Книга Чудес не бывает - Андрей Буторин

– Ну, как она?!

– Будет жить… – с интонацией киношных хирургов откликнулся Змей.

– Ну и ладненько! – потер руки Брок. – Можно приступать к допросу?

– Ты что, коллега?! – возмутился Горыныч. – Ей сейчас полный покой нужен! И хороший врач.

– Ну, хоть один-то вопрос можно? – взмолился земной сыщик.

– Что вы от меня хотите?.. – спросила вдруг пострадавшая, не раскрывая глаз. Из-под кожистого века скатилась дымящаяся слезинка.

– Вы только не волнуйтесь, голубушка! – заспешил Брок. – Всего один вопрос: зачем вы это сделали? Неужели это тело так уж безобразно, что ради него стоило расставаться с жизнью? По-моему, вы вполне привлекательная… м-м… барышня…

– А вот он так не думал!.. – простонала дракониха.

– Кто? – собрался записывать сыщик, но вспомнил, что не захватил блокнот и ручку.

– Мой жених, Рррщщщххсссмммирррттсссшшш… – далее последовало еще десятка два подобных звуков.

– Ты запомнил?! – метнул земной сыщик беспокойный взгляд на трехголового коллегу.

– Конечно, элементарное имя!..

– Так, – подытожил Брок. – Вызывай врачей и понеслись к этому… элементарному!

– Зачем? – удивился Горыныч.

– Первое правило детектива, – наклонился Брок к одному из ушей Змея. – Ищи, кому выгодно!..

Глава 24. Саша становится сиделкой, а Брок и Горыныч рассуждают о заднем уме

Врачи прибыли скоро. Это были два дюжих дракона – двухголовый и трехголовый, больше похожие на санитаров из психбольницы. Брок даже испуганно подумал, а не забирают ли здесь самоубийц-неудачников в дурдома, как некогда практиковалось подобное дома? Или и до сих пор практикуется?.. Брок попытался вспомнить, но один из «санитаров», тот что был старше, бесцеремонно оттолкнул их с Сашенькой к стене.

– Развели тут антисанитарию! – буркнул дракон и разинул все три пасти с явным намерением исправить «непорядок».

– А-а-а!!! – завопил Брок. – Мы не анти! Мы как раз наоборот!..

Змей Горыныч в ужасе бросился к друзьям и заслонил их собой, распростерши крылья:

– Стойте! Это наши друзья! Они разумны!..

– Да ну? – удивился врач с деланным любопытством. – А сами вы, батенька, как себя чувствуете?..

– Спасибо, вполне нормально.

– Ни одна из голов не беспокоит?

– Пока нет.

– Замечательно! Откройте-ка среднюю пасть…

Горыныч начал послушно разевать пасть, но быстро опомнился и возмущенно зашипел:

– Да что вы себе позволяете?! Я – сыщик и занимаюсь расследованием крупного преступления! А вас, между прочим, вызвал именно я, чтобы вы помогли моей подопечной, а не занимались тут невесть чем!.. Вон, ваш коллега делом занимается – и вы ступайте!..

Врач, медбрат, или санитар – кем он там был? – смущенно ретировался и, постоянно оглядываясь одной головой, поспешил на помощь коллеге.

– Как она? – всё еще очень сердито буркнул Горыныч.

– Будет жить! – подтвердили его же диагноз врачи. – Но лучше ее всё же забрать в больницу…

– Ну уж нет! – забеспокоился Брок. Мысли о психушке никак не покидали его голову.

– Ее нельзя оставлять одну, – сказал двухголовый врач. – А мы не можем выделить сиделку…

– Я могу посидеть с ней! – неожиданно для самой себя сказала Сашенька.

– А вы точно разумные? – переглянулись врачи.

– Точнее некуда, – фыркнула Саша.

– А ну-ткать!.. – прищурился трехголовый. – Семью восемь?

– Пятьдесят шесть! – без запинки выпалила Сашенька.

– Во дает! – ахнул двухголовый. – Ты знал?..

– Не-а, – признался его коллега.

– Я тоже…

– Ну, что ж, – повернулись оба врача к девушке, – в таком случае, оставляем больную на ваше попечение. Обильное теплое питье, полосканье горла щелочью, кислотные компрессы, обязательный свежий воздух и минимум отрицательных эмоций. В случае чего – зовите нас. А сейчас распишитесь в отказе от госпитализации и в вашем согласии принять на себя обязанности сиделки. Как ваше имя?

– Александра. Можно просто Саша.

– С-с-с… Ш-шш… Язык сломаешь!.. Аллекс-санндрра… Чуток попроще!..

– Можно полностью, – язвительно сказала Сашенька. – Брокалева Александра Олеговна.

– О! Это почти по-нашему! – обрадовались врачи и сунули девушке овальную табличку для росписи. Получив Сашин автограф, они тут же смылись.

– Ну у вас и медицина, – покачал головой Брок. – От нашей недалеко ушла. Улетела, то есть.

– Да уж… – смущенно потупил головы Змей Горыныч. – Простите их, они свое дело знают… Просто работа у них нервная.

– У нас тоже – не ромашки нюхать! – вздернул Брок подбородок.

– Папа, ромашки не пахнут, – заметила Сашенька.

– Тем более!..

– Ну что, летим к этому… Ррщщх… как-его-там? – деловито осведомился Брок, когда они со Змеем Горынычем вышли под зеленое небо из дома несчастной драконихи.

– Да, – неуверенно, вразнобой закивал Змей.

– Что-то не так? – почуял нерешительность друга Брок.

– Мы не знаем, где он живет, – потупился Горыныч.

– Так давай спросим у невесты! – повернулся Брок к двери.

– Постой, – остановил его Змей. – У нее не надо…

– Это еще почему?.. Обоснуй!

– Н-не могу, – замялся Горыныч. – Просто чувствую, что не надо. Лучше сами разберемся.

– Ну, сами – так сами, – сказал Брок. Вообще-то, он тоже привык доверять интуиции, когда шел по следу, поэтому отнесся к словам коллеги с пониманием. – Только как? Есть тут у вас какая-нибудь паспортная служба?

– Чего это?..

– Ну, где регистрируют граждан. Как мы иначе его адрес узнаем?

– Что-то мне подсказывает, что мы о-о-очень скоро узнаем этот адрес…

– О-о-очень скоро!.. – передразнил Брок. – Что это значит? Опять предчувствие?

– Можно и так сказать. – Змей Горыныч был предельно серьезным. – Только мне не понравилось, что наша пострадавшая в петлю полезла…

– Ты не поверишь, но я так просто ликовал!.. – фыркнул земной сыщик.

– Но почему?! – изумился Горыныч.

– Что почему?

– Почему ты ликовал? Ведь это ужасно!..

– Ликовать – это прекрасно, – поправил Брок. – Ликовать – это значит радоваться.

– Но что радостного в попытке самоубийства?!

– Радостно, что она не удалась, – пояснил сыщик-землянин. – Но вообще-то я просто пошутил. Съязвил, если тебе угодно.