Книга Побег на Памир - Алекс Войтенко

Хотя конечно случается и наоборот.

Предложение сделанное мне, говорит о том что, я уже буду не просто воспитанником тетушки Зарины, без роду и племени, а можно сказать близким родственником, и наследником, к мнению которого прислушиваются, хотя прислушиваются и сейчас, и уж точно меня никто не попросит освободить дом, после кончины моей опекунши. Я пока не дал полного согласия, но и никуда в общем не тороплюсь, только потому, что прекрасно понимаю, стоит мне отправиться в путешествие, как Зарина-апа, довольно быстро окажется в чертогах Аллаха, просто от одиночества и тоски. Поэтому, как бы мне не хотелось продолжить свой путь, я остаюсь на месте, и всем своим видом показываю, что даже не собираюсь никуда уезжать. И так оно и будет, пока жива эта женщина.

В один из дней, возвращаясь из очередного рейса в Файзабад, я остановился на обочине дороги, чтобы прочистить топливный фильтр своего пикапа. «Додж» хорошая машина, не вызывающая никаких нареканий, а вот топливо, продающееся здесь в Афганистане, оставляет желать лучшего. Я конечно не скажу, что его разбавляют ослиной мочой, как в фильме «Джентльмены удачи», но и не особенно фильтруют, считая наверное, что так объем будет больше.

Именно поэтому, довольно часто случается так, что приходится останавливаться, порой в самый неподходящий момент, открывать капот, добираться до топливного фильтра, который вдобавок ко всему и расположен не слишком удобно, и промывать его от скопившейся грязи. Вот и в этот раз, приткнувшись к обочине, залез под капот, где и занимался мелким ремонтом. Увлекся до того, что не услышал, как неподалеку от меня остановился какой-то автомобиль, и вскоре его водитель, подойдя ближе, тоже заглянул под капот моего пикапа.

— Что случилось парень? Может я смогу чем-то помочь?

— Да, все в общем нормально, уважаемый! Просто засорился топливный фильтр. Здесь такой бензин, что приходится довольно часто чистить не только его, но и все топливные трубки. Другой раз просто удивляюсь, как вообще машина заводится. Да вы, наверное, и сами знаете эту проблему.

— Помилуй бог. — ответил собеседник довольно странными словами. Это была скорее русская поговорка принятая в союзе и перенятая другими народностями. Здесь, здесь скорее вознесут славу Аллаху, и поблагодарят его, нежели заговорят о помиловании. К тому же мусульмане не рабы божии, а его дети. И поэтому просят благословления, милости, обращаясь не как к господину, от имени раба, а как к любящему отцу, от имени ребенка. Все это мгновенно промелькнуло в моей голове и от неожиданности своих выводов, я встрепенулся, ударившись головой о приподнятый капот. А когда выглянув из-под него посмотрел на своего собеседника, едва устоял на ногах.

— Алишер-ака? — удивленно произнес я по-русски. — Откуда вы здесь?

— Руслан? — похоже он удивился, ничуть не меньше моего. — Я-то понятно, в командировке, а вот откуда здесь ты?

— Я, здесь живу. Вот уже третий год. С тех пор как похоронил отца, а следом и мать.

— Стоп. Как третий год. А, ну да. — Похоже, мужчина был в шоке от того, что увидел меня, и до сих пор не мог собраться со своими мыслями. — А разве ты не погиб, от сошедшей лавины с гор?

— С чего вы взяли?

— Но как же. Твоему отцу даже предъявляли какие-то тряпки для опознания, и он подтвердил, что у тебя могли быть эти брюки.

— Минуточку! Моему отцу? Он ведь сгорел. Его машину ограбили, а его сожгли!

— Да нет же! Не было никакого грабежа! Была, обычная авария и возгорание в кузове, но твой отец успел выскочить из машины. Его подобрал проезжавший мимо водитель, доставил в больницу, в Чимкент, где сделали срочную операцию. Так как Чимкент находится в Казахстане, то никому не сообщили, точнее не знали что нужно сообщить об этом в Ташкент. Потом он вроде бы несколько недель пробыл без сознания. Когда пришел в себя сообщил свое имя. Из больницы, сразу же отправили запрос по месту работы. В общем он живой. Не скажу что прям здоровый как прежде, но выглядит вполне нормально. Сейчас он выздоровел работает механиком в гараже. Ему предлагали вновь сесть за руль, но он пока отказывается.

Рассказ друга отца, был для меня, самым настоящим шоком. Я, закрыв капот пикапа присел на крыло автомобиля и долго не мог прийти в себя от услышанного. Как никогда, захотелось закурить. Наконец очнувшись от похлопывания по плечу, услышал встревоженные слова мужчины.

— Ох, старый я ишак! Разве можно было говорить все это здесь, неужели нельзя было доехать до какого-то тихого места, и только потом, выкладывать все новости! И что же мне теперь делать⁈

Я услышал его слова и произнес:

— Ничего страшного Алишер-ака, я уже пришел в себя. Вы вообще куда ехали.

— Черт возьми, я уж и забыл зачем остановился. — Он полез в кабину своего МАЗа, и достав путевку протянул мне. — Вот посмотри.

На путевке значилось: Бахарак. Проезд Мардлик 56. «Тош Майдалаш Заводи Турсун Нази-Мурад»

— А ну это не далеко. Завод Нази-Мурада. Знаю это место.

— Хозяин этого завода закупил в Узбекистане камнедробильное оборудование, вот меня отправили доставить станки сюда. Станки, честно говоря старые и списанные, не знаю, зачем они ему могли понадобиться?

— Это в союзе они старые и списанные. Здесь не найдешь и таких, к тому же покупать их в СССР, обходится в разы дешевле. Если брать по каталогу где-то в Европе, одна доставка будет на порядок дороже самих станков. Вон, гляньте на мой пикап. Как вам такое чудо?

— Нормальная машина, с виду новая, какой у нее двигатель?

— Двести лошадей, восемь цилиндров, больше чем на вашем МАЗе. А новая она только с виду, на самом деле выпущена больше десяти лет назад. Я купил ее меньше чем за половину цены. Ну да ладно, еще будет время поговорить. Сейчас, я вас провожу, а потом поедем ко мне, вы ведь не собираетесь сразу же отправляться назад?

— Нет, конечно, мне еще должны загрузить грузовик пиленым гранитом.

— Вот и прекрасно. Здесь конечно есть гостиница, но я надеюсь вы не откажетесь от моего гостеприимства.

— Нет конечно.

— Вот и прекрасно, пристраивайтесь за мной, здесь недалеко.

Честного говоря я был до сих пор в шоке, от услышанного. Я просто не понимал, да и по большому счету, еще не до конца верил словам дяди Алишера. Ведь