Книга Тайные войны СССР. Советские военспецы в локальных конфликтах XX века - Александр Окороков

Правда, до открытого противостояния и тем более физического насилия дело не доходило, по были факты гибели наших специалистов в «автокатастрофах» и якобы в «пьяных драках». Известен также случай, когда троих советских военнослужащих, заснувших в ресторане, просто сбросили с балкона.

В начале августа 1962 года военное руководство Индонезии подготовило операцию «Мандала» с целью овладения Западным Ирианом. Голландия попыталась воспрепятствовать ее осуществлению. Советский Союз в ответ на это направил к берегам Индонезии бригаду подводных лодок в составе 6 единиц (в том числе ПЛ проекта 613 «С-236», «С-292» и плавбаза «Аяхта») и плавбазу.

Соединению присвоили новый тактический номер — 50-я. Командиром бригады был назначен участник Великой Отечественной войны, командир 54-й отдельной бригады подлодок, контр-адмирал Анатолий Рулюка. Экипажи были укомплектованы по боевому штатному расписанию. По прибытию в Индонезию на базу в Сура-бае советские моряки были переодеты в индонезийскую военно-морскую форму без знаков различия, а на лодках подняли индонезийские флаги. Следует заметить, что в истории отечественного флота это был первый дальний поход дизельных подлодок в совместном плавании, на расстояние более четырех тысяч морских миль. Подчеркнем — через тропики, когда температура внутри лодки иногда достигала 45–50 градусов Цельсия, а влажность 90 %.

К этому времени в Сурабае уже находились надводные советские корабли под индонезийскими флагами и с такими же экипажами-«добровольцами». В частности, подаренный Индонезии Н. С. Хрущевым крейсер «Ириан» (бывший «Орджоникидзе»), торпедные и ракетные катера. Общее командование военно-морской группировкой осуществлял контр-адмирал Григорий Чернобай. На военно-воздушных базах находились советские боевые самолеты с советскими экипажами под командованием полковника Логинова.

Силам бригады подводных лодок предписывалось выйти из Сурабая в поселок Битоинг на северо-восточной оконечности острова Сулавеси (на старых картах — голландское название Целебес). Оттуда, пополнив запасы топлива, воды и продовольствия, выдвинуться на боевые позиции у побережья Западного Ириана. Каждая лодка патрулировала свой отдельный участок и имела в случае обострения ситуации конкретную боевую цель. Так, например, лодка, на которой служил старпомом один из участников операции Геннадий Михайлович Мелков, ныне доктор юридических наук, профессор международного права, должна была войти в залив, на берегу которого расположен город Мапоквари, и выпустить по пирсам и огромным топливным емкостям торпеды. Задача осложнялась тем, что вход в залив охранял противолодочный корабль.[296] Конкретные цели имели, разумеется, и надводные корабли.

Всего на боевое дежурство заступило 12 советских подводных лодок: шесть с нашими экипажами и шесть с индонезийскими. Причем в наших экипажах также находились индонезийцы: будущий командир лодки, сигнальщик, радист и инженер-механик (все со знанием русского языка).

Голландцы противопоставили индонезийцам довольно внушительные силы. По данным королевского Института военно-морской истории Министерства обороны Голландии, к лету 1962 года на Ириане были сосредоточены два фрегата, противолодочный корабль, три корабля для перевозки танков, семь десантных кораблей. В состав военно-морских сил также входили эскадрилья самолетов «Нептун», три роты морской пехоты. Сухопутные войска состояли из батальона, расквартированного в трех населенных пунктах, и части противовоздушной обороны. Кроме того, голландцы располагали эскадрильей из 12 истребителей «Хаукер хантер».

К этому следует добавить, что разведывательные данные, сбор и анализ которых был возложен на индонезийцев, оказались ниже всякой критики. Вопросы, где располагается противник, какова его численность, вооружение и т. д., оставались без четкого ответа. Агентура, якобы активно действовавшая в Западном Ирианс при поддержке партизан, приносила малоценные, отрывочные сведения и к тому же с большим опозданием. Кроме того, когда до времени «Ч» оставалось менее десяти часов, в открытом эфире на нескольких языках, в том числе и на русском, появилось сообщение: «В районах с такими координатами находятся русские пираты-подводники. Всем кораблям и судам рекомендуется обходить эти районы».

Координаты были абсолютно точными, что недвусмысленно свидетельствовало о предательстве. Советские моряки знали, что в то же время в тех же широтах, но «мористее» наших позиций находились американские подлодки 7-го Тихоокеанского флота. Это означало, что советские ПЛ находились под пристальным наблюдением. В боевой обстановке такое положение грозило поражением.

Противостояние продолжалось в течение двух недель. Все это время советские подводные лодки вели боевое патрулирование в готовности начать неограниченную войну. К счастью, этого не произошло.

Развитие событий, и, прежде всего активная помощь со стороны СССР, изоляция Голландии во всем азиатском и африканском мире, неспособность США выступить с военной поддержкой при общей неблагоприятной для США и Англии обстановке в Юго-Восточной Азии, вынудило голландцев согласиться на мирное переговоры. Советские подводные лодки возвратились в пункты базирования и позже были переданы индонезийским экипажам.[297]

15 августа 1962 года между конфликтующими сторонами при участии ООН было подписано соглашение, которое закрепляло передачу Индонезии суверенитета над Западным Ирианом с 1 мая 1963 года.

К этому времени республика обладала наиболее сильной и современной армией в Юго-Восточной Азии. Сухопутные войска насчитывали более 300 тысяч человек и имели на вооружении около 4 тысяч бронированных машин, в том числе 350 танков, а также 30 вертолетов и более 100 легких самолетов. ВВС располагали 80 бомбардировщиками, 90 истребителями (МиГ-19С, МиГ-21) и 50 транспортными самолетами (бомбардировочная и истребительная авиация в значительной степени были оснащены реактивными самолетами). Корабельный состав флота достигал 250 единиц, большинство которых была предназначена для обороны побережья[298].

После урегулирования внутригосударственного конфликта и проблемы с Западным Ирианом отношения между Индонезией и Советским Союзом стали приобретать почти «братские» очертания. Так, в марте 1963 года по приглашению индонезийского правительства страну посетил с визитом министр обороны СССР Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский[299]. В апреле — мае в СССР побывали генерал Яни и командующий корпусом морской пехоты Индонезии генерал Хартоно.[300] Однако уже тогда начали вырисовываться новые тенденции в политике Индонезии, а именно — переориентация на КНР. Первые «кирпичики» этой новой политики были заложены еще летом 1962 года в связи с обострением отношений Индонезии с Малайзией и Индией.