Книга Хроники Дерини. Возрождение Дерини - Кэтрин Куртц

Нигель тихо кивнул.

— Я знаю.

— Знаете? — переспросил Дункан.

Нигель глубоко вздохнул, и плечи его опустились еще ниже.

— Все правильно. И я боюсь во всей этой истории даже не за Аларика. Я сказал, что одной рукой Роджер сжимал кинжал, но умолчал о том, что было в другой его руке.

Все трое замерли.

— В ней было серебряное распятие — ваше, Дункан!

Глава XIII «Защитник власть твою скрепит печатью…»

Серебряное распятие — ваше, Дункан!

Священник затаил дыхание. Это обвинение он оспаривать не мог, так как распятие действительно принадлежало ему. Вдобавок опись всего, что было на Брионе в день похорон, занесена в протокол. Точно так же, как сейчас занесено в протокол то, что гробница разграблена, и то, что там найдено простое серебряное распятие.

Дункан вдруг осознал, что стоит не дыша, и сделал долгий выдох. Это происшествие совершенно меняло положение. Теперь с него спросят не просто за соучастие в каких-то сомнительных делах, но могут вынести прямое обвинение. Насколько он знал, только Аларику и Келсону было известно, что он происходит из Дерини, и он бы предпочел, чтобы это так и оставалось. Однако сейчас ему неизбежно зададут вопросы, на которые будет весьма затруднительно ответить, объясняя свою роль в той ночной вылазке.

Он неловко откашлялся и наконец решил признаться Нигелю, рассчитывая по крайней мере на то, что герцог сохранит тайну, если даже придется сказать ему все.

— Мы были у гробницы сегодня ночью, Нигель. И мы действительно вскрывали могилу Бриона, — медленно начал Дункан, — я даже не пытаюсь отрицать этого, — он судорожно сцепил руки, — однако когда мы уходили, гробница была опечатана, а Роджер и стражники — живы. Нет нужды говорить, что мы не имеем отношения к их смерти.

Нигель покачал головой в полном недоумении.

— Но зачем, Дункан? Зачем вы вскрыли гробницу? Этого я никак не пойму.

— Все, что должно произойти сегодня, оказалось бы под ударом, если бы мы не сделали этого, — вмешался Морган. — Согласно ритуалу, описанному в завещании Бриона, следовало передать Келсону нечто, похороненное вместе с Брионом. Не имея другого выхода, мы вынуждены были вскрыть могилу. — Он взглянул на свои руки, на которых сверкали два кольца. — Кроме того, мы сделали еще кое-что, Нигель. Тело Бриона находилось под воздействием заклинания, меняющего внешность, и это в какой-то степени связывало его душу. Мы сняли заклятие, освободив его.

— О Господи! — пробормотал Нигель. — А вы уверены, что это все, что вы сделали?

— Нет, — ответил Морган, — мы еще взяли то, за чем пришли: Глаз Цыгана. Келсон не хотел брать его без замены, тогда Дункан дал ему свое распятие, и принц оставил его в руках отца. Мы и не предполагали, что кто-то еще раз вскроет гробницу после нашего ухода.

— Но ее вскрыли, — прошептал Нигель, качая головой. — Бедный Брион! Бедный Келсон. Вы понимаете, вас всех обвинят, невзирая на то, что вы говорите. Аларик, что же нам делать?

Морган ничего не успел ответить — в дверь постучали, и Нигель удрученно вздохнул.

— О Боже, наверное, это Джеанна! Ей уже все известно. Лучше бы вы ее впустили, прежде чем она прикажет выломать дверь.

Не говоря ни слова, Келсон направился к двери и отодвинул засов. Разъяренная Джеанна ворвалась в покои с проклятьями, но принц вовремя захлопнул за ней дверь, не впустив никого из ее сопровождающих. Джеанна была сама не своя, выглядела она ужасно; королева гневно набросилась на Дункана и Моргана:

— Как вы посмели? — выдавила она сквозь зубы. — Как вы посмели так над ним надругаться? А вы, отец Дункан? Вы, называющий себя «слуга Господень»? Убийцы не имеют права носить это звание!

В ее левой руке сверкнуло золоченое распятие Дункана, потемневшее и приобретшее красноватый оттенок; она размахивала им перед самым носом священника.

— Что вы на это скажете? — не повышая тона, все тем же низким мертвенным голосом спросила она. — Надеюсь, вы потрудитесь объясниться?

Поскольку Дункан молчал, она хотела было наброситься на Моргана, но тут заметила Глаз Цыгана, тускло поблескивающий в правом ухе Келсона. Королева застыла, не веря своим глазам, потом гневно и холодно бросила сыну:

— Ты — чудовище! Ты — ублюдочное порождение тьмы! — цедила она, брызгая слюной. — Ты мог осквернить гробницу отца, мог стать убийцей из-за власти? Ты еще увидишь, Келсон, до чего тебя доведут эти грязные Дерини!

Келсон от ужаса лишился дара речи — как она могла поверить, будто он способен на такое? Зачем она все так извращает, зачем связывает его и Моргана с кошмарным событием, происшедшим ночью в соборе?

— Джеанна, — тихо сказал Морган, — все было совсем не так, как вы думаете. Мы были…

— Ничего не хочу слышать! — повернулась она к нему с холодной яростью. — Запрещаю вам даже строить предположения, о чем я думаю, вы, изверг! Сначала вы развратили моего мужа, может быть даже довели его до смерти, судя по тому, что я знаю, а теперь пытаетесь проделать то же самое с моим единственным сыном; и Роджер, бедный, невинный Роджер зверски убит, сражен… — Тут ее голос прервался. — Ну, можете вынуть этот камень сами, Дерини. Я не собираюсь оказывать ни малейшей поддержки в том, что вы собираетесь делать. А ты, Келсон, лучше бы ты не рождался на свет.

— Матушка. — Келсон побелел.

— Не называй меня так, — ответила она, отворачиваясь шествуя к двери, — я не желаю отныне иметь с тобой ничего общего. Пусть Морган ведет тебя на коронацию. Я не желаю видеть, как гвиннедский престол занимает…

Она горько зарыдала, закрыв лицо руками и повернувшись ко всем спиной. Келсон направился было к ней, но Морган остановил его жестким взглядом. Если у них еще стался хотя бы ничтожный шанс на успех, они должны заручиться поддержкой Джеанны, даже принудив ее к этому. Настала пора выложить козырную карту.

— Джеанна, — ласково позвал он.

— Оставьте меня! — всхлипнула она.

Морган подошел к ней и тихо заговорил:

— Ну, хорошо, Джеанна. Я был не всегда откровенен с вами. Сейчас мы кое о чем должны поговорить напрямик, это не займет много времени. Келсон невиновен в том, в чем вы его обвиняете, и…

— Приберегите уловки Дерини для кого-нибудь другого, Морган, — ответила королева, вытирая глаза и протягивая руку к дверной задвижке.

Морган преградил ей дорогу и прислонился спиной к двери, глядя ей прямо в глаза.

— Уловки Дерини, Джеанна? — тихо переспросил он. — Звучит слишком сильно, вам не кажется? Особенно в ваших устах…

Джеанна застыла на миг со смущенным и испуганным видом.

— Что вы имеете в виду?

— Не разыгрывайте святое неведение, вы знаете, о чем я говорю. Удивляюсь, почему я раньше не догадался. Это объяснило бы многое в вашем поведении.