Книга Станционный смотритель. Долг платежом красен - Григорий Шаргородский

Я и раньше думал о работе в качестве детектора лжи, но соваться в местную госструктуру глубже, чем сейчас, мне совершенно не хотелось. Что уж говорить о работе на князей. А этот вариант не только позволял монетизировать мой дар, так еще и никак не ограничивал свободу действий.

Ладно, хватит строить призрачные замки, да и к разговору пора возвращаться. Вон как Корней напрягся.

– С тебя платы не возьму. Не те у нас отношения, чтобы копейки считать, но, если все пойдет по жесткому сценарию и нам с Геной придется бузить, твой дружок отдаст десять процентов от общей суммы.

– Если из-за жадности Митяя мы влезем в заваруху, я с него и двадцать стрясу, – оживился повольник.

– Когда назначена встреча?

– Сегодня вечером, – приуныл Горохов, сам понимая, что такой ответ мне не понравится, но я не стал упрекать его, лишь сокрушенно покачал головой:

– Хоть место известно?

– Пока нет.

А вот это нехорошо, да и вообще плохо пахнет, но отступать уже не хочется.

Явившийся домой Гена для начала обматерил нас, но, услышав цену вопроса и мои рассуждения о перспективах, задумался. В конце концов, это как раз его профиль. В чем в чем, а в таких делах капитан полицейского спецназа разбирается как никто другой.

Получив наше согласие, Корень смотался домой и вернулся одетый, словно для охоты на гремучего льва. Впрочем, человек такая тварь, что будет поопаснее грозного обитателя Подлеска.

Так как за час успели обсудить все, что можно и нельзя при таких-то скудных вводных, то остальное время убивали отвлеченным разговором и застольем. Правда, без алкоголя. Причем инициатором сухого закона стал именно Баламут.

Компаньон Корнея отзвонился за час до заката.

– Хитро придумало, – хмыкнул Гена. – Если не хотим общаться с наркоторговцами в темноте, придется поторопиться, а это суета и несобранность. Ну и где состоится вечеринка?

– Синеозерский район. Заброшенный санаторий «Звездный» на западной окраине. Центральное здание с куполом.

Эти названия нам конечно же ни о чем не говорили. Даже Корней об этом районе знал только понаслышке.

Переместившись в мой кабинет, мы сгрудились возле компьютерного стола и начали рассматривать выведенную на монитор виртуальную карту Китежа. Синеозерский район вполне закономерно примыкал к неровной кишке Синего озера. Точнее, это был искусственный водоем на небольшой притоке Белой, и раньше там находился своеобразный курорт. Теперь же жилыми оставалась лишь половина домов. Так что на территории санатория, скорее всего, вообще никого нет. Пока нет.

Сам комплекс насчитывал полтора десятка зданий. Все это были однотипные трехэтажные корпуса с номерами для постояльцев в кружении лужаек и парка. Выделялось только центральное строение, на карте выглядевшее как шайба.

– Ладно, – протянул Баламут и повернулся к Корнею. – Слушай меня сюда, Корень. Сейчас звонишь этому твоему Митяю и поясняешь диспозицию. Едете двумя машинами. Добираетесь вот сюда, – Гена обозначил точку в соседнем районе, – и ждете моего звонка. После этого ты на одной машине едешь на место и требуешь показать деньги. Если начнут быковать, скажи, что раз место назначили они, то условия диктовать будете вы. Когда увидишь денежки, зови своих с товаром, а там как пойдет.

– Все сделаем, как скажешь, – кивнул Корней.

– Тогда запрягаемся и по коням.

Ну мы и запряглись, причем по самому тяжелому варианту. Не забыли и о длинноствольном огнестреле. Странно, даже распиханная по кармашкам пояса и креплениям под плащом куча дорогущих артефактов не внушала такой уверенности, как тяжесть любимого «вепря-молота» в руках. Впрочем, со всеми насадками творение Вятско-Полянского завода теперь стало настоящей магической вундервафлей.

Благодаря карте, а также познаниям Анджея на месте мы были уже через сорок минут. Но в сам район заезжать не стали. В броневике, припаркованном у обочины довольно сомнительного квартала, остались Пан и Вадик. Им было приказано не высовываться наружу и вообще уподобиться черепахам. Ну а мы с Баламутом, попрыгав на всякий случай, побежали.

Да уж, кто бы мне сказал еще год назад, что, почти не запыхавшись, одолею километровую пробежку да в снаряжении под двадцать килограммов, посмеялся бы и покрутил пальцем у виска. А поди же ты, натренировался.

Первый осмотр окрестностей проводили из окна верхнего этажа заброшенной кирпичной пятиэтажки, находившейся сразу за границей санаторной зоны. Виды за окном откровенно удручали. На первый взгляд, местный упадок казался нелогичным. За последнюю сотню лет количество людей в этом мире выросло раз в десять. Но тогда почему окраины Китежа обезлюдели? Отгадка находилась на поверхности. Даже магический мир стал жертвой урбанизации. Сейчас в парочке небоскребов центральной части Города могло вольготно разместиться такое же количество народу, которое раньше теснилось внутри периметра Стены. Что уж говорить о монструозных княжеских башнях. Даже на Подоле – там, где раньше были лишь одно– и двухэтажные дома с подворьями, сейчас все утыкано пятиэтажками плотной застройки. Так что, несмотря на рост населения, волшебный город скукожился, оставив после себя вот такие вот ошметки.

А раньше здесь было очень красиво. Вокруг озера на первой линии размещались санатории и гостиницы. Дальше шли жилые дома. И то, и другое сейчас имело вид непрезентабельный и обшарпанный.

То, что на карте выглядело как шайба, в реале оказалось зданием, которое, не будь оно заброшенным, можно было бы назвать произведением искусства. Куполообразное строение выглядело как эдакая феерия камня и стекла. Изнутри наверняка открывался шикарный вид как на окрестности, так и на небо. Теперь понятно, почему встреча назначена именно тут – обзор должен был внушить продавцам иллюзию безопасности.

– Что скажешь? – тихо спросил Баламут, оторвавшись от монокуляра.

– Грустная картина упадка.

– Тьфу ты, – разозлился мой друг. – Что скажешь по диспозиции? Что чувствуешь? Присмотрись вон к тому дому, находящемуся ближе всего к этой перевернутой вазе.

Да уж, что-то я расслабился.

– Отсюда не дотянусь. Это не зверье в долине отслеживать. Защитные амулеты, даже самые плохенькие, сильно гасят ментальные сигналы. Нужно идти ближе.

– Ну, раз нужно… – протянул Баламут, высматривая пути подхода к цели через заросли кустарника, заполонившего бывшие лужайки и парковые тропинки.

Если честно, мне казалось, что мы ломимся через кусты как два лося через кукурузу, но ни всплесков тревоги, ни какой-либо активности не последовало. Уже на подходе к нужному нам зданию мне удалось засечь присутствие там двух источников ментальных всплесков.

Я тронул Гену за плечо и показал два пальца. Затем еще одной распальцовкой пояснил, что люди находятся на третьем этаже.

Когда мы начали подъем, каждый скрип и хруст, издаваемый моими ботинками, вызывал у Баламута вспышки раздражения. На втором этаже он не выдержал и жестом приказал мне остаться на месте, а сам бесшумно скользнул наверх. Я тут же принялся тянуть в себя энергию.