Книга Не вернёмся, не свернём - Дмитрий Соловей

На фоне этих голодающих мне даже немного неловко было присутствовать при открытии пафосной аптеки на Невском проспекте. Светлана Анатольевна довела до ума своё детище. Денег вбухала много, но и прибыль планировала получить достойную. Цены в аптеке были заоблачные и рассчитаны были даже не на средний класс. Пускали в заведение только чистую публику. Сопровождающих мужчин просили обождать в фойе на диванах, чтобы дамы не смущались делать какие-то интимные покупки. Мда… а в наше время эти все «интимности» по телевизору всем подряд рекламировали и ничего, никто не умер со стыда.

В целом, Светлана Анатольевна показала себя умелой бизнесвумен. Артём даже начал подначивать Серёгу, мол, дамочка хороша во всех отношениях, приглядись, вдруг чего? Артём периодически то меня, то Серёгу пытался женить. Переживает, что мы личную жизнь запустили. Из газет объявления подсовывает.

«ИЩУ ДУШУ,

Хотя вряд ли удастся найти. Желательно вступить в переписку человеком чутким, умным, очень тонко развитым, способным глубоко чувствовать и понять тончайшие проявления душевных движений, уловить все изгибы мысли, заглянуть в самую глубь человеческой души; способным найти удовольствие в одном лишь духовном общении с особой другого пола. Искателей приключений прошу не откликаться. В течение месяца переписка, затем не исключается возможность и личного знакомства. О средствах и общественном положении своем умалчиваю, смело подписываюсь: вполне порядочная женщина. Адрес: Главн. почт. предъяв. квит. «Нов. Вр.» № 192027».

Я ему обычно рекомендую самому переписываться с порядочными женщинами. Как-то меня отсутствие семьи и детей не сильно напрягает. Крестников хватает, учеников и тех, кто будет наследовать моё дело – тоже. Школа для меня и есть большая семья.

Глава 20

Из заграничных новостей конца 1906 года преобладали английские. Отчего-то модно стало писать об электрических подземных дорогах Лондона. Они вместе с автомобилями создали серьёзную конкуренцию кучерам, которые периодически бастовали. В Петербурге обсуждали это самое метро, как неплохо бы его устроить в столице. Англия по-прежнему считала себя самой передовой страной, а русские по привычке преклонялись перед иностранцами.

Сколько лет мы пытаемся перебороть общественное сознание, снимаем фильмы, выпускаем журналы, ведём пропаганду, и всё без толку. Между прочим, те же Англия с Америкой возмущены тем, что их учёные отстают в области открытий, а для русского обывателя этих успехов не видно. Лично меня неприятно зацепило сообщение, что Шаляпин убыл в Америку, заявив, что там свободы больше. Эти самые свободы довели Францию до такого кризиса, что толпы голодных беженцев устремились в соседние страны.

В это время не принято оказывать гуманитарную помощь и принимать тех самых беженцев, но они каким-то образом просачивались, пересекая границы. Куда бежать из страны, охваченной революцией и разрушавшей собственную экономику, у французов особого выбора не было. Испания выставила жесткие кордоны и закрыла границу. Через Ла-Манш по морскому пути могли перебраться немногие, кто оплачивал водный транспорт и имел разрешение на посещение Англии. В далёкую Америку также отправились те, кто смог купить билеты. Швейцария традиционно придерживалась нейтралитета и французы ей были не нужны.

В Италии было всё так сложно и непонятно, что даже газеты ничего толкового не печатали. Зато давали ссылки на немецкие издания. Коммунистическая партия вовсю строила социализм и пропагандировала его. Правда, французов пропускали к себе в страну с большим скрипом. Англичане каким-то образом раздобыли информацию о том, что таких перебежчиков в Социалистической Германии тщательно проверяют, заключив предварительно в лагеря, чтобы исключить проникновение террористов и прочих лиц, желающих подорвать завоевания революции. Французы с севера страны предпочитали перебраться в Бельгию, а южане в Африку, Алжир и куда-то ещё, но не в Германию.

Всё то, что я перечислил, удалось выяснить путём сортировки газет и редких бесед с Витте или Столыпиным. Как обстояли дела в Европе на самом деле, оставалось лишь догадываться. Артём давно потерял связь с теми подпольщиками, которых он поддерживал и прикармливал с десяток лет. В настоящее время Европа бурлила и конфликтовала без вмешательства со стороны. Идеологическая война, на которую так мы надеялись, принесла наконец свои плоды.

С другой стороны, Боснийский кризис мог начаться раньше, чем в нашей истории, и его итоги невозможно предсказать. В начале 1907 года Англия и Япония имели взаимные претензии и практически не отвлекались на Европу. Наш государь, пользуясь тем, что Англии не до того, захотел открыть черноморские проливы для русских военных кораблей. Ожидаемо, что Турция такого не желала.

– Политическая карта мира изменилась, – заверял Артём. – Германия не поддерживает Австро-Венгрию, которая дипломатически не признала появления этого нового государства.

– Социалистическую Германию только Франция признала, – поддакнул Сергей.

– Не Франция, а её временное правительство, – встрял я. – Артём, как ты думаешь, случится Боснийский кризис?

– К этому имеются серьёзные предпосылки, – подтолкнул он мне папку с газетными вырезками. – Не уверен, что это всё смогут разрулить на дипломатическом уровне. Ситуация чем-то схожая с Баку, когда национальные интересы пересекаются с религиозными, но всё гораздо хуже. Сербы, как мы знаем, православные, хорваты в большинстве своём католики, в Боснии и Герцеговине после турецкого владычества половина населения мусульмане. Ещё в шестнадцатом веке боснийские феодалы ради спасения собственного имущества вынуждены были перейти в ислам. Так что верхушка Боснии и Герцеговины, те, кто у власти в настоящее время, мусульмане. Это данные в процентном соотношении. Среди тех же сербов есть мусульмане, как и у хорватов.

Просмотрев справочный материал прошлой истории, Артём устроил нам обзорную лекцию об этом регионе. С удивлением я узнал, что в основе письменности сербов лежит кириллица. На сербском языке говорят в Сербии, Черногории и на востоке Хорватии. Лекция затянулась. Артём зачем-то стал рассказывать, что в раннем палеолите древнейшим населением Боснии и Герцеговины были неандертальцы, а в эпоху бронзы там расселились индоевропейские народности.

На эпохе бронзы я притормозил Артёма и попросил вернуться к настоящему времени и в двух словах пояснить суть конфликта, который ещё не случился, но вполне возможен.

– Да всё та же фигня о национальной независимости, – просветил друг. – Австро-Венгрия освободила Боснию и Герцеговину от турков и оккупировала её. Спустя тридцать лет политики и власть имущие решили присоединить официально эту страну к своим территориям.

– А Сербия здесь при чём? – не понял я.

– Карту посмотри, – придвинул Серёга заламинированный листок. – Той Сербии с ноготь, зато граничит с Боснией и Герцеговиной, справедливо опасаясь, что Австро-Венгрия в любой момент может ещё подвинуть границы, захватив и их государство.

– Сербия и Черногория у нас православные страны, и Россия не может остаться в стороне, когда притесняют «братьев» по вере, – кивнул я, уяснив для себя ситуацию.