Книга Куропаты - змеиный поцелуй Америки - Емельян Николаевич Лепешко

в Белоруссии и России, но и во всём мире. Как и вывод следствия, построенный по одной версии: обнаруженное в 1988 году массовое захоронение — жертвы НКВД. Именно это всё время внушают людям «демократические» средства массовой информации и руководители Белорусского народного фронта (БНФ). Они изначально сделали Куропаты орудием, с помощью которого стали расшатывать стабильность общества, наносить удары по тогда еще единому Советскому государству. Но уже тогда многие понимали, что в основе этого дела лежит обычна фальсификация. Даже то, что такого названия местности — Куропаты — ни на топографических картах, ни в обиходе местных жителей, ни в описании событий до 1988 года вообще не существовало, и появилось оно одновременно с возбуждением уголовного дела, не могло не вызвать настороженности. Да и вывод следствию ещё до его начала был подсказан, а точнее — задан руководителями Белорусского народного фронта, набиравшего тогда силу. Именно они бросили в массовое сознание свою эмоционально окрашенную версию: мол, «НКВД расстреливал здесь людей, как куропаток». Это было излюбленным выражением лидера БНФ 3. Позняка. Под вывод, сделанный бэнээфовцами ещё до начала следствия и дружно подхваченный «демократами» и западной прессой, спешно подгонялось всё дело.

Судите сами. Комиссия была создана летом 1988 года, а в начале 1989 года уже было опубликовано её сообщение, неизвестно, кем написанное и кем подписанное. В столь же короткий срок в Москве была издана книга «Куропаты: следствие продолжается». Тогдашний прокурор республики Тарнавский, следователи направо и налево раздавали интервью, убеждая общественность в том, что они уже установили. Однако у лжи короткие ноги. 12 из 21 члена Правительственной комиссии по расследованию куропатской трагедии, в работе которой довелось участвовать и мне, на основании неопровержимых фактов не согласились с выводами следствия. Да и как было согласиться, если следователи не захотели увидеть разветвленную сеть фортификационных сооружений, плотно ограждающих захоронения, а окопы, пулемётные гнёзда, траншеи, земляные бараки превратили в могилы. Словом, все явные доказательства того, что массовые расстрелы здесь проводились фашистскими карателями, просто-напросто отмели».

Но это только начало.

По оценке следователей последних лет БССР, в захоронениях в Куропатах — не менее 30 тысяч жертв. Однако, по официальному сообщению КГБ Белоруссии и данным архивов, с 1920-х до 1950-х годов по решениям судебных и внесудебных органов по всей Белоруссии органами НКВД — МВД — МГБ расстреляли 25 064 человека. В раскопанных куропатских захоронениях обнаружено примерно 20 % останков женщин в то время, как за все годы по всей республике органами внутренних дел было расстреляно лишь полсотни женщин.

Мария Борисовна Осипова продолжала: «Ювелирные изделия из платины, золота, драгоценных камней, зубные щётки, кружки, мыльницы, опасные бритвы, ремни, расчёски, причём большинство — иностранного производства, найденные при раскопках могил, не менее убедительно противоречили выводу следствия. Ведь этих вещей при арестах органами НКВД брать не разрешалось. И уж ни в коем случае их не позволяли проносить в камеры или брать с собой в машину перед расстрелом…

Все свои доводы следователи строят на показаниях свидетелей, но только тех свидетелей, которые подтверждают заданную версию. Другие отбрасывают и даже не упоминают. Не заметили они показаний Ероховца, который в 1944 году дал их Чрезвычайной следственной комиссии о том, что в районе Зелёного Луга (то есть Куропат) фашисты уничтожили массу людей.

Я из числа немногих, кто остался в живых, свидетелей тех страшных дней фашистской оккупации. Мне доподлинно известно, что в первые месяцы оккупации 1941-го, в 1942-м и 1943-м годах немцами и их пособниками из белорусских, латышских, литовских и украинских предателей проводились массовые расстрелы советских граждан и граждан многих стран Европы в районе Зелёного Луга, вблизи деревни Цна-Иодково, которую именуют теперь Куропатами.

В то время, когда я руководила подпольной группой в оккупированном Минске, по моему совету двое подпольщиков — Михаил Алексионок и Фёдор Сибиряков — поступили на службу в полицию. На нашу организацию работали двое немцев. От них я получала подробную информацию о планирующихся акциях против населения и партизан. Так вот двое подпольщиков сообщили мне о периодических расстрелах заключенных минской тюрьмы, в которой дважды в неделю проводились «чистки», а также евреев из минского гетто, среди которых были и местные, и так называемые гамбургские. Всех этих людей, по сообщениям моих подпольщиков, вывозили на расстрел в хмызняк (кустарник) за Зелёный Луг. Такие же сведения я получала от Марии Скомароховой, работавшей в минской тюрьме заведующей кладовой. И ещё я сама несколько раз видела, как гнали евреев на расстрел в сторону Зелёного Луга. К сожалению, в начале работы Правительственной комиссии, которую возглавила тогда заместитель председателя Совмина Н. Мазай, мои возражения не обсуждались, их пропускали мимо ушей. Мне казалось, они меня не слышат. На меня смотрели, как на врага… Сам Позняк никакой не археолог, он театраловед и не имеет ни глубоких исторических знаний, ни специальной подготовки для выполнения столь ответственного задания. Как и его малоопытные помощники, которых, кстати, сам Позняк выбирал.

Под натиском фактов, собранных Общественной комиссией, в которую вошли действительно высококвалифицированные специалисты, как я уже говорила, более половины членов Правительственной комиссии высказали несогласие с выводами следствия. В начале 1994 года республиканская прокуратура вынуждена была возобновить расследование. Но оно, к сожалению, превратилось в очередное издевательство над истиной… Вроде того, что следователь «заполучил» в Германии. Немцы, мол, заверили, что в Куропатах не фашистский почерк расстрелов. Хотя есть документы, в том числе и немецкого происхождения, доказывающие, что почерк как раз фашистский. Для меня, как и для многих, предельно ясно, что сообщение прокуратуры — не что иное, как попытка защитить честь мундира, спасти сотворённую фальшивку. И смириться с этим я, как большинство моих соотечественников, не могу… Зенон Позняк… сбежал в США и оттуда не без его «информации» сотрудники государственного департамента говорят о том, что в Куропатах расстреляно «большевиками» 250 тысяч человек… Прошу считать, что этим своим письмом в «Правду-5» я присоединяюсь к обращению видных учёных и общественных деятелей, направленному Александру Григорьевичу Лукашенко. И надеюсь, что в ближайшее время истина будет восстановлена. Во имя погибших. Во имя живых» [4].

Однако настоящие свидетели, подобные М. Б. Осиповой, следователям не нравятся. Они их игнорируют и не упоминают в уголовном деле. По их мнению, как можно документировать и приводить в качестве доказательств показания Ивана Харитоновича Загороднюка, которые разрушат полностью американскую версию трагедии в Куропатах, которую поручено подтвердить следователям вслед за Позняком/Быковым. Лучше сделать вид, что И. X. Загороднюк, как и М. И. Позняков, ничего не знают, всё сами придумывают. Следователи решили не