Книга Они украли бомбу для Советов - Николай Михайлович Долгополов

руководство страны. Ясно, что эта работа должна вестись постоянно.

Можно сказать, что за последние годы спектр этих внешних угроз значительно расширился. Это обусловлено целым рядом внешних и хорошо известных внутренних факторов. Соответственно возросли востребованность и значение информации разведки.

И еще одна причина разговоров об усилении активности наших спецслужб. Они всегда звучат громче в периоды охлаждения двусторонних отношений, появления определенных проблем. ЦРУ, повторюсь, тоже работает по России активно и без пауз.

КОМУ ЗДЕСЬ ТАЙН НА $30 ТЫСЯЧ?

Имени моего собеседника называть не имею права. Скажу только, что он старший офицер, работает в штаб-квартире Службы внешней разведки в Ясеневе. Наша беседа была откровенной, и я задавал ему житейские вопросы, ответы на которые не найти ни в одном интервью высокопоставленных мастеров шпионажа.

— Как рассказывал мне один из ваших коллег, раньше несли пакеты с чертежами субмарин и оставляли их в прихожей нашего консульства в Нью-Йорке. Но теперь, видимо, желающих поделиться с Россией секретами днем с огнем не найдешь?

— Очередей, конечно же, никогда не было и не будет. Случай с консульством — хрестоматия. Действительно, во время войны некто регулярно подкидывал конверты с секретной информацией в советское генконсульство. Что объяснимо: верили в нашу общую победу над фашизмом, помогали ее приблизить, а вот открываться, вступать в личный контакт с русской разведкой желания, по понятным причинам, не возникало. Закончилась война, и эти бесплатные подарки прекратились.

— Вы так и не узнали, кто же их преподносил?

— Нет. Да наши предшественники, по-моему, к этому не очень и стремились. Приходил в генконсульство человек, оставлял у дежурного пакет и молча уходил. Что до «добровольцев», то они пока не перевелись.

— Чему же эти люди симпатизируют?

— Скажем так: каким-то своим представлениям о России. Есть такая категория людей и сейчас. Они приходят сами. Другое дело, что их немного. Заглядывает и иной народен. Открыто говорит, что согласен работать за высокое материальное вознаграждение. Некоторые даже торгуются: если хорошо заплатите, будем давать информацию поценнее.

— А поимка Эймса? Или последние суды над Николсоном, Питтсом — они не отрезвили?

— Никаких комментариев по поводу Николсона и Питтса. Но работа наша ведется сегодня на реальной материальной основе. В мире знают, что мы хорошо платим. Возьмем, скажем, дело Эймса. Ведь он получил полтора миллиона долларов за помощь.

— Два, как писала американская пресса, и, что еще важнее, пожизненное заключение без права на последующее смягчение приговора.

— Огромные цифры «гонораров», которые тиражируют газеты, некоторых наводят на мысль: почему бы и мне не попытаться? А народ, стремящийся быстро и крупно заработать, о последствиях задумывается лишь изредка. Иногда людей чуть не за руки держишь. Потому что как появляются деньги, так ему сразу надо и дом, и машину немыслимую, и жену-транжиру обеспечить.

— Это типично американская торопливость? Или англичане тоже падки?

— Да все человечество одинаково. Поэтому в любой стране нам приходится агентов сильно ограничивать. Получать — получай, но не бросайся же так деньгами. Они тебе пригодятся, когда на пенсию уйдешь. Тогда пожалуйста.

— Правда ли, что Эймс и засыпался на этих безумных тратах?

— Это байки. Я в них не очень-то верю. Насколько мне известно, идею о непомерных тратах сам Эймс полностью отвергает. «Загляните на стоянку машин около ПРУ — там таких автомобилей, как у меня, полно. Посмотрите, в каких домах живут сотрудники. Мой ничуть не хуже и не лучше». Эймс уверен, что траты не причина. Видимо, подозревает, что где-то его предали, где-то сам наследил.

— Как вы считаете, Эймс — самая крупная фигура из работавших на нас американцев?

— Из того, что мы имели в ЦРУ, пожалуй.

— Если вернуться в суровую действительность, как еще привлекаете помощников?

— Хитростью можно. Например, сказать, что мы строим капитализм, у нас не слишком получается, трудно, помогите будущей капиталистической стране. Потом, учтите, для некоторых идеи социализма не умерли.

— Это для кого же?

— Вокруг определенных партий, хотя многие левые изменились, всегда существует актив. Люди исповедуют свои идеалы, к ним тянутся. А бывают совсем странные случаи. Приходит человек и открытым текстом сообщает: попал в тяжелую финансовую ситуацию. Даю сведений на 30 тысяч долларов, а через полгода все возвращаю.

— Ну, уж если на 30 тысяч продал, то он ваш на всю жизнь?

— Совсем не обязательно. Встречаемся, договариваемся, сколько он нам за эти 30 тысяч должен дать. Попадаются индивиды, мечтающие насолить своему непосредственному начальству, передавая информацию именно нам. Некоторые приходят из чисто авантюристических соображений. Хотят самовыразиться именно таким необычным способом. Да при передаче секретных сведений может быть все, что только угодно. Не только психологические или материальные моменты. Мы, например, знакомы с человеком какое-то время, прониклись взаимной симпатией, никакой вербовки не было, но сошлись характерами, душа в душу — и он начинает работать. Я не уверен, что вы поймете.

— Все же попытаюсь.

— Искусство разведчика в том и заключается, чтобы пробудить в человеке мотив для сотрудничества. Укрепить, развить его, договориться. Очень непростая цепь непредсказуемых событий. Тем более что приходится иметь дело с гражданином из другого мира, продуктом совсем иного воспитания. У него свои ценности. Как его повернуть в нашу сторону? Страшно нелегко, но тем интереснее.

— Но это же опасно: а если арест, высылка?

— Когда я работаю под дипломатической крышей, то рискую лишь тем, что меня вышибут из страны. Больше ничем. Но сама борьба с неизвестным — это для разведчика увлекательнейший процесс: познание новых людей, характеров, планов, намерений, суждений. Чем ваш потенциальный союзник дышит? Что его волнует и против чего он восстает? Что нравится, а что вызывает протест? Это все — предмет изучения. А результаты исследования в конечном итоге определяют наш к нему подход — с чем подойти, что предложить и попросить.

— И все же у вас нет впечатления, что многие, с вами сотрудничающие, быстро попадают под колпак? И за рубежом, и здесь, в России, постоянно происходят какие-то утечки, кого-то сдают перебежчики, невозвращенцы…

— Мы всегда находились под колпаком. И сейчас под ним же. Наша задача — из-под этого колпака выползти, и чтоб американцы не видели, что мы делаем. Поверьте, удается. Но, к великому сожалению, в стране нашей образовался обширнейший вербовочный контингент для иностранных разведок. Есть предатели, которые торгуют секретами из чисто вражеских соображений — в пику своим обидчикам, мстя кому-то. Есть и люди, которым надо кормить семьи, а торговать нечем, кроме того, что лежит на столе: бедолаги идут на крайности. Вот две категории, они