Книга Штрафбат. Наказание, искупление (Военно-историческая быль) - Александр Пыльцын

Получили новые ПТР (противотанковые ружья)

Итак, совершенно очевидно, что главным условием освобождения от наказания штрафбатом является не «пролитие крови», а боевые заслуги. В боевой истории нашего штрафбата были эпизоды очень больших потерь: война, да еще «на более трудных участках фронта», ведь не прогулка. При штурмах самых опасных, наиболее укрепленных участков или позиций противника, куда и бросались штрафные батальоны или армейские штрафроты, боевые потери случались и внушительными. Официальная статистика оперирует такими цифрами: потери в штрафных подразделениях были в среднем в три, а иногда и в шесть раз выше, чем в обычных стрелковых частях. Поверим статистике, хотя это ведь очень усредненные величины.

Приведу пример из архивных данных по нашему штрафному батальону. На Наревском плацдарме в Польше, или при форсировании Одера, когда в боях участвовали только поротно, потери у нас ранеными и убитыми были очень большими, до 80 %. Сравните: в Рогачевско-Жлобинской операции февраля 1944 года наш 8-й штрафбат в полном составе пять дней героически действовал в тылу врага, потери были несравненно меньшими, всего убитыми и ранеными мы потеряли 60 человек, то есть около 8 %. Но зато из более чем 800 штрафников почти 600 были без «пролития крови» (не будучи ранеными) за боевые заслуги восстановлены в офицерских правах досрочно, то есть еще не пройдя срока наказания (от 1 до 3 месяцев), даже если всего-то в боях они были только эти пять дней.

На примере нашего батальона утверждаю: редкая боевая задача, выполненная штрафниками, обходилась без награждения особо отличившихся орденами или медалями, как и этот героический рейд по тылам Рогачевской группировки противника. Конечно, решения эти зависели от комбата и командующих, в чьем боевом подчинении оказывался штрафбат. В данном случае такое решение приняли командующий 3-й армией генерал Горбатов А. В. и командующий фронтом Рокоссовский К. К. Резонно заметить также, что слова «искупить кровью» в сталинском приказе — не более, чем эмоциональное выражение, призванное обострить чувства ответственности на войне за свою вину. А то, что некоторые военачальники посылали штрафников в атаки через необезвреженные минные поля (и это бывало), говорит больше об уровне их порядочности, чем о целесообразности таких решений.

Вот официальные цифры, позволяющие судить, кто и как покидал штрафные части. В декабре 1943 года из всех штрафбатов и штрафрот выбыло 26 446 штрафников, из них: 4885 — досрочно, то есть за подвиги, боевые заслуги; 5317 — по отбытию срока и по другим причинам; 16 244 — убито, ранено, заболело. Эти цифры подтверждают фактическую истину, что более 40 % (10 202 человека) покинули штрафные формирования «без пролития крови» в буквальном смысле этого слова, а искупили свою вину, кто кровью, а кто и жизнью, около 60 %. При этом нужно учесть, что числом заболевших можно пренебречь, так как штрафники старались не болеть вовсе или даже не признаваться в своем болезненном состоянии. У нас в батальоне, как, думаю, и во всех штрафных формированиях, время, официально проведенное на больничной койке не по ранению, а по болезни, как и время на формировании, то есть не в боевых условиях, в зачет срока наказания не входило. Надо иметь в виду, что если болезнь приводила к инвалидности или негодности к военной службе штрафника, то, учитывая его поведение в штрафбате и суть преступления, он либо отчислялся из штрафбата со снятием судимости, либо получал «право» отбыть наказание, определенное судом военного трибунала, вне штрафбата, то есть «обычным» способом.

Соотношение же убитых и раненых, как говорит статистика, обычно 1:3. Но даже если учесть, что штрафников всегда направляли на самые опасные и трудные участки фронта, то число убитых все равно не бывает больше числа раненых. Так, что если даже взять число погибших и раненых 1:1, то погибших по отношению к общему числу выбывших из штрафбатов, будет не более 30 %. Это не дает права некоторым авторам утверждать, что там смертники, живыми оттуда редко кто возвращался.

Теперь о другом «мифе», вернее — о бессовестном вымысле, будто штрафников «гнали» в бой без оружия.

Могу безапелляционно утверждать, что в нашем 8-м штрафбате 1-го Белорусского фронта, как, вероятно, и в остальных, всегда было в достатке современного по тому времени, а иногда и самого лучшего стрелкового оружия, даже по сравнению с обычными стрелковыми подразделениями. Чаще всего наш батальон участвовал в боях, как правило, поротно, то есть, как только успевали сформировать одну роту, она направлялась на выполнение боевой задачи. Но вот в период от боевых действий на Курской дуге и до освобождения Бреста батальон действовал в полноштатном составе. Тогда он состоял из семи рот, в том числе трех стрелковых рот, в которых на каждое отделение в каждом из трех стрелковых взводов был ручной пулемет. Посчитайте: трижды три — 9 пулеметов Дегтярева, а на батальон — 27, а остальные бойцы были вооружены винтовками-трехлинейками и самозарядными (полуавтоматическими) винтовками Токарева (СВТ). Кроме того, в каждой роте полагалось иметь еще на каждый взвод по ротному (50 мм) миномету, что не всегда у нас в действительности осуществлялось из-за малой эффективности этого вида оружия.

В батальоне в тот период были, кроме трех стрелковых, еще четыре других: двухвзводного состава рота ПТР (противотанковых ружей) всегда была полностью вооружена этими ружьями, в том числе и многозарядными «Симоновскими», а минометная рота, тоже двухвзводная, — 82-мм минометами. Кроме них — рота автоматчиков, вооруженная автоматами ППД, постепенно заменяемыми более совершенными ППШ, пулеметная рота, на вооружение которой раньше, чем в некоторых дивизиях фронта, стали поступать облегченные станковые пулеметы системы Горюнова вместо известных «Максимов» с водяным охлаждением стволов.

То же самое следует сказать о диком вымысле, будто штрафники не состояли на пищевом довольствии и вынуждены были совершать налеты на продовольственные склады, чтобы добывать себе еду, вымогать или просто отбирать ее у местного населения. На самом деле штрафбаты были в этом отношении совершенно аналогичны любой другой воинской организации, и если в наступлении не всегда удается пообедать или просто утолить голод «по графику» — то это уже обычное явление на войне для всех воюющих, штрафники они или гвардейцы.

Для тех, кто пытается убедить, что штрафников гнали в атаку с черенками от лопат, как у Михалкова в «Утомленных…», я возвращаюсь к «Донесению о численном и боевом составе 8 Отдельного Штрафного б-на ЦФ по состоянию на 30 июня 1943 года», где батальону полагалось 435 винтовок, а в наличии было на 100 больше.

А в этой таблице (из архива 8 ОШБ) показана численность вооружения 8-го ОШБ на период, когда батальон с июля 1944 года воевал поротно. Обратите внимание: на 164 штрафника винтовок и автоматов — 173, ручных и станковых пулеметов — 11, ПТР — 4, то есть всего 188 единиц, значит, на 24 единицы оружия больше фактической потребности.