Книга Пепел Вавилона - Джеймс Кори

Сэмюэль встретила его хмуро, но без особых претензий.

– Вы от техников?

Якульский утвердительно поднял кулак и занял место в ряду плавающего в воздухе начальства. Покажем марсианам, что наши вояки никакому койо не уступят! Медина строилась как корабль поколений, и ее скелет напоминал о проекте до сих пор. Прием гостей из межзвездного пространства проектом не предусматривался, поэтому технический шлюз открывался на голую функциональную палубу, освещенную рабочими светодиод- ками, со штабелем желто-оранжевых строительных мехов у стены. В воздухе пахло сваркой и слабопенящейся силикатной смазкой.

Рианди оглянулась на него, приветственно вздернула подбородок.

– Вместо отлынивающего Шулуя?

Ответить Якульский не успел: запустился цикл шлюзования, и вошли марсиане. Первое, что само собой пришло в голову Якульскому, – что выглядят они очень уж непритязательно для роли великих спасителей.

Капитан у них был темнокожий, с широко расставленными глазами и толстыми, выразительными губами. В марсианской форме, только эмблемы сменил. Ростом, пожалуй, не выше Якульского, и по движениям видно, что привык к нулевой g. С ним были шестеро в гражданских тренировочных, но ширина плеч и стрижки выдавали военных той же выучки, что у капитана, что на них ни надень. Сэмюэль кивнула, но от салюта воздержалась. Койо с «Протея» зацепился подъемом стопы за скобу на полу и остановился с грацией астера.

– Разрешаете подняться на борт, капитан? – спросил он.

– Мы рады вам, капитан Монтемейер, – ответила Сэмюэль. – Эса э мои главы отделов. Амаш, Рианди, Якульский. Они помогут вам с установкой и наладкой систем безопасности.

«Систем безопасности?» – Якульский со свистом втянул в себя воздух. Об этом Шулуй не упоминал. А вдруг дело не в том, что парень не желал показываться Рианди с гноящимся глазом? Пожалуй, не хотел вязаться с этими делами, подставил другого. Хотя Шулуй мог и не знать…

– Никак нет, сэр, – возразил капитан с «Протея», которого. Сэмюэль назвала Монтемейером. – Это мы здесь, чтобы вам помочь. Адмирал Дуарте особо указал, что не сомневается в вашей способности справиться с любой нестабильностью в пределах системы Сол. Мы всего лишь готовы оказать помощь и всемерно поддержать союзную Медину.

– Благодарю, – отозвалась Сэмюэль и, если Якульскому не померещилось, слегка расслабилась. Как будто ожидала неприятностей и обрадовалась, когда марсианский койо не стал выпячивать брюхо. Якульский оглядел остальную шестерку, гадая, с кем ему предстоит работать и над чем именно.

– Приглашаю выпить, вам, – продолжала Сэмюэль, дружески хлопнув Монтемейера по плечу. – Вас проводят по каютам.

* * *

– Повторяется Каллисто, – сказала Робертс.

– Когда на Каллисто была заваруха, ты еще не родилась, – ответил ей Салис. – Кве «повторяется Каллисто»?

Якульский, прижатый к сиденью вращением барабана, откинулся назад. Где-то пятью уровнями ниже, в четверти кэмэ в сторону кормы и, может, на десять градусов по вращению, его ждали своя каюта и удобная одежда. Покончив с приемом марсиан, выпивкой и прочим гостеприимством, он поспешил в кафе, надеясь захватить своих, пока не разошлись по домам. Некогда было переодеваться. И теперь форма, хоть и с расстегнутым воротом, терла шею.

Бригаду техников он застал в сборе – не разошлись и до сих пор. Вросли в стулья, пустили корни.

– Не надо там присутствовать, чтобы представлять прокси-войну, – отрезала Робертс. – С Каллисто три поколения моей семьи. Я там не была, но знаю, как это происходит. Земля присылает частную охрану. Марс – советников. Все только в помощь тому союзу, этой торговой компании, но суть в том, что Земля с Марсом разбрасываются жизнями астеров, как ни за что не рискнули бы своими.

Якульский ждал, что в кафе будет пусто. Смена давно кончилась, давно время спать. Но псевдосолнечный свет был ярок и чист, и его мозг, вопреки поколениям в темноте, воспринимал его как полдень. В барабане стоял вечный полдень, сутки напролет и всегда. Смены перекрывались, поддерживая рабочую жизнь Медины вопреки уверениям часов, так что люди заглядывали на ранний завтрак или запоздалый обед или перехватывали выпивку по дороге в свои каюты. Или полуночничали, как их бригада. Все одновременно. Человечество съехало с суточного цикла Земли и Марса к свободному расписанию. К астерскому времени.

– Прилети они от себя, да, – сказал Салис. – Тогда понятно. Но я другое слышал.

– И где ты что слышал? – рассмеялась Робертс. – Не знала, что ты установил камеры в дортуарах власти. Откуда черпаешь, ты?

Салис ответил грубым жестом, смягчив его улыбкой. Якульский хлебнул пива и с удивлением: отметил, что груша почти опустела.

– Друзья связисты, мои, – объяснил Салис. – Я слышал, что Дуарте вызвал Марко. Это не Лакония дергает нас за ниточки. Они сами пляшут под дудку Свободного флота.

– А на кой хрен им плясать? – удивился Якульский. Он вроде бы поддерживал Робертс, вроде бы дергал Салиса за яйца, а на самом деле очень не прочь был, чтобы Салис его убедил. От усталости ему все мерещились шестеро советников в гражданской одежде и с военной выправкой.

– За тем же, зачем перепрятываешь фишки казино, когда сбежит твой дружок, – сказал Салис. – Подумай, да? Мичо Па была из верхней пятерки. Может, Марко ее на Медину не завязывал, держал связь только через Розен- фелда. А может, там каждый кое-что знал. Теперь Па завела свою игру, так нам умнее переменить свою. Она воображает, будто знает, как прикрыты рельсовые пушки? Так он сменит прикрытие рельсовых пушек. Вот так просто.

– Или теперь, когда Марко, Розенфелд и Доуз отвлеклись на другое, Дуарте вводит своих советников, чтобы в любой момент навести рельсовые на Медину и велеть нам готовить ему завтрак, – предположила Робертс.

Якульский поднял ладонь, поймал взгляд раздатчицы и кивнул на свою опустевшую грушу. Теперь уже одной больше, одной меньше… К тому же всех угощает проклятый Шулуй. Пусть платит по счету. Сидевший напротив Вандеркост, заметив его жест, поднял и свою грушу. Раздатчица кивнула ладонью и вернулась к своим делам. Мимо порхнула птичка с крыльями в палец длиной – трепет перьев и голубой промельк. Она каталась на ветерке, словно жила на планете, где горизонт загибается вниз, а не вверх. Якульский все еще дивился воздуху, в котором хватает места для полета.

– Скажи, ты? – обратился он к Вандеркосту.

– Я ничего не говорю, са-са? – ответил старший из техников, лениво почесывая вытатуированный на запястье рассеченный круг. – Я пью.

Якульский прищурился. В нем сонно заворочалось любопытство. Он устал. Пора бы уходить и ложиться, но раздатчица уже несла две свежие груши, а он так хотел посидеть с бригадой.

– А если погадать? Дуарте двигает фишки для захвата контроля над Мединой? Или Марко выставляет Лаконию против Па? Чего нам ждать?

– Если гадать, скажу, что ни хрена неизвестно, – дружелюбно отозвался Вандеркост, сопровождая слова обдуманным жестом, показывающим, как сильно он пьян. – Это война. Война такой не бывает.