Книга Из давних времен Христианской Церкви - Алексей Петрович Лебедев

(Капитолийский музей)

Страна, видевшая уничижение Спасителя, произвела такое впечатление на царственную особу, что она с великим смирением хотела служить Богу там, где Он самоуничижил Себя. Елена, по словам Евсевия, оставив все украшения, свойственные ее достоинству, в самой скромной одежде, чтобы не быть узнанной, вмешивалась в массу народную и раздавала щедрую милостыню (Жизнь Конст. III, 42, 45). А по свидетельству историка Руфина, смирение Елены простиралось еще далее. Будучи в Иерусалиме, она приглашала к своему столу девственниц, живших здесь, а сама служила им за столом в качестве простой рабыни (Hist. Eccles. Lib. I, с. 8). Пример императрицы, совершившей путешествие в Святую Землю, имел сильное впечатление на христиан IV в. С этих пор путешественники в Святую Землю стекаются из разных сторон, из самых отдаленных местностей и часто большими массами. Историк Созомен свидетельствует, что особенно много стекалось христиан в Иерусалим в те дни, когда совершалось воспоминание освящения храма, построенного при Константине на Голгофе. Этот праздник совершался ежегодно, был очень торжественен и продолжался 8 дней. «По случаю этого торжества, замечает историк, туда, для посещения святых мест, стекаются многие почти со всей подсолнечной» (II, 26). Блаженный Иероним, сам посетивший святые места Палестины во второй половине IV века и долго живший здесь, свидетельствует, что в Палестину в это время стало притекать множество христиан из различных мест. Он пишет: «Лучшие в этом мире христиане собираются здесь вместе. Каждый из лучших людей Галлии спешит сюда. Отдаленный британец едва только начинает преуспевать в религии, оставив запад, стремится к месту столько известному по молве и по библейским воспоминаниям. А что сказать об армянах, персах, народах Индии и Ефиопии, о стране близ Египта, кипящей монахами, о Понте, Каппадокии, Сирии и Месопотамии? Они по слову Спасителя: «Идеже бо аще будет труп, тамо соберутся орли» (Мф. 24, 28), стекаются к этим местам и представляют нам зрелище всевозможных добродетелей» (Твор. II, 11, 12). Свят. Иоанн Златоуст в конце IV века в одной из своих церковных бесед говорил: «Скажи мне, где гроб Александров (Александра Македонского)? Укажи и скажи, когда он умер? Александрова гроба не знают и свои, а гроб Христов и гробы рабов Распятого знают и варвары. Эти гробы блистательнее царских дворцов не только по величине и красоте строений, но, что гораздо важнее, по ревности стекающихся к ним. В предстательстве уже умершего и скинотворца, и рыбаря имеет нужду облеченный в диадему». (Толкование на II пос. к Коринфянам (М., 1851), стр. 324).

Передадим сведения о более замечательных странниках в св. землю в IV веке, о которых мы имеем более подробные известия. Первым путешественником, как раннейший по времени, должен быть упомянут неизвестный христианин, который из Галльского (французского) города Бордо путешествовал в Св. Землю в 333 году. Этот странник замечателен тем, что он оставил после себя свои «Путевые Записки» (itenerarium). Дневник этот есть первый исторический памятник подобного рода. Он отличается простодушием и искренностью; видно, что писатель дневника вынес самые отрадные впечатления из своего странствования. (Из этих «Путевых Записок» ниже мы передадим, что найдем нужным. Эти Записки (itenerarium) в 1882 году переведены на русский язык и изданы во 2-м выпуске Православного Палестинского Сборника (В этом издании указаны и варианты текста, полезные для более ясного понимания памятника)).

Из св. мужей, прославившихся и своей высокой жизнью, и своими деяниями на пользу веры и церкви, и своими творениями, предпринимал путешествия в Св. Землю св. Григорий Нисский, брат Василия великого. Свои мысли и чувства, вынесенные им от этого путешествия в Св. Землю, он сам излагает в своих творениях. Несмотря на нечто прискорбное, с чем он встретился в Палестине, общее впечатление было для него в высшей степени отрадным. Так, он пишет в своих творениях: «Памятники великого человеколюбия к нам Господа, какие показывали мне на месте, были для меня предметом величайшей радости и веселия, потому что открылся для меня праздник Божий, и в том, что я видел спасительные следы пребывания здесь оживотворившего нас Бога, и в том, что встретил здесь души, в которых духовно созерцаются таковые же знамения благодати Господней. Итак, поелику я видел и чувственным взором св. места, видел и в вас (к кому писал св. отец) явные знамения таких мест, то исполнился такой радости, какую никакое слово передать не может». (Твор. св. Григория Нисского. М., 1871 г. VIII (письма), стр.461–462. Этот же том будем цитировать и ниже.)

Столь же замечательным путешественником во Св. Землю был, как мы упоминали выше, и бл. Иероним, славный и по высоте жизни, и по влиянию на церковь западную того времени, и неутомимый писатель-богослов. Он не только был во Святой Земле, но долго жил здесь и даже скончался (420) в Вифлееме. Пребывание в Святой Земле положило глубокое впечатление на душу этого пришельца с отдаленного запада. В Иерусалиме особенно приятно на него подействовали благочиние, смирение, братолюбие, какими отличались странники, отовсюду пришедшие сюда на поклонение величайшей христианской святыне. Эти странники как бы преобразовывались. Без сомнения, священные воспоминания наполняли их душу неизъяснимым восторгом. Но предоставим слово свидетелю Иерониму: «Как ни различны голоса (странников разных мест), но религия одна. Сколько разностей народных, почти столько же поющих хоров. Но между ними нет никакого спора из-за своекорыстия, или из побуждений гордости: общее соревнование из-за смирения. Пусть будет самый последний, его почитают, как первого. Нет никаких отличий, ничего поражающего в одежде. Как бы ни заблагорассудилось ходить, нет ни порицания, ни похвалы. Не превозносится не ядение, не осуждается и умеренное насыщение. Каждый своему Господу стоит или падает. Никто не судит другого, дабы не быть осужденным от Господа. А грызть друг друга зубами, что так обыкновенно в других странах, здесь этого вовсе не водится. Нет роскоши, нет и развлечений» (Твор. т. 2, 12). Столь же отрадное, успокоительное, назидательное впечатление выносил Иероним и от пребывания своего на месте рождения Спасителя, в Вифлееме. Здесь «все простота», писал он, «и только пением псалмов нарушается молчание. Обратись куда угодно: земледелец, идя за плугом, поет аллилуйя; покрытый потом жнец развлекается псалмами, и виноградарь, срезая кривым ножом виноградные ветки, поет что-нибудь из Давида. Таковы в этой стране песни, и это любимые песни, как говорит народ» (Там же, 14). Простая идиллическая жизнь в Вифлееме с пением священных гимнов во время даже обыкновенной работы переносила мысль путешественника, посещавшего место Рождества Христова, к тому времени, когда пастухи славословили рождшагося Искупителя и хоры ангелов восхваляли это преславное событие. Зная, какое нелегкое