Книга Повседневная жизнь Аравии Счастливой времен царицы Савской. VIII век до н.э. - I век н.э. - Жан Франсуа Бретон

Долина Джауфа, в силу своей географической смежности, всегда поддерживала особенно тесные отношения с этими северо-западными племенами. Со II века до н. э. члены последних начинают оседать в долине. Расположенные на самом краю долины города 'Иннаба и Ма'ин должны бы быть затронуты этим приливом в первую очередь, однако археологи пока не обнаружили никаких его следов. Таковые впервые найдены, как это ни странно, в городе Харам, который весьма удален от приграничной зоны. Большое святилище, посвященное Матабнатайну, переходит к культу Халфана и даже меняет свое название: оно отныне именуется «Арасат». По-видимому, прежнее население города оказалось вытесненным, по крайней мере частично, многочисленными пришельцами, которые не знали местного языка (мазабиесского), а говорили на смеси арабского с сабейским. Пришедшие арабы принесли с собой, помимо прочего, и свои божества, Халфана и зу-Самави, которые изгнали старых богов. Наконец, они заменили царя племенной ассамблеей. Изменение представляется тотальным, традиции кочевников во всех областях общественной жизни одерживают верх над обычаями оседлого народа. Арабы, продолжая свое постепенное продвижение вверх по долине Джауфа, обосновались немного позднее в Каминаху (Камна), в Нашшане (аль-Байда) и в Манхийате (Хизмат Абу Савр). Такое проникновение протекало не всегда гладко, иногда вызывая сопротивление местного населения, принимавшее вооруженный характер; впрочем, столкновения носили характер, скорее всего, стычек, а не кровопролитных битв. В области Ма'риба арабы завязывают все более прочные связи с сабейцами. Они даже, как кажется, располагают в столице своим собственным святилищем, которое отведено исключительно им. В катабанитских районах, заключенных между Байханом и Дурой, некоторые признаки указывают на медленное просачивание кочевников. Обнаруженная в Тамне бронзовая доска содержит посвящение катабанитов, обращенное к зу-Самави, божеству арабского племени Амир, в котором они благодарят бога за спасение верблюда (изображение чудом спасенного животного прилагается к тексту): племена старожилов объединяются с новоселами в рамках отправления одного и того же культа. Наконец, археологи приписывают этим иммигрантам строительство маленьких домиков, расположенных в форме короны: их керамика восходит, вероятно, к I веку до Р.Х. — I веку после Р.Х.

Как это ни странно, прибытие инородцев продолжает ощущаться и поныне в некоторых долинах Йемена. В вади Марха окрестности городка Хаджар Йахирр, бывшего в далеком прошлом столицей Авсан, до 1975 года оставались полностью безлюдными — всего лишь один колодец орошал один плодовый сад, около Зат-аль-Джар. Мало-помалу здесь оседают бедуины. Они разбивают палатки, вокруг которых бродят их козы и верблюды. Постепенно между палатками возникают ограждения из колючей проволоки, а сами они преобразуются в хижины, кое-как сооруженные из различных материалов — веток, досок и шифера. За десятилетие вырыта дюжина колодцев, владельцы которых принимаются за выращивание люцерны и овощей. Заключительный этап оседания ознаменован возведением глинобитных домов и появлением торговых лавок. Это освоение местности, пусть и пустынной, не могло обойтись — и не обошлось — без трений с соседними племенами.

Просачиваясь вверх по долинам, арабы достигли в конце концов и Высоких Земель. В I веке н. э. два больших местных племени Хашид и Йусрам, чья территория простирается к северу от Саны, почувствовали давление на ее границы. Волна иммиграции, принимая все более широкий размах, грозила захлестнуть Сабейское государство со всех сторон. Умножаются столкновения между арабами и южными аравитянами. Имеют место и некоторые успешные попытки поиска компромисса. Так, один из сабейских царей набирает вспомогательные войска среди арабов-бедуинов, а также арабских племен, осевших в Джауфе. Во II веке противостояния приобретают повсеместный и постоянный характер, причем отдельные их эпизоды далеко не всегда оканчиваются в пользу южных аравитян. Правда, некоторые южноаравийские государства придерживаются более гибкой стратегии — вербуют или рекрутируют арабов в свои войска, формируя из кочевников особые части, подобные входившим в римскую армию знаменитым конным «пальмирским лучникам»; другие, кроме того, находят применение арабским конным отрядам и во внутренних междоусобицах. Так или иначе, пусть и окольными путями, арабы постепенно входят в южноаравийское общество, приобщаясь к его обычаям и нравам.

Римская армия в Южной Аравии

Поход римского экспедиционного корпуса в Южную Аравию (26–25 годы до н. э.) был предпринят в весьма сложной политической обстановке. Император Август после победы при Акциуме (31 год до н. э.), сделавшей его господином Египта, вознамерился распространить власть Рима на весь бассейн Красного моря, а заодно и разведать раскинувшуюся по его восточному побережью страну до крайних ее пределов. Проект исследования «Аравии Счастливой» преследовал, вероятно, и цель более отдаленную — положить конец той монополии в торговле благовониями, которая так обогащала аравитян. Август набрал два легиона общей численностью в 10 тысяч да еще присоединил к ним римские контингенты из Иудеи и Набатеи. Корпус был поставлен под начало Элия Галла, префекта Египта.

В 26 году корпус на судах пересекает Красное море и высаживается в Леуке Коме (ныне это либо Карна, либо Ваджх), расположенную в трехстах километрах к югу от Петры. Там армия Галла, измотанная морским переходом, отдыхает и пополняет свои запасы в течение всего лета, всей осени и почти всей зимы. В конце зимы 25 года она, направившись к югу, проходит Ясриб (Медину), затем через окрестности Мекии и шесть месяцев спустя достигает рубежей «Аравии счастливой». Последуем теперь за Страбоном, который подробно рассказывает о дальнейших событиях:

Потребовалось пятьдесят дней для того, чтобы достичь города Негранес (Наджран) и окружающую его область, мирную и плодородную. Царь убежал, а город был взят приступом. Еще через шесть дней он (Э. Галл) дошел до реки (вади Мазаб), где варвары завязали сражение: они в ней потеряли около десятка тысяч убитыми, римляне — только двух воинов; будучи совершенно неопытными в военном деле, они (варвары) крайне неумело владели своим оружием — луками, копьями, мечами, пращами; по большей же части они были вооружены топорами с двумя лезвиями. Вскоре он взял и город Аску (Нашк), который также был покинут своим царем. Затем на своем пути встретил город Атроулу, которым овладел без боя (Атроула=Йасилл=Баракиш). Оставив в городе гарнизон и пополнив свои запасы зерновым хлебом и финиками, найденными в нем, он продолжил поход вплоть до города Марсийаба (Ма'риб), принадлежащего племени Рхамманитов, зависимому, в свою очередь, от Илисароса (Илишарах). Обложив город, он осаждал его в течение шести дней, затем нехватка воды вынудила его вернуться. Если верить показаниям пленных, ему не хватило всего двух дней пути для того, чтобы добраться до страны благовоний. Шесть месяцев шел он к этой цели — по вине проводников. Лишь на обратном пути, то есть слишком поздно, понял он их заговор. Возвращался он уже иными дорогами. Через девять дней обратного пути он был уже у Неграна (Наджрана), где произошла битва. Затем он пересек пространства мирной страны (…) и дошел до Эгры (и до ее порта Леуке Коме), то есть вновь достиг отправной точки похода на берегу моря. На юг он шел шесть месяцев, а обратно добрался всего за шестьдесят дней.