Книга Одна ошибка - Екатерина Кариди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но сейчас Норберт внимательно прислушивался к ощущениям и высматривал дорогу. Старый полоумный Симон должен быть жив, он чувствовал его. Знакомые заросли, в которых он столько плутал в свой прошлый приезд. Уже скоро.
— И вы не можете обращаться? — неожиданно серьезно спросила Изабелла.
— Да, — нехотя ответил он. — И это… В общем, это то, что у нас внутри.
— Да, я понимаю, — вздохнула и зачем-то добавила: — Нам проще.
— Людям? Да. Нормальным людям проще жить.
Она очень странно на него покосилась, как будто имела в виду нечто иное. И вдруг ойкнула, вытягивая руку:
— Смотри…
Ну да, потянуло дымком, запахом печеной рыбы и кореньев, а впереди сквозь густую листву мелькнул отблеск костра.
— Приехали, — пробормотал Норберт и спешился.
А потом помог спешиться ей.
В этот раз не пришлось ломиться сквозь густые заросли, Норберт уже точно помнил дорогу. Еще несколько десятков шагов, и они выбрались на небольшую прогалину.
Все было как тогда. Кустарник вокруг, стена скал, изрезанных трещинами и пещерами. Костер, на котором пеклись нанизанные на тонкие прутья рыбешки. Долька луны на прозрачном черно-хрустальном небе, звезды над головой…
И его ополоумевший прадед.
Все в тех же линялых серых лохмотьях, подпоясанный веревкой. Босой. Только сейчас Симон выглядел совершенно иначе. Норберт смотрел на него и не узнавал.
Куда девались его равнодушие и отрешенность? Стоило им только ступить на прогалину, прадед тут же рывком вскочил на ноги. Смотрел на них исподлобья, прямой и собранный. Какой к черту старик! Норберт видел перед собой воина, который не уступит ему ни в силе, ни в ловкости.
Вот это был поворот.
Он шумно выдохнул и шевельнулся, не зная, то ли назад податься, то ли идти вперед. Симон мгновенно отследил его движение, и сразу же сосредоточился взглядом на Изабелле. А она замерла, тоже не понимая, что происходит, и силясь улыбнуться.
Чеееерт, подумалось ему, старик же плохо соображает, неизвестно, что сейчас выкинет. В следующую секунду он устыдился за свой порыв. Это было неблагородно. Однако сейчас Симон уже не казался стариком. Мужчиной. И во взгляде, направленном на Изабеллу, Норберт уловил странный огонь.
Черт! Он же отшельник, мог негативно воспринять их вторжение. Странно, раньше Симон вообще не реагировал ни на что.
Надо было как-то разрядить обстановку.
— Здравствуй, Симон, — проговорил он, выходя вперед и инстинктивно закрывая собой Изабеллу.
— Здравствуй правнук, — ответил тот и незаметно сместился, чтобы по-прежнему видеть ее.
Норберт не мог понять, что с ним творится. Поведение прадеда абсолютно не вписывалось… Тот сейчас больше походил на него самого, когда он впервые увидел Изабеллу, чем на себя обычного.
И чтоб он сдох, если Норберту нравилась реакция прадеда. Дракон внутри него встал на дыбы и рванулся изнутри, испытывая его терпение на прочность.
Однако он заставил себя успокоиться и приблизился к отшельнику еще на один шаг.
— Как ты здесь живешь? — вопрос был дурацкий, но это было лучше, чем просто молчать.
— Сносно, — коротко бросил тот.
Даже голос изменился, обрел металл, куда только подевались ехидные старческие нотки. Пока Норберт дивился переменам, отшельник Симон спросил:
— Кого ты прячешь за спиной, Норберт?
И этот взгляд.
Чееерррт!!!
Мгновенно взревела в груди драконья ревность. Симон пусть и старый, но тоже дракон. Неужели выживший из ума идиот среагировал на Изабеллу? Этого же не может быть! Или может? Норберт обернулся к жене, привлекая ее к себе.
— Это моя жена. Изабелла.
На самом деле просто сгреб ее в охапку, а сам пристально следил за Симоном.
У старого дракона хищно шевельнулись ноздри, втягивая воздух. Чуть прикрылись, а потом угольками вспыхнули глаза. Или, может быть, это от костра был такой странный отблеск.
Пару секунд висело напряженное молчание.
И вдруг Симон легко двинулся, совсем как молодой, подошел ближе. Даром, что он был в лохмотьях, сейчас это был мужчина и король. А Норберт все больше горел изнутри, его дракон бесился, воспринимая его как конкурента.
— Симон V Аргантарский, — отрекомендовался тот.
Учтиво поклонился, словно никогда и не был полоумным отшельником, пославшим в свое время к чертям все. В тот момент Норберт уже и не помнил о цели их приезда, но Изабелла шевельнулась, выбираясь из его объятий. Он еле сдержался, чтобы не сжать ее крепче и не утащить оттуда. Не нравилось ему все это. Она взглянула на него нахмурив тонкие светлые бровки, уголки рта чуть поднялись вверх.
Его драконочка сердилась. Норберт пересилил себя и ослабил хватку. А она шагнула вперед, туда, где перед костром стоял его прадед.
Рычанием отозвался дракон на этот ее шаг, а глаза Симона опять как будто полыхнули огнем. Прадед бросил быстрый взгляд на него, едва заметно сместился в сторону, и снова уставился на Изабеллу.
Еще шаг. Чего стоило Норберту отпустить ее от себя и сдерживаться. И еще.
Она протянула Симону руку, оглянувшись на миг на Нортерта. Ободряюще улыбнулась обоим и проговорила:
— Я Изабелла из Савостии.
У Симона благоговейно прикрылись глаза, он тихо проговорил:
— Драконочка?
Внезапно треснула головня, вылетел сноп искр от костра. Норберт на мгновение отвлекся.
А дальше все произошло молниеносно.
Неуловимое движение, и прадед уже крепко прижимал Изабеллу спиной к своей груди, держа одной рукой за талию. А другой держал у ее горла острый кривой нож.
Норберт похолодел, внутри все буквально и зазвенело от напряжения.
— Отпусти ее, Симон, — медленно проговорил он, стараясь держаться спокойно, чтобы не спровоцировать его. — Убери нож.
Старик будто и не слышал. Усмехнулся, вызывающе глядя на него, и не подумал убрать нож. Норберт не хотел его убивать, это же был его прадед Симон. Но надо было как-то добраться до старого идиота, и вырвать ее из его лап Изабеллу.
А Симон смотрел ему в глаза и усмехался, как будто читал мысли. И да, он был слишком быстр для старика. Проклятие!
Норберт осторожно переступил, пытаясь незаметно сократить расстояние и приблизиться.
— Стой, где стоишь, правнук, — мгновенно среагировал Симон.
И перехватил Изабеллу, притягивая еще ближе, а кривой нож в его руке сместился и плашмя прижался к ее шее. В тот миг Норберту стало дурно. Показалось, что сердце сейчас разорвется.
