Книга Ильминэ для асуров - Кира Леви

— Шархаш... мы не близки с братом. Когда он родился, я уже командовал отрядом. Алишия заняла место моей матери после её неожиданной кончины, — подбирая каждое слово, говорил он.

— Она болела или это был несчастный случай? — уточнила я.

— Она покончила жизнь самоубийством...

Я в шоке застыла, глядя на него. Что привело к такому страшному поступку?

— Как это случилось? — с дрожью в голосе шёпотом спросила его, боясь растревожить воспоминания.

— Она сбросилась с башни на камни, — беря бокал и залпом выпивая золотистое вино, сказал Дарелишш.

— Были свидетели этого?

— Да. Алишия. Она была её фрейлиной в то время.

Была фрейлиной, свидетельницей самоубийства, а теперь жена... Классика жанра. А было ли самоубийство? Больше похоже на устранение конкурентки в борьбе за власть. И если моя интуиция не обманывает, то так оно и было. Стоит ли тревожить этот улей? Но если Алишия убила и осталась безнаказанной, то что ей мешает сделать это вновь? Второго брата Дарелишша она тоже устранила, настояв на том, чтобы он отправился с отрядом в Пустошь. Остался только наследник. Если его не станет, то Шархаш станет следующим правителем. Нагиня стремительно продвигается к власти, проталкивая на трон сына. Так это что, получается, мой мужчина в опасности? От этой мысли я подпрыгнула на своём стуле, и этим резким движением вырвала Дарелишша из задумчивости.

— Дарелишш, кто проводил расследование смерти твоей матери? — вскрикнула, подаваясь к нему.

— Лорд Натин... дядя... Алишии... — с каждым моим вопросом и его ответом, выражение лица наагата менялось от бесстрастного, повторяющего заученную на автомате фразу, до осознанного, с пониманием происходящего. Сама не ведая, я сняла заклинание, навеянное на мужчину много лет назад. Как будто бы он только что очнулся от гипноза. Его глаза резко стали змеиными, зрачок запульсировал, тонкие клыки удлинились, показываясь из-под ощерившейся губы. Сейчас на меня смотрел страшный, опасный змей. Дарелишш резко поднялся из-за стола и, ничего не говоря мне, стремительно вышел из комнаты.

Окликнуть его я побоялась.

М-да... вот и позавтракали в тёплом семейном кругу. Нервно теребя салфетку в руках, вышла на веранду к друзьям, которые удалились из комнаты, как только пришёл правитель.

— «Вы всё слышали?»

— «Да, сплошные тайны. Ну и змеиный клубок», — сказал Айрин, забираясь ко мне на руки и нежно перебирая когтистыми лапками мои волосы у лица.

— «Мало нам мир спасать от Тёмного, так ещё и расследования проводим, то маг-с-жезлом, то Гелена, то убийства, что дальше будет?»

Входная дверь в комнату с грохотом раскрылась, ударяясь створками о стены. В открытые двери вбежал Сайранан и бросился ко мне, нервно осматривая со всех сторон, вертя при этом, как куклу. Не успел закончиться осмотр, как влетели эльф, грифон и ирлинг.

— Что... что... произошло? — с трудом смогла выговорить, так как они продолжали вертеть меня уже вместе с Лауриндиэлем.

По всей видимости, осмотр их удовлетворил. Вертеть меня перестали, но из рук не выпустили, втащили в комнату. Обалдеть, дверь разлетелась в щепки. Стол сдвинут, часть посуды вдребезги.

— Мне кто-нибудь объяснит, что происходит? — истерично повысила голос.

— У наагатов что-то случилось. В мужском крыле идёт бой, в женском выставлен караул. Мы бросились сразу к тебе. Что опять сделал Дарелишш? Я чувствую всё утро твою тревогу, — отчитался почти по-военному Сайранан.

— Похоже, за завтраком я случайно раскрыла убийство матери Дарелишша... Где он сейчас? — вскричав, порывисто рванула в сторону сломанной двери. Но была перехвачена жёсткой рукой Матиаса.

— Нет! — слово-команда. — Стоять!

Меня оторвали от пола и загнали вглубь комнаты.

— Рассказывай! — хлёстко, строго. Этот тон вернул меня в адекватное состояние. Заставил собраться и рассказать о матери Дарелишша, Алишии и о моих подозрениях-выводах. Не успела закончить рассказ, как в комнату влетел вздыбленный оборотень.

— Гелена исчезла!

В комнате все напряжённо затихли. Сердце ёкнуло в предчувствии беды.

— Мне важно знать, что с Дарелишшем, с Геленой разбираться будем по ходу, — отмерла я первой. Во мне как будто бы отключились эмоции, остался только разум, который расставлял приоритеты. И жизнь, и здоровье моего мужчины точно были на первом месте!

— Обещаю, глупостей делать не буду, дождусь вас здесь. Пусть Матиас останется со мной, а остальные разделитесь. Одни осторожно, не рискуя, узнают, что происходит у наагатов, другие занимаются выяснением деталей исчезновения Гелены. Ей явно кто-то помог из замка, — отдавала распоряжения сосредоточенным мужчинам, потому что сами они меня не оставят, тревожась. Им нужен катализатор для действий и уверенность, что я в безопасности. — Будьте осторожны! — не удержалась от напутствия.

Глава 29. Немного об ангелах... И что вообще происходит?

Когда мы остались вдвоём, чтобы занять себя, начала поднимать осколки битой посуды.

— Что ты делаешь? — удивлённо спросил Матиас. — Порежешься!

— Убираю, — раздражённо буркнула я и тут же глубоко порезала палец. Вот зачем под руку говорить!

Наверное, это было той последней каплей, которая переполняет чашу и проливается... В данном случае, моими слезами. Я, совсем по-детски, громко, со шмыганьем носом, разревелась, глядя, как капли красной крови падают на белый фарфор, чем напугала не привыкшего к истеричным женским слезам ирлинга.

Вы видели ангела? А я... а он сейчас стоял передо мной. В минуту отчаянной беспомощности, не зная, чем мне помочь, его вторая половина вырвалась, распахнула иссиня-чёрные крылья. Мой Тёмный ангел стоял передо мной и, ухватив порезанную руку, залечивал. Наверное, ирлинги когда-то посещали Землю. Уж очень то, что я видела перед собой, было похоже на ангелов, какими их видели люди. Замирая от восторга и благоговейного трепета, я, словно маленький ребёнок, тянулась потрогать, погладить перья на крыльях, забыв про боль в руке. Моя рука была перехвачена, так и не достигнув цели.

— Нельзя, снова порежешься, — сказал он, глядя в мои глаза своими невозможно серебристыми глазами, сейчас подсвеченными белыми всполохами. — Перья острые, — пояснил он мне. И для демонстрации взмахнул краем крыла, рассекая ещё одну многострадальную тарелку.

— Тебе не больно их выпускать? — с любопытством спрашивала ирлинга.

Щёлкнув меня по носу, он сказал:

— Больно было в детстве, когда крылья прорезались, сейчас нет.

Я обошла его по кругу, любуясь необычным видом моего ангела. Необыкновенно красив! Эстет во мне грохнулся в обморок от переизбытка красоты и изящества второй ипостаси Матиаса. Эх, и почему нельзя потрогать, потискать, погладить...