду целую вечность, вдруг с ним что-то случилось там?

У меня даже нет телефона, чтобы позвонить папе или своей новой охране, всё осталось в папиной машине.

Неужели и правда это какая-то засада?

Нет, не верю, Нарвал не стал бы так поступать! Он даже Егора тогда не стал убивать, потому что понимал, что это огорчит меня. Хотя он почти убил его…Блин.

Когда я слышу вопли Пельменихи, меня всю передёргивает от испуга, я чуть ли не падая, выпрыгиваю из машины, бегу следом за Егором, я конечно не София, которая любого быстро на лопатки уложит, но кое-что могу.

Забегаю в подъезд, дверь квартиры открыта на распашку. Вижу там взвинченного Егора, багрового от ярости, он способен на такую бурю эмоций? Или я никогда просто не видела его вне работы?

Он крушит мебель, пинает её ногами и бьёт кулаками

У меня закрадывается очень плохое предчувствие, плетусь к нему на ватных ногах, земля как будто уходит из под ног.

Нет, нет, нет…

Пельмениха не могла умереть, это же она орала как резаная? Она вопила, значит — жива?

— Егор! Перестань! Ты всё неправильно понял! — это она вопит! Живая!

— Мужик, хватит, или я тебя успокою.

Оказываюсь в комнате, где Егор всё разнёс. Пельмениха сидит в простыне в огромной пастели, а в углу в одних трусах перепуганный Арсений, тот самый, что выгонял меня из подвала тайного дома Нарвала в ночь, когда я пришла проведать мужчину после ранения.

— Василиса, спаси! Он сошел с ума! — её огромные губы трясутся, а накрашенные глаза текут вместе со слезами.

Беру парня за запястье и делаю попытку отволочить его в сторону выхода. Он не поддаётся.

— Арсений, ты изнасиловал её? — говорю, чтобы прояснить ситуацию, убивать друг друга я им не дам, но хочу понять чью сторону сейчас занимать.

Пока нейтралитетом и не пахнет, но может всё и правда не то, чем кажется.

В темноте я не разглядела тогда, но сейчас понимаю, что Арсений мужчина очень симпатичный, вполне возможно, что Пельмениха могла сама соблазнить его, во время нашей так называемой «дружбы» подобные случаи были нередки. Она любила одноразовый перепихон.

— Насиловал? Мне было сказано отвлечь её на время, я не делал ничего, чтобы она не захотела, желание дамы — закон.