Книга Невинность для Ночного господина - Эрато Нуар

Нарран решил меня отпустить?

Светлая комната в зеленоватых тонах, скорее похожая на эльфийское жилище, чем подземелья дроу. Стены увиты пышными растениями, благоухающими цветами. За широкими окнами бескрайние водные просторы.

Но осознанно осмотреться сил не было.

- Сможешь раздеться? - будто издалека донёсся голос Наррана. - Там должно быть что-нибудь чистое.

Проследив за его рукой, я кивнула и двинулась в указанном направлении.

Ванная! Как давно я о ней мечтала!

Машинально повела ладонью над краном, и небольшой бассейн в мраморном полу тут же наполнился тёплой пенной водой.

Мы у эльфов? Это же эльфийская техномагия. Во дворце Наррана я такого не припомню, там почти всё, что осталось от эльфов, уничтожили...

Я осторожно размотала испачканную перевязку.

Рана на плече больше не кровоточила, затянулась ровной розовой кожицей. На всякий случай стараясь её не мочить, я с удовольствием погрузилась в мягкую, ароматную воду.

Отчаянно стараясь не заснуть помылась, завернулась в пушистое полотенце, которое нашлось здесь же. Выбралась обратно в комнату и улеглась в кровать с твёрдым намерением дождаться Наррана. Выяснить наконец-то, где мы и для чего.

В следующий раз открыла глаза от лёгкого прикосновения.

Мою голову придержали, в губы ткнулось что-то тёплое.

- Пей, - проговорил Ночной.

Я хотела спросить, что это, но не смогла: в рот полилась обжигающая жидкость с терпким, чуть солоноватым привкусом.

- Противоядие, - объяснил де'Лавр. - Чтобы Грантер не смог больше получить доступ к твоему разуму.

- У тебя... с собой... такие ингредиенты? - удивилась я, допив.

- Здесь оставил на всякий случай. Это из тех веществ, на которых завязана магия дроу. Клятвы и всё такое. Никогда не знаешь, в какой момент пригодятся.

Нарран отставил чашу на прикроватную тумбу. Он тоже успел переодеться - во что-то светлое, эльфийское. На фоне мягких салатовых цветов смуглая кожа и тёмные, ещё влажные после мытья волосы смотрелись необычно и до безумия привлекательно.

В ртутных глазах отблёскивал жидкий огонь, тонкий шёлковый халат приоткрывал твёрдую грудь, очерчивал широкие плечи.

В следующий миг Ночной принц рывком склонился ко мне, накрыл губами губы, будто не в силах больше сдерживаться.

& & &

Нарран де'Лавр

Грантер, ублюдок. В какой-то миг я ведь почти поверил, что она подослана избавиться от меня. Почти решился...

Хорошо, вовремя сообразил, что действует слишком уж непрофессионально. И внезапно. Да и все предыдущие разговоры...

Ведь мог бы сотворить непоправимое.

Хорошо, что оставил в Коралловом замке нейтрализаторы. Я готовил его как место отступления, если вдруг придётся скрыться и затаиться.

Здесь нам никто не помешает. Наконец-то.

Я собирался поговорить. Заставить её рассказать всё, что знает. Только сначала избавиться от дряни, оставленной Грантером.

Но едва глаза увидели, едва руки прикоснулись, едва до носа донёсся тонкий запах, мою крышу сорвало.

К оргам Люсьенду с её артефактом. Мне нужна эта женщина, нужна как воздух, здесь и сейчас. Потом я обязательно разберусь во всём.

Податливые губы раскрылись, запах невинности сводил с ума, вызывая два противоположных желания. Хотелось взять её резко, требовательно, увериться, что она моя, и её невинность тоже моя и никогда ничьей не будет! Заставить повторять, шептать, кричать моё имя.

И в то же время сердце обливала бесконечная нежность. Девушка в моих руках казалась хрупкой, чистой и немного наивной. И я жаждал быть тем единственным, кто её заслуживает, кому она отдастся вся, без остатка, сама.

- Нарран, - пробормотала она, коснулась пальцами моих волос.

Синие глаза сделались огромными, в них столько всего отражалось, что просто невозможно было понять каждый оттенок эмоции.

- Не бойся, - шепнул я, зная, чего обычно больше всего боятся девственницы.

Даже в мире дроу, на женщин которого она совсем не походила. В Нижнемирье они привыкли сами выбирать мужчин, где, когда и с кем расстанутся с девственностью. И всё равно нас учили, как проделать это осторожно и доставить максимум удовольствия.

Только Траверта не выбирала меня. Но и не отталкивала. Её тело изогнулось в приливе удовольствия, она потянулась за мной, когда я чуть отстранился, разглядывая. Желая понять эмоции.

На губах ещё остался привкус отвара - терпкий, пряно-солоноватый. Я лизнул их, и она вдруг застонала.

Скинул с неё одежду, рассматривая с огромным удовольствием тонкие пальцы, упругую грудь, стройные светлые ножки. Наскоро избавился от собственного шёлкового халата, и её руки взметнулись на мои плечи.

Да, девушки всегда любили мои плечи и пресс, отточенные в тренировках. Пошире, чем у эльфов, и даже остальных дроу - видимо, благодаря предку-оборотню.

Скользнул пальцами по гладкой, ароматной коже, впитывая запах и вкус, от которого всё внутри плавилось. Никогда не испытывал ничего подобного ни к одной женщине!

Л Л Л

Траверта Эсмаилья

Я должна его остановить. Я должна вырваться, оттолкнуть, или... ввести себе яд.

Эти мысли промелькнули, почти не задержавшись.

- Пожалуйста... - пробормотала я, но тут же забыла, чего хочу, потому что горячие руки скользнули по груди, и внутри вспыхнула, взвилась тугая спираль желания.

Он был так близко, впервые я ощущала на себе полностью обнажённого мужчину. Эмпатия внезапно снова проснулась, передавая целый каскад эмоций, бушующих внутри Ночного.

Никогда бы не подумала, глядя на его бесстрастное лицо, что он может столько всего чувствовать! Зато знала совершенно точно, абсолютно, насколько сильно его влечёт ко мне.

Провела ладонями по смуглой коже - не такой светлой, как у эльфов, не такой тёмносерой, как у дроу. Плечи, грудь хотелось гладить и гладить, запах вдыхать бесконечно.

Прядь волос упала на моё лицо, пальцы переплели пальцы.

На какое-то время я просто потерялась во взгляде ртутных глаз. Казалось, умру, если не буду принадлежать этому мужчине, не разделю с ним страсть и наслаждение.

Смущение куда-то улетучилось, я напрочь забыла об артефакте, и о том, какие дроу умелые любовники.

В голове промелькнули слова гномки Линды - и я понимала, почему девушки в восторге от Наррана де'Лавра! И готова была расцарапать лицо любой, кто посмеет обратить на себя его внимание. Включая Люсьенду.

Потому что его руки, губы так ласково и настойчиво исследовали моё тело, находя самые горячие точки, касались там, где было всего приятнее. И я ощущала себя самой желанной, самой ценной в его жизни.