Книга НИИ особого назначения - Саша Фишер

— не знаю.

— Понял, — сказал Эмиль. — Тогда так... Ты разобрался, как работать с лебедкой?

— Теоретически, — честно ответил я.

— Значит так, тогда слушай, что нужно сейчас будет сделать...

Когда я посмотрел на таймер плюшки в следующий раз, из отмеренных нам «тридцать второй» двенадцати с лишним часов, осталось всего четыре.

Куда делись восемь часов?! Здесь что, еще и время идет по каким-то своим законам?

Хотя стоп.

Логично же.

Сначала мы добирались пешим ходом до лабораторного корпуса, потом Эмиль упал, а я бросился искать обходной путь. Потом нашел Костю и возился с «кузнечиком». А потом таскал Эмиля туда-сюда по колодцу, чтобы найти, в каком месте из стены вытекает эта самая «белая жижа». Потом нужно было взять пробу, чтобы точно убедиться, что это оно, то самое волшебное вещество, за которое кто-то там не против бы даже душу продать. Если бы кто-то покупал, конечно.

Пора было выбираться. Лицо Эмиля то и дело перекашивало болезненное выражение. К ноге его я примотал, конечно, лангетку, но ничего не делал и никак не вправлял. Сначала он держался на обезболе, потом еще какое-то время на азарте. А сейчас действие и того, и другого закончилось. Да, четыре часа у нас еще было, конечно. Но...

Еще и Костя... Вообще-то, его «плюшка» показывала, что опасности для жизни нет. Но он как отрубился, объяснив мне, как забраться в «кузнечика», так с тех пор в себя и не пришел. Я подтащил его тело поближе к Эмилю, тот попытался привести его в чувство, но безуспешно.

Так что хрен знает...

— Надо выбираться отсюда, — сказал я, заставив кузнечика вытянуться наверх. Хотелось заглянуть на крышу, но, кажется, длины ног для этого все-таки не хватит. Так что только в окна третьего этажа, может быть, получится.

— У нас еще четыре часа, — простонал Эмиль. — Ты можешь еще успеть...

— Однажды мы ходили в разведку с Мишкой-Гамми, — вдруг сказал я. — Это прозвище такое было у моего приятеля. Ну и осталось тоже.

Эмиль смотрел на меня снизу вверх, лицо его с этого ракурса выглядело как белый блин в обрамлении рыжих волос. Молчал. Слушал.

— Там дом была такой полуразваленный, вот типа такого, — я заставил «кузнечика» поднять меня еще чуть повыше. На самом деле было не по себе немного. Когда колени экзоскелета выпрямлялись, начинало казаться, что «кузнечик» — это ужасно хрупкая конструкция. Ветерок дунет, и я навернусь с высоты его тонких ног прямо на вон те камни с россыпью ломаных кирпичей...

— А Мишка-Гамми его знаешь почему прозвали? — спросил я, прищуриваясь. Стекла в окнах третьего этажа почему-то уцелели. И через них было практически ничего не видно. Пыль, какие-то разводы, паутина, изнутри какие-то пятна бурые... — Мишка-Гамми любил прыгать. Вот и тогда он тоже прыгнул. Ну и навернулся, нога в трещину попала.

Я осторожно двинул «кузнечика» ближе. Может, выбить это стекло нахрен? Кому тут сейчас нужны целые стекла в этой лаборатории? Вряд ли там кто-то работает сейчас...

Эмиль молчал. Я скосил на него глаза. Осторожненько. Очень уж мне не хотелось потерять равновесие. Как говорил один мой хороший друг: «Я высоты не боюсь, я навернуться боюсь!» На лице Эмиля — болезненная гримаса и ожидание продолжения истории.

— Он сказал, что все нормально, просто растянул лодыжку, — продолжил я. — Оставь, говорит, меня тут, я потерплю. Я поверил. Провозился там... довольно долго. До ночи. В засаду еще попал, пришлось там... делать всякое... В общем, потом я к Мишке-Гамми все равно вернулся, уже к следующей ночи только. И выволок его на своем горбу. А тот шуточки шутил бредовые. И был такой, знаешь, бодрячком.

Я легонько двинул клешней манипулятора по стеклу. На удивление, оно не рассыпалось со звоном, а как будто даже спружинило.

— Слушай, Эмиль, а в наших инструкциях ничего не сказано насчет разбивания стекол? — спросил я.

— Что стало с Мишкой-Гамми? — хрипло произнес Эмиль.

— А... — я горько усмехнулся. — Ему ногу отрезали по самое бедро. Заходил к нему в гости как раз, перед тем как сюда поехать.

— В этом твоем Нижнеудинске? — подал голос Эмиль.

Я тряхнул головой. Осторожнее надо быть с рассказыванием воспоминаний.

— Да, точно, — покивал я. — В Нижнеудинске.

Двинул по стеклу со всей силы механической руки.

Оно покрылось сетью трещин, но не вылетело. Смотрите-ка, какое прочное...

Ни фига, что один человек построил, другой завсегда разломать сможет!

Я задействовал оба манипулятора, в результате выворотил все окно целиком, вместе с рамой и каким-то кусками арматуры.

— Ты чего прицепился к этому окну? — напряженно спросил Эмиль.

— Показалось, что оттуда кто-то за нами следит, — соврал я.

Теперь мне было видно, что скрывалось за грязным бронированным стеклом. Да, собственно, за всеми стеклами, верхний этаж этого зданьица был целиком одной большой комнатой с множеством пультов и терминалов. А дальше был парапет, через который можно было смотреть вниз, в шахту. Которая, кажется, была куда глубже, чем упал Эмиль. Он, оказался, в каком-то техническом колодце небольшого диаметра. Из щели между бетонными кольцами которого сочилась белая жижа. Может быть, та самая, легендарная. А может и нет. Это еще предстояло проверить.

— Ты опять шутишь, да? — Эмиль неуверенно усмехнулся.

— Почти, — сказал я. — А тут ведь настоящая бойня была...

— Что ты там бормочешь? — спросил снизу Эмиль.

Но я молчал, разглядывая внезапно открывшееся мне зрелище. С той стороны, откуда я смотрел, было видно шестерых. Одного убили выстрелом в затылок, и он так на пульт и завалился. Двое как будто успели вскочить, но их положили одной очередью. Еще один был в решето вообще. Охранник? Оружия в руке нет, но может просто потом забрали... Очень странно.

— Их всех убили, Эмиль, — сказал я.

— Кого убили? — переспросил Летяга.

— Вот этих парней, которые тут работали, — я кивнул на окно. — И девчонок...

— Да, когда случился инцидент, народу много погибло, — проговорил Эмиль. — Вроде бы, человек двести или около того.

«Но эти-то не просто погибли», — подумал я, но вслух ничего озвучивать не стал. Этих убил точно не какой-то там катаклизм или вырвавшаяся из-под контроля аномалия. Тела уже были... гм... здорово несвежие... но я в жизни видел довольно много трупов. Так что со стопроцентной