Книга Моя пятнадцатая сказка - Елена Свительская

— За… за что?! — отчаянно выдохнул несчастный юнец, слезами уже захлебываясь.

— Ты нашего удзигами убил! — пнул его лис с прядями у висков седыми, — Мерзкий щенок!

Лис молодой задрожал, он приподнялся с трудом — сейчас не мешали ему — и посмотрел отчаянно в сторону едва сидящего едва живого уже старика. Глаза расширились в ужасе у молодого мужчины.

Старик вдруг руку дрожащую к ним протянул — и замерли испуганно и потерянно все лисьи самцы. Они его не узнали сразу. А тот его вообще не знал. Дети, значит. Его рода. Ее рода.

— Я… — выдохнул он вместе с кровью, закашлялся, — Я не хотел! Я хотел бы сохранить ее для тебя… если бы я мог!..

И словно нож воткнулся уже в сердце молодого.

А старик, закашлявшись снова, упал на живот. По самую рукоять вонзился в тело его кинжал. И наконец-то старый шаман сумел забыть все.

В свой час цветы расцветают –

От нас не зависит это.

В свой час цветы отцветают,

Сколько б ни сетовал ты…

Где он, о ком я тоскую

С рассвета и до рассвета,

Когда цветы расцветают

И отцветают цветы?

Сюэ Тао

Глава 13 — Что касается меня 7

Сатоси-сан так ничего и не нашел про маму. Там где-то архив с документами некстати сгорел. Кажется, что касалось той клиники, где она родилась. И еще где-то хакер взломал базу данных полиции — и часть данных восстановить не смогли. И хакера, кстати, так и не смогли найти. Поэтому мамино детство и молодость были как будто укрыты от нас темной вуалью времени и несчастных событий.

Папа признался, что честно не знает, почему и куда она ушла. Согласен был даже на то, чтоб она влюбилась в другого, даже если никогда больше не вернется к нам, но только бы она была жива и здорова, если не у нас, то где-нибудь еще! Но, увы… Где же ты, мама?! Мамочка, куда же ты ушла?!

Я, кстати, сходила в храм Инари, как советовал Нищий. И мне казалось, что в этот раз каменные изваяния лис у храма как-то странно смотрят на меня. Запоздало вспомнила, что у ками Инари есть помощник-лиса. Так, может, Бимбо-сан знал, что «Сео» в моем имени записывается иероглифом «маленький», а «ко» — иероглифом «лиса»? И, выходит, он страшно надо мной подшутил, отправив молиться богу, которому помогала лиса или даже несколько лис! Или… Нет, бред! Ведь не могла же моя мама оказаться той самой кицунэ Кими из папиной сказки! Хотя их и звали одинаково. Но папа ведь предупредил, что будет рассказывать мне сказку, а не правду! Но, все-таки… Нет, вряд ли.

Но в храм я все-таки зашла и все, что мне папа выдал на карманные расходы, пожертвовала богу Инари. Точнее, оставив лишь немного денег на покупку маленького талисмана, самого дешевого. А вдруг поможет? Ну, хотя бы потому, что я уже все храмы в Киото обошла, молилась десяткам, а то и сотням разных богов. Если разные боги услышат мою молитву, то, может, моя мечта наконец-то сбудется? И мама вернется?! Хотя… в последние дни я уже начинала просто молиться о том, чтобы она была хотя бы просто жива и здорова. Хоть где-нибудь.

Плакать при папе я уже не решалась: на шестую неделю он совсем отчаявшийся стал. Сам попался мне утром с заплаканными глазами. Не успел сбежать на работу прежде моего пробуждения, потому что я слишком рано проснулась по нужде. И вообще, разве нормальные люди сбегают на работу по ночам?!

Мы сидели, обнявшись, и плакали. Потом я упросила его остаться до завтрака и обещала постараться изо всех сил, чтоб самый вкусный из всех мною приготовленных завтраков был для него. Оказалось, он вообще не спал и сам втихую успел приготовить мне завтрак. Просто чтобы порадовать меня утром. Просто потому, что кроме меня у него больше никого не осталось.

В общем, мы разогрели завтрак, приготовленный им. Совсем чуть-чуть разогрели — он, в пленку заботливо на тарелках завернутый, еще даже не успел полностью остыть. Сидели, придвинув наши стулья вплотную — я так придумала, но папе заметно понравилось — плечо к плечу, точнее, мое плечо к папиному локтю, и молча ели. Шутить пытались, оба, чтобы развеселить друг друга. Но не шло. Потом дружно решили бросить эту никчемную затею.

Я теперь поняла, каково взрослым. Они, наверное, часто так притворяются веселыми, когда им на самом деле не смешно. Чтобы лишний раз не волновать нас. Нас, конечно, страшно обижает, когда они нам врут, но, выходит, хотя бы иногда они врут нам из добрых побуждений. И эти вымученные шутки во время скрытых от нас бед мучают как пытки.

Потом мы дружно шмыгнули носами, крепко-крепко обнялись и разошлись.

В воскресенье папа, почти рыдая, спросил, можно ли он ненадолго сходит к друзьям, вместе по стаканчику сакэ выпить? Хотя бы по стаканчику. Ибо горе жжет его невыносимо. И я, вздохнув, позволила. Не то, чтобы я одобряла эту глупую взрослую привычку пить вместо того, чтобы общаться с ихними детьми или еще сколько-то раз обнять и поцеловать их жен. И, уж тем более, мужчины, валяющиеся на газонах, это было какое-то вообще немужественное зрелище, пугающее даже. Будто они не перепили, а массово вдруг померли. Или будто у нас стала расти ядовитая какая-то трава, мутировавшая. В общем, страшное то было зрелище. Но ему было больно и я, скрепя зубы, отпустила его. Сказала, что сказку новую может рассказать в понедельник или вообще больше не рассказывать.

А к сказкам по воскресеньям я уже, оказывается, привыкла. Потому вынуждена была бродить по улицам, чтобы отвлечься. Я уже не верила, что однажды случайно увижу маму в городе. Хотя хотелось. Как не хотеться-то?..

Почему-то семь раз прошла мимо магазинчика сладостей. Даже сама себе удивилась. Синдзиро два раза меня заметил. И оба раза приветственно махнул мне рукой, а я — первый раз поклонилась в ответ, а на второй — просто рукой махнула. И школьницы, и студентки, ошивающиеся вокруг магазина, опять злобно на меня смотрели.

Почему-то мне стало грустно. Да не собираюсь я красть у них Синдзиро-сэмпай, не собираюсь! И вообще, он, что ли, животное, что его можно схватить и тащить кому куда вздумается?.. Короче, права на него у них нет, ни у одной. Только если сам позволит. Но он не торопился выбирать себе девушку из них. Да, наверное, он к другой бегает, маскируясь под невидимку в обычном спортивном костюме и черных очках. Интересно, она красивая?..

В общем, я грустно брела по улицам нашего района. И даже в магазин с тоски зашла за продуктами. Много взяла, за два дня и сегодня. Тяжелее чтоб были пакеты, чтобы больше меня отвлекали от тяжких мыслей. Если мы до маминого возвращения с тоски зачахнем и вымрем, это будет не самым лучшим подарком к ее возвращению. Тем более, что папа уже как будто собрался хиреть и чахнуть, как в древних любовных романах. Разве что рукава его не вымокали все от долгих слез. Или он их сушил до прихода домой, чтобы я не застала его с поличным после преступления?..

Наткнулась на грустную хозяйку Каппы. Каппы рядом с нею сегодня не было. Девочка сидела на тротуаре и катала по асфальту рядом с собой мелкую монету.