Книга Уничтожить нежить - Алексей Птица

отдыхая от сумасшедшего утреннего забега.

Что тут скажешь? Утро выдалось на славу! Прохладное, туманное утро обычно предвещало жаркий день, но для уже взмокшего Вадима жара началась значительно раньше. Поднявшись с измятой травы, он закинул походный мешок за спину и пошёл в обход засеки.

Обходить пришлось долго, временами он даже полз, скрываясь в траве. Наконец, обойдя заставу, направился в Калугу, зайдя с другого входа, а не с главного, как в первый раз. После долгих препирательств с охраной его всё же пропустили, и серебро немало этому способствовало. Белозёрцева даже не досмотрели. Воистину серебро очищает раны! Путь парня лежал на постоялый двор, но на полпути он передумал туда идти. Остановившись на улице, Вадим отошёл в сторону и глубоко задумался. В памяти всплыли слова иноземца-купца, что говорил о торговце, желающем нанять отчаянную охрану.

Видимо стоило наведаться к этому купцу и узнать: в силе ли ещё его предложение? В том, что это будет самым разумным вариантом, Вадим не сомневался. В любом случае, из Калуги ему нужно сматываться. Рано или поздно Питирим начнёт его искать или увидит ненароком на улицах. Пойдут разные слухи, и то, что все погибли, а он нет, породит очень много вопросов к нему. И, как правило, после подобных вопросов долго не живут.

Как погибли? Из-за чего? Почему он выжил? А раз возникнут вопросы у Питирима, то почему эти вопросы не возникнут у стражи. А там всё яснее ясного: дыба, пытки и ещё что похуже. Встряхнувшись, Вадим развернулся и направился к площади. Найдя нужную лавку, он вошёл в неё. Знакомый ему купец-иноземец поднял голову над конторкой.

— Чего желаете?

— Я покупал у вас вот этот пистоль, — показал оружие Вадим.

— Да, я помню. А что с ним, он сломался?

— Нет, с пистолем всё хорошо, я уже успел из него упокоить несколько мертвяков, но я не об этом. Вы говорили, что ваш друг ищет себе людей для охраны?

— Да, так и есть, и он уезжает уже завтра.

— Угу. Я обдумал ваше предложение и решил согласиться. Тем более, мне тоже нужно в Москву.

— Гм, я сегодня же ему скажу, но он захочет увидеть тебя лично.

— Я готов.

— Так, тогда идём прямо сейчас. Он скажет, что есчё нужно будет и, возможно, что ви все будете ночевать у него во дворе.

— Я не против, — пожал плечами Вадим, — я живу на постоялом дворе.

— Хорошо, тогда сходите туда и заберите свои весчи, я успею послать весть, и он будет ждать тебя здесь.

Вадим кивнул и тут же ушёл. До постоялого двора он добрался очень быстро, но, на свою беду, остался пообедать. Он уже заканчивал есть, как хлопнула входная дверь, и на пороге нарисовался знакомый дедок, что работал у Питирима. Вадим едва не поперхнулся пивом от неожиданности и чуть себя не выдал. Афанасий же, переговорив с хозяином, направился в дальний угол и уселся там с кем-то.

Тихонько подозвав к себе девку-разносчицу, Вадим расплатился с ней и, подхватив вещи, покинул постоялый двор, стараясь остаться незамеченным. Заметил его старик или нет, Белозёрцев не понял, но под ложечкой неприятно заныло. Ускорив шаг и путая следы, он быстро пошёл в сторону площади, иногда оглядываясь назад. В лавку он буквально вбежал, краем глаза уловив знакомый силуэт в конце площади.

Здесь его ждали. Иноземцем, собравшимся в Москву, оказался смуглый, несмотря на московский климат, француз. И по внешнему виду он больше походил на суетливого, порывистого в движениях итальянца. Горбоносый, с тонкими усиками и щегольской бородкой, он весьма смахивал на прожжённого авантюриста, и видимо таковым и являлся.

Тряхнув чёрными волнистыми волосами, он на ужасно корявом русском языке проговорил:

— О! Карашо! Вииижу настоящего воиина. Беру!

Собственно, после этих слов Вадиму стало ясно, что он, так сказать, зафрахтован.

— А теперь мне что делать?

— Ити за мной, — ответил иноземец.

— Я бы хотел сначала узнать условия найма и ваше имя, — очнулся от ступора Вадим. Всё же, он был не настолько быстр в решениях, как этот заморский авантюрист.

— Шевалье де Рюзак.

«Угу, Резак, короче», — про себя подумал Вадим.

— А покороче?

— Месье Рюзак.

— Рюкзак?

— Рюзак, — поправил Вадима шевалье. А потом махнул рукой. — Говори, как умеешь. Твой оплата будет шостак в день, идьёт?

— Идиот! — кивнул в ответ Вадим. — Но за мной следят.

— О! А ти мене все болше нравица! — и шевалье добавил что-то по-французски.

Купец-иноземец — владелец лавки рассмеялся и сказал уже по-русски, обращаясь к Вадиму:

— Ми проведём тебя через чёрний ход, и ти переночуешь во дворе дома месье Рюзака. Там есть подходясчий для этого сарай, в нём и заночуешь, вместе со всеми. Едой обеспечит шевалье, ти согласен?

— Какие гарантии, что меня не обманут на деньги или не бросят раненым умирать?

— Никаких! — неожиданно вскричал шевалье и стал быстро-быстро тараторить что-то по-французски.

Купец перевёл.

— Деньги получаешь каждое утро за прошедший день. Ежели кого убьют, его доля делится поровну между оставшимися, шевалье деньги назад не берёт. Он знает, что в опасной дороге не стоит мелочиться. Коль тебя покусают мертвяки, и ти можешь заболеть, то тебя убьют сразу, чтоби не поднялся. А ежели ранят в бою с обичними людьми, то тогда помогут, при условии, что ти в состоянии держать оружие в руках. Коли нет, то убьют, чтоби ти не стал добичей мертвяков. По прибитию в Москву каждому, кто останется в живих и дойдёт, будет виплачен один золотой и составлена протекция перед иноземцами.

— Понятно, — Вадим задумался. — А если шевалье умрёт в пути?

— Тогда и ви все умрёте! Каждий, кто покусится на здоровье месье Рюзак, обязательно умрёт.

— А если его убьют мертвяки?

— Ви тогда вольни делать всё, что захотите, но опять же: ви все можете умереть по разним причинам, раз не смогли сберечь драгоценную жизнь шевалье.

«Что-то он не договаривает, — подумал Вадим, — наверняка есть тут какой-то подвох. Ну, да ладно. Всё равно особого выбора нет — везде опасность». Но вслух сказал.

— Хорошо, я согласен.

— Прекарсно! Тогта вперёд! — и шевалье, развернувшись, зашёл внутрь лавки. Вслед за ним направился и Вадим. Они прошли помещение насквозь, и уже на выходе из лавки Вадим спросил:

— А мою пищаль можно отремонтировать?

— Можно, — мельком взглянув на ствол, ответил шевалье. — Как придьом, так и ремонтьировать. Хороше оружие — залог успьеха!

Вадим замолчал, и они продолжили свой путь в тишине. Петляя по улочкам, наниматель и новоиспечённый наёмник прошли примерно с километр и, постучавшись в большие ворота, вошли в открывшуюся в их створке калитку.

За калиткой оказался большой двор, в конце которого стояло двухэтажное деревянное здание, а справа от него вытянутый прямоугольником огромный сарай с двускатной крышей. Туда они и направились. Это оказалась конюшня со вторым этажом, где обычно хранилось сено, но из-за отсутствия лошадей (коих было всего две), сена тоже было мало. Зато освободилось место для отдыха.

Наверх вела деревянная лестница, по ней шевалье и поднялся, а вслед за ним и Вадим.

— К вам новий. Знакомтьесь.

Вадим увидел тёплую компашку, состоящую из шести человек. Сам он, стало быть, был седьмым. Ну, а шевалье — восьмым.

Оглядев всех, шевалье обратился к Вадиму.

— Дафай писчаль. Её осмотрят, утром вернут вместе с порохом и пулями. Размесчайся, ужин будет позже.

Забрав пищаль, шевалье ушёл.

И на Вадима уставились шесть пар глаз. Суровый на вид мужик, по которому сразу можно было определить, что он наёмник со стажем, медленно оглядел Вадима с ног до головы. Не остался без внимания ни шрам, ни мешок, ни одежда, ни кинжал с фламбергом.

— Ты кто и как попал к нам? — сразу и без обиняков спросил вооружённый бердышом вояка, что, как выяснилось позже, подвизался когда-то боевым холопом к князю Мстиславскому.

— Литвин, поместный дворянин, иду в Москву. Зовут Вадимом.

— Ага… А ты, я смотрю, бывалый парень. С кем воевал?

— Ни с кем, почитай. Только с мертвяками.

— В сражениях не был? — вмешался в разговор средних лет мужик в штопанной-перештопанной одежде, бывшей некогда обмундированием государева стрельца. И скривился, когда Вадим ответил.

— Нет, не довелось.

— Чью сторону держишь? Шуйского али Лжедмитрия? — прищурив ярко-голубой глаз, поинтересовался разбитной красавчик со сломанным носом.

— Ничью я сторону не держу, окромя своей. Мне наплевать на всех.

Услыхав такой ответ, все закивали головами, а два одинаковых с лица рыжих парня хмыкнули и весело загоготали.

— Понятно, — одобрительно кивнул бородатый, заросший