Книга Божественный яд - Дарья Андреевна Кузнецова

в центр зала.

Целитель сразу сосредоточился на мёртвом теле, главный — отвёл в сторону принца и негромко принялся его расспрашивать, а люди в чёрных одеждах разошлись по альковам, чтобы провести обыск. Действовали чётко, быстро и слаженно, с осознанием масштаба и важности происшествия. Наблюдая за ними, Маран мысленно добавил ещё один белый камень в мешочек, решавший сейчас его судьбу: эти люди были профессионалами, что давало надежду на тщательное разбирательство.

Мужчина в белом тем временем прошёл в одну из уже осмотренных ниш, где явно не нашли ничего примечательного, и расположился там за столом, а женщина — заняла другую, где имелась плотная занавеска. Для чего — стало ясно вскоре, когда один из мужчин в чёрном начал приглашать девушек для личного досмотра туда, за занавеску, начав с Мариики. Та недовольно сверкнула глазами, но всё же покорно проследовала туда, куда велели. Задержалась она недолго и вышла уже заметно более успокоенной, во всяком случае, на досмотр и опрос не злилась — еще один признак, характеризовавший незнакомку в белом с лучшей стороны.

Сулус поспешил извиниться перед собеседником и подойти к невесте, и брошенное им «Я скоро вернусь» услышали все. А уходил он, кажется, чтобы сопроводить принцессу до её покоев.

Вскоре после этого, когда к женщине-следователю отправилась следующая девушка, из того алькова, где сидели Маран и Ида, выбежал занимавшийся обыском мужчина и поспешил предъявить начальнику нечто, завёрнутое в белую тряпицу. Небольшой предмет передали доктору, и старший присоединился к своему помощнику-мужчине.

— Что они там нашли? — тихо, нервно спросила Ида.

— Скоро узнаем, — спокойно ответил Маран. Нетрудно было догадаться, но заранее еще больше волновать девушку он не хотел.

Подозрение подтвердилось вскоре. Сначала в нишу прошёл Телаш Песчаная змея, а через пять минут — вышел, и для допроса первым пригласили Марана. Ида отпустила его руку нехотя и проводила напряжённым взглядом.

— Хотой Морская Волна, крыло Старшего Дракона. Присаживайтесь, — назвался дознаватель и жестом указал на кресло напротив. — Вы — Маран Чёрный Меч, верно?

— Верно. — Он спокойно занял указанное место.

— Расскажите, что здесь происходило? — дознаватель начал издалека.

— С какого момента? — уточнил Маран предусмотрительно.

— Последние события, предшествовавшие смерти бедной девушки.

— А обыскивать вы меня не будете? — полюбопытствовал он.

— Позже. — Дознаватель улыбнулся уголками губ. — Девушек просто хочется отпустить пораньше, всё же они гостьи и гражданки Транта.

Маран кивнул и начал рассказ размеренно и обстоятельно. Он умел держаться на допросе невозмутимо даже тогда, когда был виноват, а теперь, зная о собственной непричастности, и вовсе не испытывал беспокойства.

Ρассказал обо всём, начиная с драматического монолога Эрмы, который буквально стал пророческим, про себя же отметил, что это был бы гораздо более изящный способ подлить яд. Конечно, другой, не «Объятья Боли», что-то более быстрое и эффективное.

Упомянул в ответ на уточняющий вопрос и о том, что опознал действие яда по характерным приметам — специфические судороги, кровавый пот, пена и, конечно, реакция на магию, других похожих он не знал. Вероятно, их не существовало вовсе.

— Вы хорошо знаете этот яд? — уточнил дознаватель.

— Да. Я хорошо знаю все яды, с которыми сталкивался в жизни и литературе, — спокойно ответил Маран.

— А с этим сталкиваться доводилось?

— Только в теории, — осторожно ответил Маран. — Это древний яд очень специфического назначения, его никто давно не применяет.

— Я знаю о вашем прошлом, — проявил дознаватель проницательность, догадавшись о затруднении собеседника. — И биографии, и прежних занятиях. Так что повторю вопрос: вам доводилось сталкиваться с действием этого яда?

— Наблюдал несколько раз, — не стал отнекиваться он. — Но сам никогда не применял.

— Почему? Он вроде бы не имеет противоядия.

— А зачем? — вопросом на вопрос ответил тот. — Он ненадёжен и нестоек. Даже при необходимости обеспечить долгую мучительную смерть есть гораздо более удобные варианты, также не имеющие противоядия. Или же те, к которым просто не успеют дать противоядие, потому что делать это надо в первые мгновения. К тому же применение «Объятий Боли» просто так оскорбляет Боль и её жрецов.

— Боль? — озадачился дознаватель.

— Теперь вы называете эту богиню Печалью, — пояснил Маран. — И теперь у вас нет культов личного служения, я выяснял, жрецов вообще немного и они отвечают за всех богов разом. В моё время этот яд применялся только культом и только во имя богини. И если не богиня, то её служители могли наказать за подобную непочтительность.

— Его сложно приготовить? Насколько распространён рецепт?

— Приготовить…. Нужен немалый опыт, но для опытного алхимика это обычная задача. Что касается рецепта, я не могу судить, но в здешней библиотеке его нет.

— А зачем вы его искали? — удивился дознаватель — не то прямолинейности, не то осведомлённости.

— Я просмотрел всю литературу по алхимии и химии, касающуюся ядов. Это моё увлечение, и мне было интересно, что именно я пропустил.

— Интересно. Вы не предполагаете, где убийца мог взять яд?

— Я почти уверен, что знаю, — так же спокойно ответил Маран. Он подумывал о том, чтобы скрыть этот факт и уничтожить следы, но это было слишком долго, ненадёжно и бесполезно — он же не один находился в лаборатории. — В седьмой лаборатории, алхимической, имеется флакон этого яда и ряд других. Я их готовил, чтобы оценить собственные навыки.

— И почему вы готовили именно этот яд? — Хотой Морская Волна окончательно перестал пытаться держать лицо и позволил себе искреннее изумление.

— У него интересный процесс изготовления, на определённых этапах требуется слабое магическое воздействие на пределе моих возможностей, так было проще всего оценить их. Да и мастеру Шахру было любопытно взглянуть на состав и записать рецепт. С его слов я понял, что описание яда и его действия существует, а вот механизм изготовления то ли малоизвестен, то ли утрачен полностью или частично.

— Вы неожиданно откровенны. Может, ещё и в убийстве признаетесь? — дознаватель улыбнулся уголками губ.

— Признаюсь, — кивнул Маран. — Формально убил её я, и вам наверняка об этом сообщили. Но я её не травил.

— Тогда как вы объясните, что в том алькове, где вы отдыхали, нашли флакон? Предположительно, именно от этого яда.

— Это нетрудно: кто-то его туда положил, чтобы вы нашли. Если бы я избавлялся от этого сосуда, вы бы его не нашли.

— Удовлетворите моё любопытство, куда бы вы его дели?

— Какого размера склянка? — уточнил Маран.

— Тонкий стеклянный фиал каплевидной формы, в половину мизинца или даже меньше. Похож на флакон для духов, какие берут с собой вместо большой ёмкости.

— Тогда проще некуда, я бы его проглотил.

— Флакон с ядом? — растерялся дознаватель.

— «Объятия Боли» безвредны при проглатывании, больше