Книга Предатель. Цена обмана - Ая Кучер

сейчас бросится на меня.

— Я лично тебя разведу, — шепчет Ильяс, сжимая моё колено под столом. — Если они не пошевелятся.

— Почему ты не сказал мне? — спрашиваю так же тихо.

— Надеялся, что не понадобится. Да и если бы Усманов не заговорил про твои материнские способности, видео было бы не столь релевантно.

Включают запись. Там всё, что я так хорошо помню. Железная дверь распахивается, Булат выталкивает меня на улицу. А после захлопывает калитку.

Я не думала, что выглядела настолько жалко. В короткой пижаме, содрогаясь от ночной прохлады.

Карзаев сжимает моё бедро, успокаивая. Напоминает, что всё закончилось хорошо.

— Ильяс!

Я шиплю, потому что мужчина откидывается на спинку стула. И если Булат присмотрится, то заметит, что ладонь адвоката лежит на моём бедре.

И он замечает.

Муж резко подскакивает, едва не опрокидывает стул. Часто дышит, а его взгляд метает молнии.

— Ты, мелкая гулящая су…

— Тишина в зале суда! — судья стучит молотком. — Успокойте ответчика.

— Ты вернёшься домой и я тебя…

Булат продолжает сыпать угрозами. А я… Ни капельки не боюсь. Едва не улыбаюсь от того, что Усманов сам себя подставляет.

Может, судья склонялся на сторону Булата изначально. Но он ожесточился после видео. Потерял благосклонность.

А угрозы мужа окончательно всё поменяли.

После такого даже подкупной судья не рискнёт подсуживать. Слишком показательное представление.

Я обеспокоенно оборачиваюсь к сыну. Боюсь, что он услышал лишнее. Говорила же, что не надо брать его с собой!

Но Иля сидит спокойно, болтает ножками. На нём крупные наушники, закрывающие ушки. Сын что-то смотрит на телефоне.

Рина ловит мой взгляд, подмигивает. Улыбается довольно. Позаботилась об этом заранее.

У меня стойкое ощущение, что вообще всё было спланировано заранее. Карзаевы сговорились, а меня не посвятили в детали.

Это очень злит. Я имела право знать, что они планируют!

Я едва досиживаю до конца заседания. Спокойнее выслушиваю решение судьи в мою пользу.

Впереди ещё одно заседание, на котором будут обсуждать раздел имущества, алименты и опеку над сыном. Если бы не последнее — я бы плюнула на всё.

До второго заседания суд назначил, чтобы Иля жил со мной. А встречи с Усмановым были только по моему согласию.

Я на шатающихся ногах покидаю зал суда.

Я свободна.

Всё почти закончилось.

Всё.

Осталось, чтобы решение суда вступило в силу. Они передадут документы в ЗАГС. И я получу своё свидетельство о разводе.

Боже.

— Ты в порядке? — Ильяс замечает моё состояние. — Ты должна радоваться, Аль.

— Ага, — киваю, смотрю на то, как сын играет с Риной. — Рин, ты…

— Я послежу за ним. Усманов всё равно уже сбежал.

Я благодарно киваю, хватаю Карзаева за руку и тяну за собой. Нахожу уборную, затаскиваю туда мужчину.

Я проверяю, чтобы кабинки были пусты. Не хочу, чтобы нас подслушали. Разворачиваюсь к Ильясу, меня трясёт от негодования.

Я должна была знать. Отворачиваюсь, когда мужчина идёт ко мне. Не даю себя обнять. Боюсь, что скажу лишнего.

— Тише, маленькая, — Ильяс обхватывает моё лицо ладонями. — Ты чего? Всё же хорошо? Испугалась угроз?

— Нет, — цежу, накрываю запястья мужчины своими ладошками. — Но… Почему ты мне не рассказал? Я должна была знать. Не нужно меня незнанием защищать.

— Ты про что?

— Ты спровоцировал Булата!

— Я… Черт, маленькая. Тише, моя фурия. Ничего я такого не делал, — шепчет, целуя в уголок губ. — Ты мне голову отключаешь, веришь? Просто отрубаешь. Я себе обещал, что вообще тебя трогать не буду. А не смог. Как магнитом манишь.

Целует снова. Щёки, губы, висок, а после снова в губы. Кажется, он действительно обескуражен моими обвинениями.

Я выдыхаю. Просто так удачно совпало. Хорошо. И радует, что Ильяс совершенно не злится. Спокойно объясняет, успокаивает меня.

— Всё получилось хорошо, — признаётся мужчина. — Идеально. Буду ли я отрицать, что это помогло? Нет. Но я бы не поставил тебя в такую позицию. Я бы по-другому добился бы результата. Я только начал топить Усманова, как он сам пошёл на дно.

— Но… Наушники на Иле…

— Рина их надела, когда началась перепалка. Аль. Я обещал, что буду защищать тебя. Защищать — это значит не причинять тебе боль, никаким образом. Разве что…

Мужчина ощутимо прикусывает мою губу. Через тело разряды проходят. Моментально уплываю.

Ильяс крепче обнимает меня, притягивает к себе. Я расслабляюсь в его объятиях. Нахожу свою обитель спокойствия.

— Вернёмся к Иле? — прошу, отстранившись. — Хочу отпраздновать всей семьёй.

— Останемся здесь? — предлагает Карзаев. — Или поедем в Киев? Чтобы семьёй, это ещё Лизу с Демидом надо пригласить. Они ждут вердикта.

— Давай сегодня тут. Квартиры ведь всё равно оплачены.

— Отлично. Заодно утащу тебя к себе в спальню, по-особенному отпразднуем. Да?

— Ничего не знаю. Это тебе с Илей надо разобраться. Он у меня ревнивый.

— Я адвокат, Алия. Я умею договариваться со сложными людьми.

Я усмехаюсь.

Ну-ну, господин адвокат.

Я с радостью посмотрю на то, как вы моего неподкупного сына решили соблазнить.

Глава 33

— Пау! Пиу! Вау!

Я краем глаза слежу за тем, как сын развлекается на ковре. Крутится, выстраивая свой собственный маленький мир.

Возвращаю взгляд на конспект перед глазами. Учиться на заочке оказалось не так просто, как я думала.

Готовилась, но всё же… Огромный пласт информации ложится на мои плечи для самостоятельного изучения. Я записываю все вопросы на листочек, чтобы потом перед сессией уточнить.

Я бы с радостью перевелась обратно на обычное обучение, если бы не одно «но»… В сутках всего двадцать четыре часа.

С развода прошло меньше месяца. Только недавно было заседание, которое решило всё. Иля остаётся со мной, бесповоротно, окончательно.

Булат может видеться с сыном в моём присутствии. Суд назначил встречу раз в неделю, у меня нет права отказаться.

Но с того времени Усманов не особо рвался видеться с сыном. Не позвонил ни разу. Кажется, у него там свои какие-то проблемы в бизнесе.

Поэтому на алименты я особо не надеюсь. Устроилась на работу в небольшую фирму. Должность: принеси, подай, распечатай и проверь.

Но мне нравится. Работать, чувствовать, что своей жизнью я управляю сама. Сын же в восторге от садика.

— Ильдар! — предупреждаю, когда сын едва не разливает воду на ковёр. Намеренно.

— Ты читала.

Бурчит недовольно, что его поймали. Я и читаю, но это не мешает мне следить за сыном. Всегда держу его в поле зрения.

Так, международное публичное право включает в себя…

— Попалась.

Я дёргаюсь, когда на плечи опускаются мужские ладони. Запрокидываю голову, замечаю смеющийся взгляд Ильяса.

Тут же улыбаюсь, подставляю щёку под