Книга Последняя война - Кир Булычев

— Тише-тише, это проще простого. Я заглянул в кабинет Вапраса. Незаметно, конечно. Я узнал вас. Когда-то, лет пять назад, я был в комиссии по поводу ваших опытов. Вы меня забыли. Но я-то вас помню. У меня хорошая память на лица. Вы разрешите поговорить с вами?

— Пожалуйста, — ответил Кори, лихорадочно стараясь припомнить, где он видел этого генерала. Может, и на том совещании — а их было много — генерал тоже присутствовал незамеченным?

Генерал достал из кармана большой ключ, отомкнул одну из цепей, держащих кровать, и, откинув ее от стены, пригласил профессора сесть.

— Я к вам по секрету. Так сказать, конфиденциально. Надеюсь, вы патриот?

— Да, — ответил профессор. — Своего рода.

— А мне казалось, — сказал генерал, — что вы покинули этот свет еще до начала войны. Или я запамятовал?

— Я умер, — сказал Кори. — Я умер, очевидно, месяца за три до войны. И хорошо сделал.

— Это как прикажете понимать? В переносном смысле?

— Нет, в самом прямом, — ответил профессор. — Я умер, но пришельцы воскресили меня.

— Постойте, постойте… — Изумление генерала было вполне искренним. — Человека оживить нельзя.

— Мы этого не можем, но, слава солнцу, нами не исчерпывается Вселенная. Есть и другие миры, лучше нашего. Там могут уже делать и это.

— М-да. И это для них просто?

— А почему вас это интересует?

— Я буду совершенно откровенен, — сказал генерал. Он сделал значительную паузу и сказал: — Я говорю с тобой как с патрицием. Ты ведь из второй касты?

— Было такое, очень давно. Теперь это неважно.

— Разумеется, неважно. Кто будет заботиться о кастах в мире, где осталось двадцать человек, и притом все они живут под землей? Но если ты из высшей касты, ты благороден не только по происхождению, но и в поступках. Я правильно говорю?

— Весьма сомнительно, — не без иронии ответил профессор. — История этого не подтвердила.

— Ладно, профессор, я не буду с тобой спорить. У меня нет на это времени. Я буду краток и откровенен. Надеюсь на взаимность. Я человек простой, хоть и патриций. Мне под землей сидеть надоело. У меня все волосы повылезли. Скоро умру, как полковник Смирти. Все помрем. Никого не останется. Я хочу тебе помочь. И ты мне за это поможешь. Помоги мне встретиться с твоими пришельцами. Я тебе за это помогу бежать. Как патриций патрицию. А?

— Вы говорите от своего имени?

— От своего. У меня есть два солдата. Верных. И все. У нас у всех по два солдата. У Вапраса больше. Три. Вода уже портится в озере. Ничего не поделаешь. Нечистоты просачиваются. Ты сидел год в дыре? Под землей? Сидел? Это только Вапрас может выдержать. Бездушная кукла. Сам из четвертой касты. Почти простолюдин. Ему что, он машина. Он диктатор. Он — король планеты. Я тебе помогу бежать и сам убегу. Я им все расскажу. Мы вместе это гнездо разорим. Всех перебьем.

Голос генерала поднялся почти до крика. Уши колыхались, малиновые на просвет, и нос вздрагивал в такт словам.

«Он ненормален, — подумал Кори. — Он ненормален, и это естественно».

— Чего вы хотите от корабля, от пришельцев? — спросил Кори.

— Они уже договорились. Остальные слушаются Вапраса. Они боятся, что он их задушит, как остальных. А я не боюсь. Я старый вояка…

Генерал задохнулся и замолчал, переводя дыхание.

— Хорошо, генерал, — перебил его профессор, — мы будем с вами сотрудничать. Надеюсь, вы не замышляете подвоха?

— Подвоха? Какой может быть подвох? Что я выбираю — дыру и смерть через месяц? Я же знаю, что они не победят. Вапраса ваши вздернут на суку. Его давно пора вздернуть на суку. Он будет делать вид, что хочет переговоров, будет требовать, чтобы корабль ушел с планеты и оставил аппарат для оживления. Они очень хотят жить.

— Стойте, генерал, — сказал Кори. — Откуда вы знаете, что они хотят оставить себе аппарат? Вы же только что весьма умело делали вид, что ничего не слышали об оживлении людей.

— Врал, все врал, — хихикнул генерал, и лицо его стало, как мятая подушка. — Вас проверял. И этого проверял. Бессмертного. Любимчика Вапраса. Он из разведки вернулся, встретился там с одним человеком, припугнул его. Тот все рассказал: и про купол, и про аппарат. Еще обещал помочь, когда нужно.

— Как зовут этого человека?

— Неважно, не знаю, не обратил внимания. У простолюдинов имена такие непонятные. Я все знал. Вапрас прямо подпрыгнул. Такая возможность. Тут мы подыхаем, а есть аппаратик. И корабль. Мы и корабль захватим. Но не скажем, будем как будто мы правительство, как будто у нас тут два батальона пехоты и тысяча ракет. Мы корабля требовать не будем, а как проберемся туда, тогда обязательно потребуем.

— Мне все понятно, — сказал Кори. И про себя добавил: «Это еще опаснее, чем я думал». — Как вы собираетесь отсюда выбираться, генерал? — спросил он.

— Мы сейчас через главный ход — у запасного завал — ваших накрыли. Четверых. Полезли сами в капкан вас выручать. Не знали, с кем имели дело: с лучшими умами военной школы Лигона. Это я организовал. Давно еще возможность предусмотрел. Чтобы когда нужно — бах-бах, и нет входа. У главного входа мой человек стоит. Я ему обещал, что с собой возьму. Дурачье, тактики не знают, двадцать инвалидов на межпланетный крейсер. У вас крейсер?

— Нет, это только эсминец. С тремя атомными пушками и боевыми лучевыми установками. — Кори говорил серьезно.

Генерал готов к тому, чтобы пойти на мировую с коллегами, но не захочет переговоров со штатскими.

— Я так и думал, — возрадовался генерал. — Я просто так про крейсер спросил. Я как увидел снимочек, что Бессмертный сделал, понял: если у них такие эсминцы, крейсер прилетит — во-во!

— Здесь мои друзья, — сказал Кори, дав генералу переварить военную тайну. — Они должны уйти с нами.

— И не думай, — сказал генерал. — И не думай, так никто не дойдет. Их не пристукнут. Вапрас понимает: это его козырь. А тебя пристукнут. Ты не козырь, хоть и патриций. Тебя пристукнут. И меня пристукнут. И меня пристукнут, если узнают. А с ними останешься, тоже пристукнут…

Генералу стало жалко себя. Он опустил голову на ладони и всхлипнул. Профессор уловил в камере запах сладкой травы, туманящей сознание. Видно, генерал принял понюшку перед тем, как решился пробраться в камеру к Кори. Теперь наркотик начинал действовать. Бежать надо было срочно, если вообще удастся убежать с таким союзником. Сведения, которые получил Кори, были настолько важны, что придется и в самом деле не настаивать на том, чтобы освободить товарищей.

— Пошли быстро, — сказал он генералу.

— Куда? Ах да, мы убегаем.