Книга Пиранья. Звезда на волнах - Александр Бушков

Вообще-то, не только капитан-лейтенант Мазур, но иавантюрист Джим Хокинс, тоже не питавший особого доверия к миру и человечеству,должен был с ходу просечь, что его попросту хотят иметь на виду, под неусыпнымнаблюдением. Но ни тот, ни другой не могли протестовать – игру приходилосьподдерживать, пусть думает, что ей пока что доверяют...

Надо сказать, дядюшка Хоп Синг принял появление в его домесразу двух белых квартирантов с восточным спокойствием – он даже самоличноподнялся на второй этаж и в изысканных выражениях заверил, что искренне радисполнить святой долг гостеприимства и надеется, что гости снисходительноотнесутся к убогости его недостойного жилища, впервые осчастливленногоприсутствием столь благородных людей... В таком примерно духе.

Первая ночь прошла самым приятным образом – вот только ближек утру Мэй Лань, убедившись, что Мазур спит, куда-то тихонько ускользнула,предварительно, судя по звукам, выдвинув ящик стола. Мазур, старательнопритворявшийся дрыхнущим без задних ног, тут же в ящик полез. И обнаружил, чтоего револьвер исчез. С возвращением Мэй Лань он обнаружился вновь, и это былонеспроста. Когда девушка отправилась по каким-то делам, Мазур внимательноисследовал свое единственное оружие – и не обнаружил при беглом осмотре никакихизменений. Патроны остались теми же самыми, с той же маркировкой на донцахгильз, барабан исправно вертелся, курок щелкал, все было в порядке, но зачем-тоже она утаскивала пушку? Может, и здесь известен этот старый трюк – вываритьпатроны, чтобы они стали бесполезными? Нет, не хватило бы времени...

Пьер заявился как раз тогда, когда Мазур собралсяисследовать «Веблей» еще более тщательно.

– Ну, что у тебя на уме? – спросил Мазур синтересом.

– По-моему, мы во что-то паршивое вляпались,Джимми... – убежденно сказал француз. – Ох, как оно мне ненравится...

– Не веришь, что там был «черный ящик»?

– А ты?

– Есть у меня смутные подозрения, что не все такпросто... – сказал Мазур осторожно. – Газет я и в самом деле нечитаю, но что-то об этой истории со столкновением самолетов и радио молчало, ауж радио мы слушаем...

– Вот то-то. Темная история.

– У тебя есть какие-нибудь догадки? –поинтересовался Мазур.

– Никаких. Просто-напросто эта история откровенносмердит... Если подумать... Ну какого черта сингапурцам или русским оставлятьтам парашют? И те, и другие обязательно постарались бы затереть все следы. Чтоим стоило взять парашют на борт? Такая улика... Но точно тебе говорю: тамчто-то другое. Может, это кто-то случайный обрезал то, что болталось подпарашютом, а сам парашют, не особо мудрствуя, притопил... Как бы это не шпионскиедела, Джимми...

– Мысли мои читаете, мон ами, – признался Мазур.

– Если так, пора бы делать ноги...

– А что это ты покосился так задумчиво?

Пьер, помявшись, сообщил:

– Я же не знаю, может, ты настолько потерял голову, чток разумным доводам глух... Я тебя понимаю, девочка очаровательная...

– Дружище, – укоризненно сказал Мазур. –Жизнь меня уже потрепала... Когда появляется угроза моей драгоценной жизни,никакие девочки не способны замутить мозги...

– Ну и слава богу... Так что, исчезаем? Черт с ними, сее деньгами, можно угодить в такой переплет...

– На шхуне – один из ее китайцев, – сказалМазур. – Ты не забыл? Я крепко подозреваю, что не даст он нам сняться сякоря...

– Джимми, а стоит ли цепляться за это корыто? Не богвесть какое сокровище.

– Пожалуй, – кивнул Мазур. – Деньги идокументы у тебя с собой?

– А как же. Оmniа mеа mесum роrtо[7],как выражались древние...

* * *

– Ого! – присвистнул Мазур. – Два семестраколледжа дают о себе знать даже теперь?

– Ну да, – сказал Пьер. – Все дело в языке,Джимми. Общайся мы с тобой на французском, разговор вышел бы гораздоинтеллектуальнее. Но английский я освоил уже в э т и х местах, так чтолексикончик специфический... В общем, все с собой.

– Вот и прекрасно, – сказал Мазур. – Сделаемтак... Сними номер в каком-нибудь отельчике средней руки – чтобы был нероскошным, но и не походил на притончик с номерами на час. Встретимся у Чжао вдва часа дня. А я тем временем потолкаюсь в парочке мест, может, кое-что ивынюхаю насчет нашего дела... И вот что, мон ами: если меня в два не будет,особенно не рассиживайся. Исчезай и живи самостоятельно, как будто меня и небыло вовсе. Усек?

Пьер приостановился, внимательно глянул на него:

– Ты это таким тоном говоришь, будто заранее уверен,что не придешь...

– Да брось ты, – елико мог беззаботнее сказалМазур. – Просто я все просчитал. Если меня не будет в два, значит, делонастолько поганое, что следует н е м е д л е н н о уносить ноги,поодиночке. И подальше отсюда. Понял?

– Да вроде, – с сомнением сказал Пьер. –Ладно, я буду ждать. Хотя что-то мне подсказывает... Странноватый ты парень,Джимми...

– Брось.

– Ладно, ладно... Ну, до встречи...

Француз кивнул Мазуру, отвернулся и побрел прочь усталойпоходочкой, носившей некоторый отпечаток безнадежности. Он так ни разу и неоглянулся.

«Почуял что-то, лягушатник, – беззлобно подумал Мазур. –Что-то такое просек, у бездомной дворняжки чувства обострены... Неплохой, вобщем, мужичонка, напрочь безобидный. Цели в жизни незатейливы: остаться вживых и при этом срубить немного деньжат. Готов был прикрыть спину, ежели что.Ладно, не пропадет...»

Намерения самого Мазура были просты, как перпендикуляр:никак не стоило оставаться здесь далее, учитывая, что пару часов назад напрежнем месте отшвартовался «Нептун». А потому следовало решительно расстатьсяи с очаровательной подругой, и со всеми личинами, пусть даже о первом будешьсожалеть побольше, чем о втором. Баста. Не стоит и далее разыгрывать из себядоморощенного Штирлица, когда есть возможность вернуться в ряды, в железныешеренги... А вот и оказия подвернулась.

Неподалеку как раз высаживало пассажира такси – не такой ужи старый «крайслер», идеально подходивший для поездки в порт. Мазур успелприсмотреться к тамошним порядкам: охранник у широких, вечно распахнутыхнастежь ворот безжалостно гнал прочь неуверенно топтавшихся при входе субъектовбичеватого вида, цеплялся к тем, кто прибывал на раздолбанных «Антилопах-Гну»,но к людям, появлявшимся в роскошных частных автомобилях или более-менеекомфортабельных такси, моментально проникался холуйским почтением и близко неподходил, козыряя издали. Вот и ладненько...

Он махнул поспешно притормозившему такси с молодым малайцемза рулем, распахнул заднюю дверцу...