Книга Грехи людские - Маргарет Пембертон

Действительно, у нее был удивительный день, такого она и не припомнит. Она встречалась, пожалуй, с самым известным человеком в Гонконге. И он позволил себе лишь прикоснуться к ее руке. Впрочем, в глубине души она и сама хотела, чтобы Риф прикоснулся к ней. Несмотря на жару, внутри у Элизабет все похолодело. Ей двадцать пять лет. Впервые в жизни она повстречала мужчину, с которым охотно легла бы в постель. Но ее брак с Адамом вполне счастливый, и она не может пойти навстречу своему желанию.

Элизабет сжала кулаки. Риф наверняка попросит ее о новой встрече, в которой ему придется отказать. Она не может позволить себе связей на стороне, до которых так охоча Жюльенна. Но той удавалось совмещать своих многочисленных любовников с вполне счастливым браком. Если же она изменит Адаму, это в корне разрушит ее жизнь. Она никогда уже не сможет спокойно смотреть в его родное, милое лицо. А если Адам узнает о ее измене, он не сможет равнодушно, подобно Ронни Ледшэму, отнестись к такому известию. Измена жены уничтожит Адама, так придавит, что он не сумеет подняться.

Элизабет откинулась на сиденье и повернула ключ зажигания. Риф Эллиот задел такие струны ее души, о которых она прежде и не подозревала. По дороге домой, к поджидавшему ее мужу, она могла с уверенностью сказать: это открытие не доставило ей радости. Лучше бы ей оставаться в неведении.

– Ну, дорогая, ты хорошо провела день?

Адам сидел в саду, просматривая «Гонконг тайме» и потягивая холодное пиво.

– Да, вполне.

Он протянул ей руку. Элизабет бегло пожала ее и села рядом с мужем на плетеный стул.

– Как там Жюльенна? Все еще дуется на своего Ронни?

– Да. То есть нет. Впрочем, я не знаю.

Он опустил газету и вопросительно посмотрел на жену. Она почувствовала, как внутри у нее похолодело. Никогда прежде она не лгала Адаму, да и сейчас не было нужды говорить ему неправду. Она ведь не совершила ничего предосудительного. Если и была неверна мужу, то лишь мысленно. Она постаралась очаровательно улыбнуться и сказала:

– Я не обедала с Жюльенной. Все на свете перепутала! Мы ведь договорились встретиться с ней на следующей неделе.

– Тогда жаль, что ты не заехала в теннисный клуб. Я выиграл у Стаффорда две партии.

Она опять улыбнулась и, выжидательно помолчав, произнесла:

– А я встретила Рифа Эллиота в ресторане «Пенинсулы», и он настоял на том, чтобы я пообедала с ним. Хотел таким образом извиниться за давешнее недоразумение.

Адам с явным удовольствием смотрел на нее, и Элизабет почувствовала приятное облегчение, словно гора свалилась у нее с плеч.

Но вдруг выражение его лица переменилось, в глазах отразилось полное недоумение.

– Кажется, ты рассказывала, что именно ты уронила бокал и забрызгала ему одежду? Не понимаю, зачем ему было нужно извиняться перед тобой?

– О, в тот раз он очень разозлился, – сказала она деланно безразличным тоном, понимая, что безразличие не вполне ей удается. – И как раз за это скорее всего он и хотел передо мной извиниться.

– Понятно. – Брови Адама сошлись на переносице. Было очевидно, что он ничего не понял. – Ну и что же ты сделала? Неужели пообедала с ним в «Пене»?

– Нет. – Она не повернула головы, чтобы не встретиться с ним взглядом, и сделала вид, будто внимательно наблюдает за голубой сорокой, порхающей между деревьев. – Мы поехали в какой-то ресторан. Там было очень мило. Нужно будет нам как-нибудь съездить туда вместе. Всего пятнадцать минут на машине, – сказала она, неотрывно наблюдая за сорокой. – А потом он довез меня до «Пенинсулы». Только подъехали, я увидела Мириам, и она пригласила нас с тобой в воскресенье на коктейль.

– Господи, надеюсь, она не видела тебя с Эллиотом?! – воскликнул, рывком поднявшись с места, Адам. – Я ведь говорил, чтобы ты думать не смела принимать его приглашение на обед! – Он взволнованно взъерошил свои все еще довольно густые волосы. Было очевидно, что сообщение Элизабет внезапно вывело его из душевного равновесия. – Завтра все в клубе будут знать об этом!

– Не будут, – сказала она, поднявшись со стула, и взяла его за руку. – Солнце ей било прямо в глаза, и она не разглядела Рифа. Так что никаких разговоров не будет. А если бы даже и были, какое это имеет значение? Я просто пообедала с ним, точно так же как иногда обедаю с Томом...

– Но Риф Эллиот – это не Том Николсон! – Адам был взбешен поразительной легкостью, с которой Элизабет назвала Эллиота по имени. – Любая женщина, которую могут увидеть наедине с этим типом, рискует испортить свою репутацию.

– Не понимаю, почему? – чистосердечно поинтересовалась она, выпустив руку мужа и взяв газету и его пустую кружку. – Он был очень мил со мной и не позволил себе ничего лишнего. В отличие от Ронни Ледшэма, который всегда несносен и пристает. И которого ты почему-то считаешь своим другом!

– Никогда прежде ты мне не говорила, что Ронни докучает тебе приставаниями, – сказал он, и его голос сделался подозрительно резким. – Когда и где он себе это позволял?

Назревал скандал, и Элизабет постаралась хоть как-то предотвратить неизбежное развитие событий.

– О Господи, разве это важно? Дорогой, да Ронни волочится за каждой юбкой. Я лишь хочу сказать, что мы должны иметь собственное мнение о людях, а не верить всему, что говорят. Я пообедала с Рифом Эллиотом, он принес мне свои извинения. Он не приставал ко мне, и, кроме того, я не собираюсь впредь обедать с ним. А теперь давай-ка зайдем в дом, выпьем и позабудем обо всем. – Она насильно взяла мужа за руку. – Мириам сказала, что все слухи относительно «Королевских шотландцев» неверны, никто не собирается переводить их в Европу. Они будут находиться здесь как минимум еще год. А пока их передислоцируют, возможно, Элен и Алистер уже поженятся.

Элизабет надеялась, что Риф позвонит ей на следующее утро. Однако он опередил события и позвонил вечером того же дня. Она как раз делала прическу и накладывала макияж, перед тем как отправиться с Адамом в русский ночной клуб. Там собирались многие супружеские пары, познакомившиеся на теннисном корте.

Раздался стук в дверь, и Мей Лин, войдя к Элизабет, сказала своим мягким, несколько птичьим голоском:

– Мистер Эллиот просит вас к телефону, мисси.

Рука Элизабет на мгновение застыла. Она торопливо вышла в просторный прохладный холл, втайне радуясь тому, что Адама не было в спальне и он не мог слышать слова Мей Лин.

При звуках низкого приятного голоса Рифа у Элизабет мурашки пробежали по спине.

– Я жду вас завтра в час дня у парома.

– Нет! – Она собиралась ответить ему предельно спокойно и разозлилась на себя за то, что в ее ответе явственно слышался испуг. Элизабет крепко сжала в руке телефонную трубку. – Нет, – повторила она, на сей раз спокойнее. – Я не буду с вами больше встречаться и обедать.

– Ас чего это вы решили, будто я предложу вам пообедать вдвоем? – весьма удивленный, поинтересовался он. Она хорошо представляла себе, как его губы расплываются в ухмылке, как блестит его иссиня-черная, ниспадающая на лоб челка.