Книга Святые бастарды - Тимур Туров

– Да я не против, – согласился Иво.

Воспитанник слаш сунул пачку денег в карман, выбрался из машины и пошел к бизнес-центру. На входе сидел сатра-охранник, он бросил взгляд на парня и лаконично спросил:

– Куда?

– К Амниссосу, – произнес Иво, чувствуя себя не в своей тарелке.

Охранник посмотрел на парня более пристально, затем поднял трубку телефона, набрал номер и что-то буркнул в трубку.

– Подожди, – бросил он Иво.

Через две минуты появился молодой сатра в плохо сидевшем на нем деловом костюме. Выглядел он весьма бандитски – шрам от левого глаза к виску, черная окладистая борода, лысый череп.

– Давай, – потребовал он. – Что надо передать?

– Я бы хотел лично в руки, – решил проявить настойчивость Иво и пожалел, что не взял даже полиэтиленового пакета.

– Его нет, и когда будет – неизвестно, – сказал бородач. – А если бы я и знал, то, как сам понимаешь, никогда бы не сообщил какому-то «коричневому», когда появится один из старших клана.

Иво поразмыслил и решил отдать деньги. Он вынул из кармана пачку и протянул собеседнику. Тот взял деньги, не выказывая удивления, задумчиво пошелестел купюрами и спросил:

– От кого?

– Он знает, – ответил парень.

– Похоже на подставу, – заявил бородач. – Сейчас мы с тобой разберемся!

Иво мгновенно развернулся, пулей вылетел из здания и помчался к машине.

Он не преодолел еще и половины пути до «шестерки», когда оттуда выскочил Вереск и, упираясь в открытую дверь, начал толкать «Жигули». Сил у молодого оборотня было немало, равно как и опыта у элохим, сидевшего за баранкой, поэтому Иво запрыгивал в заведенную машину уже на ходу.

– Что случилось, тутти-ту? – поинтересовался Маж.

Позади из здания выбежали бородач и охранник. Соревноваться в скорости с «шестеркой» они не собирались, охранник припал на колено, вытянув вперед одну руку и придерживая ее второй – что именно там находилось, Иво не видел, но наверняка это было что-то стреляющее и опасное. Бородач тронул за плечо охранника – мол, не стреляй.

– Амниссоса не было… И они решили, что я пытаюсь подставить то ли его… То ли весь их клан, – пояснил Иво, у которого от марш-броска сбилось дыхание.

– Мы идиоты, – заявил Атаниэль. – Мы отдали им деньги, которыми они заплатили за нас. Если у Амниссоса из-за этого не будет проблем, ему крупно повезет.

– Как в гангстерском фильме, – сказал Вереск. – Сплошные интриги, стрельба, деньги.

– Финал-то хороший, тутти-ту?

– Какой финал? – удивился оборотень.

– Ну, в фильме, тутти-там?

– Зависит от режиссера, – ответил Вереск.

– Главное, чтобы это были не Тарантино и не Родригес, – по-ежился Атаниэль. – Я даже согласен на Тарковского.

– Ни одного из них не знаю, – честно признался Иво.

Машина тем временем проскочила на мигающий желтый поворот с набережной, выехала к метро «Черная речка» и уткнулась в пробку.

– Преследовать будут, тутти-ту? – поинтересовался Маж.

– Вряд ли, – усмехнулся Атаниэль. – Это не «Ложа Петра и Павла», у которых и народа в десять раз больше, и имидж обязывает отвечать ударом на удар, даже если никто особо не бил.

Он дождался небольшого просвета во «встречке» и, в нарушение всех правил, развернулся прямо из пробки на мосту. За мостом автомобиль повернул на Ушаковскую набережную. Здесь элохим разогнал машину до восьмидесяти километров в час.

«Шестерка» тряслась, громыхала, но ехала.

– Куда мы теперь? – проорал Иво.

– К Лан-Рину, – рыкнул Вереск. – На работу, проверим, забрал он из сейфа деньги или еще нет. Если забрал, то мы его уже не найдем, наверное.

Автомобиль тем временем проскользнул по набережной, доехал до Литейного моста и свернул на него. Иво откинулся на сиденье, закрыл глаза, и сразу же перед ним возник Стас. Но умерший вампир не успел сказать даже слова, как потускнел и исчез.

Стояло раннее утро, солнце еле проглядывало сквозь облака. В окружении леса чернело поле. На опушке, подстелив дырявый зипун под зад и прислонившись спиной к сосне, сидел худощавый мужик.

Иво знал, что происходящее – сон, но в то же время чувствовал и осознавал все так, будто это была реальность. Его звали Еремей, и он раньше был крепостным при Новоозерском монастыре. После того как игумен насильно женил его на кривой и дурной девке Настаське, он собрал вещи и после сенокоса сбежал из родной Дяревки, прихватив с собой только мешок овса, зипун и старенький ножик.

Сбежал не на Дон, не в Запорожье, даже не на Урал – там бы его искали. Еремей ушел на север, точно зная, что туда никто не пойдет разыскивать. Зная, что он, скорее всего, сгинет, но сгинет свободным.

На что он рассчитывал, Еремей и сам не понимал. Может, думал добраться до старообрядческих скитов, может, рассчитывал на поморов, о которых среди мужиков ходили срамные истории.

Сбежал – и сбежал, не куда-то, а от кого-то. От жены, от полусотни хозяев, – а чуть ли не каждый послушник в монастыре мнил себя таковым. От насмешек мужиков, считавших его разиней и неудачником, хотя пахарем Еремей был нормальным, и дом не худой, и хозяйство какое-никакое, а ладное.

Осень пережил на жидкой овсянке, на грибах и ягодах, на каше из коры и корешков. Шел на север, пока не падал, потом отлеживался, ел, что бог пошлет, и снова шел.

А с холодами, кутаясь в дырявый зипун, понял – вот она, смертушка, за деревом, листьями присыпана, снегом припорошена, ждет, глазами бесцветными косится – на сколько его еще хватит. На день? Два? Три?

Еремей шел на север. Пока мог – шел. Потом – полз. Есть больше не хотелось, хотелось согреться, и он перебирал руками и ногами, оставляя за собой черный след среди тонкого белого наста.

А потом он как бы умер и как бы ожил. До конца он не знал – точно ли остался жив или же болотники нашли его тело и своей грязной магией оживили. Рел-Наг утверждал, что подобное невозможно, но Еремей опасался верить ему.

Всю зиму мужик провалялся в теплой сухой пещере, то ли просыпаясь от смерти, то ли борясь с лихорадкой, а болотники, требующие, чтобы их называли непроизносимым именем «гр-хч-сг-от», выхаживали его, впрочем, особо при этом не надрываясь, как старого конягу: выживет – хорошо, а помрет – так и время его пришло.

А по весне Рел-Наг вывел оклемавшегося Еремея из пещеры и спросил:

– Землю пахать умеешь?

– Умею, – ответил мужик.

– Мы деревья порубим, корни выкорчуем, пожжем их, с плугом поможем, – медленно пояснил болотник. – Семена дадим. А когда урожай соберешь, купим его у тебя по-честному.

– Вам вершки или корешки? – спросил тогда Еремей, вспомнив сказку.