Книга Воздухоплаватель. Битва за небо - Юрий Корчевский

Они барражировали значительно выше самолетов десанта. Самолеты садились, от них бежали к зданиям аэродрома десантники. Ни пушек, ни другого тяжелого вооружения десантники взять с собой не могли, не было тогда таких самолетов. Были и потери среди самолетов десанта, немцы не жалели снарядов зенитных орудий. Наглый получился десант, на виду у немцев.

Несколько немецких истребителей, идя почти на бреющем, смогли подойти к аэродрому высадки. Андрей их заметил, когда немцы открыли огонь. С высоты трех тысяч метров начал пикировать. С «Мессеров» наши «Яки» заметили, полезли круто вверх, фактически в лобовую атаку. Андрей с ведущим «худым» сближался стремительно, суммарная скорость больше тысячи двухсот километров в час. «Мессер» из маленькой точки быстро вырастал до узнаваемого анфас силуэта. Андрей перекинул предохранитель на ручке. В этом положении можно вести одновременно огонь из пушки и пулеметов. Немец все ближе, Андрей медлил. У гитлеровца нервы оказались слабее, отвернул. И в этот момент Андрей нажал на гашетки – указательным пальцем на спуск пушки, а большим – на кнопку в торце ручки, спуск для пулеметов. Снаряды и пули ударили «худому» в брюхо.

Тут же пришлось тянуть на себя ручку, ибо стремительно приближалась земля. Успел, вывел самолет из пике, но холодный пот прошиб. Очень рискованный получился маневр. Увидел, как упал и взорвался немецкий истребитель. А в небе уже каша, мелькают и наши, и немецкие самолеты. Потом, вероятно по команде по рации, немцы вышли из боя и направились на запад. Причина простая – кончалось топливо. От нашего аэродрома у Алексина до Орла ближе, чем немцам лететь. У полка снова потери, в бою потеряны два «Яка». Два сбитых «Мессера» не радовали.

На следующий день третья танковая группа немцев достигла Холма и повернула на Вязьму. Четвертая группа заняла Спас-Деменск и Киров, а вторая вышла к Мценску. Пятого октября немцы перерезали шоссе Орел – Брянск, а четвертая танковая группа заняла Мосальск и Юхнов. Андрея посылали на авиаразведку в район Вязьмы, он был обстрелян зенитками у Юхнова. Сперва подумал – неужели наши зенитчики приняли его за немца? Он знал расположение наших войск, и Юхнов не был под немцем. Заложил вираж, снизился. А внизу – немцы! Их угловатые танки, их бронемашины. Не удержался, обстрелял. Хотя его задачей была разведка, и лишний раз рисковать не следовало. Новость о немцах у Юхнова, фактически в Подмосковье, была серьезной. Передать бы ее по рации, а ее нет. К Вязьме не полетел, вернулся на аэродром, доложил командиру о немцах, показал на карте. Подполковник не поверил.

– Не может быть! Как мне наверх докладывать? Да мне голову снимут!

– Меня обстреляли, я почти на бреющем прошел, кресты на танках видел.

Командир полка засомневался, слишком устрашающими показались разведданные. Выслал другой самолет на проверку, конкретно в указанный Андреем район. Истребитель вернулся через час, на фюзеляже и крыльях пробоины. Подтвердил данные Андрея. Подполковник за голову схватился, стал по телефону в дивизию звонить. Там тоже не поверили, выслали разведчик «Пе-2» с фотооборудованием. После его возвращения паника прошла по инстанциям. Юхнов от Москвы в двух сотнях километров!

К исходу шестого октября 17-я танковая дивизия 2-й немецкой танковой группы захватила Брянск, а 18-я танковая дивизия взяла Карачев. В окружение под Брянском попали Советские 3-я, 13-я, 50-я армии. С юга немцам открылась дорога на Тулу, одну из главных оружейных кузниц страны. Положение выправил М.Е. Катуков, командир 4-й танковой бригады. Он устроил со своими танкистами засаду, благо бригада имела танки «Т-34». Выждали, пока танки 4-й танковой дивизии фон Лангермана втянутся на дорогу и расстреляли ее. Немцы имели «Т-III» и «Т-IV», которые не могли противостоять нашим тридцатьчетверкам, тем более стреляли в борт и на близком расстоянии. Немцы понесли тяжелые потери, 133 танка, отложили наступление на Тулу.

Гитлер в своих фантазиях уже видел падение русской столицы, в связи с чем решил капитуляцию Москвы не принимать, а город окружить, подвергнуть интенсивному артиллерийскому обстрелу и бомбардировке с воздуха до полного уничтожения. Москва – центр мирового интернационала, идеологического врага нацизма, и должна быть стерта с лица земли.

Против ВВС трех фронтов, оборонявших дальние подступы к Москве – Западного, Калининского, Брянского, действовал второй воздушный флот Германии. Перевес в силах пока был на стороне немцев, и они этим пользовались. Кроме бомбардировок наших войск бомбили Москву. По указанию Ставки новые авиаполки направлялись в ПВО Московского военного округа, также батареи крупнокалиберных зенитных орудий и подразделения прожектористов, аэродромных заграждений. Полеты самолетов над Москвой были запрещены. Постепенно удалось сравнять количество самолетов с нашей и немецкой стороны на московском направлении, у немцев 950, советских – 1000, из них современных типов 47 %.

Андрей так и летал с летчиками полка, базируясь под Алексином. Каждый день по несколько вылетов. Пока истребитель заправляли бензином, маслом, пополняли боезапас, успевали поесть и немного отдохнуть. Из-за нехватки самолетов и летчиков боевая работа шла на износ, была интенсивной. Соответственно, и потери росли. В звене Андрея первым сбили сержанта Тамбовцева. Под Мосальском штурмовали немецкую автоколонну на шоссе. Звено построилось цепочкой, с высоты в триста метров вели огонь из пулеметов. По живой силе пулеметный огонь был эффективен, снаряды пушек экономили. Боезапас 20-мм снарядов на «Як-1» всего 130 штук, на несколько хороших очередей. Действовать осмотрительно научила сама жизнь. Немецкие наземные войска при атаках с воздуха тут же вызывали свою авиацию. Как правило, «Мессеры» появлялись тогда, когда почти весь боезапас на наших истребителях подходил к концу. Отсюда потери. Так и сейчас получилось. Когда коробки с патронами к пулеметам опустели, Андрей покачал крыльями, сигнал уходить. А с запада уже две пары «худых» появились.

Двое сразу на ведущего Андрея навалились, связали боем, а два других стали атаковать ведомых. Сопегин сразу сообразил – спасение в маневре. Ужом крутился и медленно смещался на восток, поближе к своим. Тамбовцев помоложе, опыта меньше, а самомнения побольше. Против него дрался ведущий второй пары. Попытался немец в хвост зайти, Тамбовцев вниз уйти не может, высота мала. Надо было принять бой на горизонтали, на виражах, на них «Як-1» быстрее «худого», есть шанс подловить немца и сбить. То ли забыл наставления Андрея в пылу боя сержант, то ли другая причина была, но полез вверх. У немца мотор более мощный, за несколько секунд догнал «Як» и расстрелял. Андрей краем глаза бой видел, помочь не мог, на самого наседали двое.

Наблюдал, как «Як» Тамбовцева на землю упал и взорвался, летчик самолет не покинул, скорее всего, убит был или тяжело ранен, не смог.

Одного из «своих» немцев у Андрея получилось сбить. Ошибку своего ведомого не повторил. Заложил крутой левый вираж, так что левое крыло в землю смотрело. У «Мессера» с маневренностью хуже, тоже вираж заложил, русского достать хочет и сбить. Андрей сделал второй вираж, педаль до упора уже. У «Яка» время выполнения этой фигуры 19 секунд, у «худого» почти вдвое больше. В конце второго виража Андрей в хвост немцу зашел, дал очередь из пушки, увидел разрывы снарядов на вражеском самолете. И почти сразу получил пулеметную очередь по левому крылу. Сверху нападал другой «Мессер». Заложил иммельман, такую фигуру высшего пилотажа. Самолет задирает нос, делает восходящую часть петли, в верхней точке выполняет полубочку, переходит в горизонтальный полет, но уже в обратную сторону от первоначального направления. Второго ведомого, Сопегина, не видно. За перипетиями боя не уследил – ушел лейтенант или сбили? Уровень топлива мал, добраться бы до своего аэродрома. Немцы преследовать не стали, повернули на запад. Добрался на «честном слове», только коснулся колесами шасси земли, мотор заглох. По инерции зарулил на стоянку.