Книга Коснуться мира твоего - Оксана Алексеева

Едва мои подопечные подбежали к двери башни, я тут же ринулась обратно – я обязана вернуться и за стариком. Несмотря на то, что эти твари не слишком быстро передвигаются, он может и не успеть. Меня привлек страшный крик из окна дома, мимо которого я пробегала. Старик, сильно хромая, уже двигался навстречу, отбиваясь палкой от мутанта. Я бросилась было ему на помощь, но очередной вопль развернул траекторию моего движения. Теперь крик был непрерывным – боли, отчаянья… смерти. Нет, Отец, нет! Таю тоже должен был кто-то проводить в башню – она не могла остаться одна!

Я пролезла в разбитое окно. Перескочила через тело матери Таи, даже не удостоверившись в том, что она мертва. В следующей комнате передо мной предстало зрелище, которое я уже никогда не забуду.

Монстр рвал Таю, вцепившись в ее голову. Рвал когтями, орошая пространство вокруг резкими брызгами крови. Она орала страшно, но вцепилась двумя руками в кроватку, закрывая собой кричащего младенца. Я не мешкала ни секунды, но даже обезглавленное белое тело не смогла сразу оторвать от Таи. И только теперь я заорала сама – у девушки уже не было лица, тварь разорвала мясо до самых костей, не было глаз и волос… Но она продолжала вцепляться в перекладины кроватки, заливая сына собственной кровью. Я перерезала ей горло, откинула тело на пол. Милостивый Отец! Только бы она услышала мой крик перед смертью! Только бы она умерла счастливой, зная, что я успела! Схватила ребенка одной рукой вместе с одеялом и какими-то тряпками, на которых он лежал. Не успела перехватить поудобнее, поэтому следующего влетевшего в окно монстра сначала просто отбила ногой, но и сама при этом чуть не упала, отлетев в сторону. Тварь же приземлилась почти в самом очаге, где еще горело бревно, которое заискрило от того, что его потревожили. И даже от вскользь попавших искр шерсть у монстра тут же вспыхнула, как бумага. Он запищал, задергался, а я побежала дальше, не оборачиваясь.

К счастью, младенец оказался не слишком тяжелым, поэтому я могла воспользоваться правой рукой и разрубить следующую муху, вцепившуюся в мою искалеченную ногу уже на улице. Я даже не считала, скольких убила – это все вдруг стало неважным. Уже в башне просто рухнула на пол. Младенец теперь не кричал – хрипел, но я не могла даже пошевелиться. Не могла думать или о чем-то попросить. Не могла реагировать на голос Закари – Глава Совета именно его поставила главным в башне, рассудив, что «никто не умеет организовывать защиту закрытых пространств лучше, чем крысоеды». Он даже заранее выставил оборону в две линии – точно так, как у нас построены заставы. Сначала стоят мужчины с арбалетами, которые первые встретят монстров, если те смогут пробить доски, а потом уже в ход пойдет холодное оружие – для тех, кто сможет достичь земли живыми и пройдет первую линию. Маленькие дети и остальные, кто не в состоянии держать оружие – в самом центре. Но все сейчас было неважным…

Я ничего не могла с собой поделать. Я орала, рыдала так, как никогда в жизни, захлебываясь собственным криком. Ко мне наконец-то подбежала Лили и взяла ребенка из моих рук. Но я не находила в себе сил остановить эту истерику… Перед глазами стояло изуродованное лицо Таи и ее белые пальцы, вцепившиеся в кроватку. Эта картина не оставит меня, наверное, до самой смерти. Потому что нет ничего страшнее этого. И нет никого сильнее этой женщины.

– Лили! – К нам подлетел и Закари. – Ребенка в центр, сама к двери! – И громко, чтобы все могли расслышать: – Пак и Доу, к двери! Остальные – контролируйте свое окно и оповестите, если его начнут ломать!

Он наклонился ко мне:

– Хани! Можешь держать меч? Во вторую линию. Возьми себя в руки.

Я, шатаясь, встала и попыталась сфокусировать взгляд.

– Нет. Мне нужно на улицу.

Он не стал меня останавливать, были дела поважнее. Едва за моей спиной захлопнулась дверь, я закричала во всю глотку:

– Огонь! Эти твари боятся огня!

Мой клич стали передавать дальше все, кто услышал, а я шагнула в первый дом и спокойно подошла к очагу. Это будет большой костер. Я разведу самый большой костер в твою честь, Тая.

Глава 20

Кирк

Скорее всего, я сразу – еще до отъезда – понимал, что этим все и закончится. Если мы найдем способ противостоять мухам, если даже вообще больше никто не пострадает, то все равно именно этим все и закончится. Когда в зал Совета пригласили нас с Мией, стало понятно, что время для этого разговора пришло. Стало поздно размышлять о том, что между мной и Хани, Закари и Мией стоит нерушимая железная стена, пришла пора принимать решение. А до этого момента я просто не давал себе труда задумываться о неизбежном.

За несколько дней пути в Город Лета я встретил только одного паука. Но тот был настолько истощен, что нам с Шо удалось от него оторваться. Похоже, зима в пустыне выдалась особенно голодной – птеродактили то и дело атаковали сверху. Среди них не попадалось особенно крупных, но когда один из них попытался прорваться в палатку посреди ночи, я аж расхохотался – такого мы еще не видели. Птеродактили – птички неглупые и очень осторожные, но оказалось, голод может быть и таким, что об осторожности забудешь. У меня же не было времени даже на то, чтобы сдирать с них шкуры, поэтому мы с Шо всех убитых просто оставляли – как презент для других голодных мутантов.

Город Лета располагался сравнительно недалеко от нас, и весь путь благодаря псине занял чуть больше восьми суток. Очевидно, что я смогу вернуться обратно первым или одним из первых гонцов. Но меня и тут ждали неприятные вести – в Городе бушевал грипп. Меня, конечно, впустили в ворота, но я не стал рисковать с тем, чтобы принять чье-то гостеприимство. Все знают, что достаточно одному заразиться, чтобы уже через неделю эпидемия охватила всех горожан. Вирус был не таким сильным, как в прошлом году, но уже успел унести девять маленьких и одну взрослую жизни. Втайне я понадеялся, что мой старший сын, который жил в этом городе со своей матерью, уже достаточно большой, чтобы перенести такую болезнь. Но вслух об этом, конечно, говорить не стал и даже не поинтересовался его самочувствием. Мне бы обязательно сообщили, если бы он был одним из погибших, а моя заинтересованность только его здоровьем прозвучала бы оскорблением для тех, кто своих детей потерял. Человечество не может делить детей на своих и чужих – каждая жизнь бесценна и никакая не может быть ценнее прочих.

Я расставил свою палатку рядом с воротами, чтобы мы с Шо могли хотя бы выспаться, не опасаясь нападения мутантов. Обратная дорога будет такой же напряженной и бессонной, а для этого нам обоим нужны, как минимум, сутки отдыха.

Мои же новости предсказуемо потрясли всех. Со мной разговаривали издалека, приложив ко рту многослойные тканевые повязки, чтобы не заразить, но к концу моего рассказа вокруг собралось уже множество любопытных. Мне передали запас продуктов и воды на путь до Города Солнца, предложили поменять пса, но я отказался оставлять Шо – псины, даже прирученные, остаются животными. Например, каким бы Шо ни казался послушным и добродушным ко всем остальным, но в критической ситуации между хозяином и псиной должны быть нерушимые отношения, исключающие любые всплески неадекватности. Предложенного пса я, конечно, взял, пообещав хозяину, что верну его весной и буду хорошо о нем заботиться. Если мы вообще доживем до весны. А лишняя пара мощных челюстей в дороге точно не повредит. Тут же нашлись добровольцы, чтобы отправиться вместе со мной, но Глава Совета запретила им – несколько человек вряд ли могут спасти Город Солнца, а вот вирус гриппа только добавит нам ненужных проблем. Да и Городу Лета нужно срочно готовиться к атаке этих новых мутантов. Если мы не сможем их задержать, то дальше враги могут пойти именно в эту сторону.