Книга Кровосход. Том 1 - Паренек

Это когда ты доверяешь человеку не под страхом, что он может тебя раскрыть или использовать твой секрет против тебя, или когда ему нужна от тебя одна услуга. Нет. Настоящий друг, этот тот, которому вы готовы раскрыться, не боясь ножа в спину, и он отвечает вам взаимностью. Когда вы можете попросить его о помощи, а она ничего не попросит взамен, и не под страхом перед вами, или желания выслужиться. Просто ему действительно, не нужна особая причина, чтобы вам помочь.

А найти таких людей, в наше время сложно. Всем лишь бы что-то от вас поиметь и урвать, чтобы потом выбросить ненужные остатки. Важно уметь это различать. Вы же не хотите остаться одной, использованной и выкинутой на обочину, как отработанный товар, умерев в полном одиночестве?

— Я… — Ладонь Княгини сжалась в кулак, а на лице появилась, маска грусти и страха. — Не хочу.

— Поэтому не стоит искать друзей так, как вы мне это сказали. Высокий титул — это и высокие проблемы.

— И как мне быть? У меня же совсем нет друзей и не было никогда. — Мне показалось, или по голосу она вот-вот расплачется?

— Так давайте я стану вашим другом. — Приложив руку к груди, произнёс я.

Она посмотрела на меня странно, словно я предложил нечто непонятное, но очень нужное.

— У нас с вами вдвоём есть общий секрет, о котором мы никому не можем рассказать. Это уже делает нас гораздо ближе, почти как с вашим отцом. Я не желаю вам зла, в этом нет смысла, и я не люблю чужих страданий. Знаю, что это всё просто слова, но… С них всё и начинается. В жизни приходится рисковать, чтобы выпить свою бутылочку шампанского. Вы согласны? — Прозвучало так, словно я ей предложение руки и сердца делаю.

— Согласна. — Тяжко вздохнула она. — Я хочу, чтобы вы стали моим другом.

Джекпот!

— Я тоже. Так, давайте скрепить наш порыв тем, что будем теперь звать друг друга по имени, на ты и без титулов. Когда мы наедине, конечно же.

— Можно и попробовать, только если ты не будешь вгонять меня в краску и смущать, ставя в неловкое положение.

— Обещаю. — Я сделал максимально искреннюю улыбку, как мог. — Так, давайте начнём наше знакомство друг с другом получше.

— И как же?

— Например, с ваших кукол. — Обвёл рукой всю комнату. — Меня это давно интересовало, уж простите, больно хороши они. Восхищаюсь искусством мастера их создавших.

— Спасибо за признание. — Улыбнулась уголком рта она. — Я их сама делаю, с малых лет.

— Ух ты! Да ты прямо кукольных дел мастер! Они же необычные, да?

— Ты прав. — Марьяна взмахнула рукой в повелительном жесте, при этом её глаза ненадолго покраснели.

В ту же секунду одна из кукол ожила и, ловко спрыгнув со стола, не разбив свои фарфоровые ножки, величественно и грациозно направилась к хозяйке.

Я смотрел на это, как маленький ребёнок на заводную игрушку.

— Я управляю ими с помощью магии воды. — Ответила она на незаданный вопрос. — Это были мои… Первые друзья, если можно так сказать. — Кукла уселась ей на ноги, смотря на меня. — Отец подарил мне её, когда мне было два года. Я часто их ломала, поскольку не умела играться. Позже мне объяснили, для чего они нужны и часто коротала с ними время.

— Неужели с вами совершенно никто не хотел играть, даже из простых крепостных детей, только из-за вашего дара?

— Не только из-за него. Скорее даже он здесь ни при чём просто… — Она вновь задумалась, раньше такое было не слишком часто. — Я не знаю, могу ли я тебе доверить такое. Это слишком личное. О чём не знает, даже отец. И я не знаю, как ты будешь ко мне относиться после этого.

— В детстве я был очень похож на тебя. — Лучше покажу ей доверие на своём примере. — Мой отец был очень строг ко мне. У меня не было игрушек, не был друзей. Был график тренировок, учёбы и саморазвития. Отец строго следил за тем, что я читаю, пишу, рисую и, наверное, даже мыслю. Я был под его присмотром целый день и всю ночь. Он был очень религиозным человеком, боящимся всего и вся. Однажды я не выдержал и сбежал из дома. Я бежал, не помню сколько и как долго. Оголодал, топил снег и пил из луж, питался ягодами и иногда поворовывал. И вот однажды мне попалась семья, которая приютила меня. Я впервые видел людей, которые не относятся ко мне, как к инструменту, что не следят за мной постоянно и поддерживают мои начинания. Я увидел другую сторону людей. До этого мне отец всегда говорил, что во внешнем мире меня жду одни враги. Местами он был прав, но не говорил обо всей картине. То ли боялся, то ли просто не знал. Он делил мир на чёрное и белое, где белым был только он и люди его окружающие. Но как я понял сам, мир не чёрно-белый, в нём есть и другие цвета, которые, сочетаясь, образуют другие. Вскоре я покинул то семейство, отправившись дальше, путешествовать по миру. Многое я успел повидать и хочу, чтобы ты тоже смогла разделить со мной мои воспоминания. — Это была очень скоро переделанная легенда, связанная из кусков моей прошлой жизни и жизни бывшего владельца тела.

Некоторое время Марьяна смотрела мне в глаза. Я, с момента, как вошёл в эту комнату и до этого момента, постоянно поддерживал свою вампирскую ауру, чтобы вызвать у неё чувство максимального доверия ко мне. Всё это спланированная акция с самого начала.

— В моём детстве… Я… Никогда ничего не чувствовала. — Наконец-то, я начал узнавать о ней что-то новое. — Я не знаю, почему так. Я не могла проявлять эмоций, как все. Более того, я не чувствовала вкусов, никаких эмоций не вызывала музыка, и ничто не радовало глаз. Словно для меня, мир действительно был, чёрно-белым. Из-за этого, я много чего не могла понять. Боль, скорбь, радость, печаль. Я не могла поддержать никого, потому что ничего не чувствовала. Это и отталкивало людей от меня. Мне было одиноко, но я к этому всегда была привычна. Мне объяснили, что есть плохо, а что хорошо. Почему я должна делать это, выглядеть так и уметь-то. С тех пор моя жизнь состоит из тренировок, учения и саморазвития. Отец меня за это хвалит, но я часто вижу, как он грустит, глядя на меня. Чтобы он перестал, я стала подделывать эмоций. Я очень редко их