Книга Атеисты в мундирах. Советские спецслужбы и религиозная сфера Украины - Дмитрий Веденеев

Справедливости ради отметим, что активно сотрудничали с оккупантами и отдельные представители аппарата правящей партии большевиков, советской власти и комсомольских органов. Отмечены случаи инициативного предательства руководителей, оставленных при отступлении РККА групп коммунистического подполья. Как сообщали органы НКГБ УССР, на оккупированной территории «часть бывших коммунистов и комсомольцев стала на путь заискивания и выслуживания перед немцами».

Только на Киевщине среди арестованных агентов и пособников врага оказались 62 члена партии и 91 комсомолец[276]. Глава НКГБ УССР С. Савченко в директиве № 2534/с от 21 декабря 1944 г. потребовал усилить оперативную разработку членов ВКП(б) и комсомольских активистов, которые добровольно явились на регистрацию в оккупационную администрацию, пошли на вербовку немецкими спецслужбами и использовались противником для создания лжепартизанских отрядов-«приманок» и внедрения в антифашистское подполье, сотрудничали с абвером, зондерштабом «Р» (органом антипартизанской борьбы и провокаций), румынской контрразведкой Сигуранцей[277].

Стоит подчеркнуть, что оперативно-розыскные мероприятия на освобожденной территории 1943–1945 гг., включая работу по «церковной линии», прежде всего направлялись на выявление агентуры вражеских спецслужб и активных пособников оккупантов, что, согласимся, было целиком оправдано – учитывая и соображения законного возмездия за содеянное, и необходимость обезвреживания серьезных агентурных (разведывательно-диверсионных) позиций, созданных спецслужбами Германии, Румынии и Венгрии перед отступлением. Известно, что, отходя на Запад, противник оставил в Украине до 200 резидентур (2500 подготовленных шпионов, диверсантов, террористов). Всего же в 1943–1945 гг. органы госбезопасности арестовали в Украине по делам «религиозной окраски» 875 человек, ликвидировали 87 религиозных групп и общин[278].

Нельзя не учитывать задач и атмосферы ожесточенного противоборства с еще не сломленным противником и невиданных злодеяний, совершенных оккупантами. Уже предварительное расследование показало, что на той же Киевщине агрессоры уничтожили свыше 100 тыс. мирных граждан, более 121 тыс. угнали на каторжные работы. В психиатрической больнице имени Павлова в душегубках умертвили 485 беззащитных «убогих», врачей, пытавшихся заступиться за несчастных, – и несть числа таким примерам сатанинской жестокости тех, кого наши предки остановили на марше к «тысячелетнему рейху».

Даже «бескровные» формы сотрудничества с врагом в таких условиях карались весьма сурово, а сами правоохранительные органы и спецслужбы не только действовали в экстремальных условиях бескомпромиссного противостояния с претендентами на мировое господство, но и только что вышли из полосы всеобщего беззакония и кровавых, сфабрикованных компаний по борьбе с «врагами народа». Директива НКГБ УССР № 1075 от 21 июня 1944 г. предписывала вести агентурно-оперативную работу для выявления антисоветских элементов… среди инвалидов Великой Отечественной войны![279] Разумеется, жестко карали и военных преступников. В феврале же 1946 г. на нынешней площади Независимости публично повесили 12 немецких военнослужащих и чиновников – организаторов и исполнителей террора против мирного населения.

Деятельность органов госбезопасности по отношению к религиозным объединениям может быть понята только в контексте того сложного времени, драматических обстоятельств Великой Отечественной войны. По слову Святейшего Патриарха Кирилла, «мы должны делать разумные выводы из исторических событий. Никогда нельзя поверхностно оценивать то, что произошло в прошлом. Нужно всегда стремиться видеть руку Божию и в хорошем, и в плохом, помня, что суд Божий совершается над нами в каждый момент времени. Дай Бог, чтобы эта острота духовного зрения не притуплялась в нашем народе, чтобы мы сторонились греха, зла, неправды и помнили: какой бы силой ни поддерживались это зло и этот грех – будь то сила экономической власти, сила средств массовой информации, сила средств, убеждающих человека, – вся эта сила ничто пред лицом Божиим»[280].

Победа над нацизмом и победа над атеизмом, подчеркивают иерархи Православной церкви, пришли одновременно. Проблема деятельности спецслужб в религиозной сфере в военные годы требует глубокого изучения на основе тщательного, перекрестного использования источников, хотя методы науки всегда будут относительны и поверхностны перед Промыслом Божиим. Разве не впечатляет резкий поворот в сталинской политике в 1943 г.? Разве поверили бы чекисты в 1937 г., что через несколько лет будут с таким же профессиональным рвением защищать распинаемую ими же 20 лет церковь? Об этом стоит задуматься современникам. Да, тогдашние методы противодействия «духовным диверсантам» и изменникам были далеки от рафинированных представлений о «правовом государстве». Но мы-то теперь знаем, к чему приводит длительная и безудержная агрессия тех же деструктивных сект против Святой Руси, колыбели православия на днепровских берегах, душ наших детей.

Пасхальный взлет веры

Православная церковь в Украине в первые послевоенные годы

Покаяние комиссаров

Власти СССР и лично И. Сталин не могли не признать мощного духовно-патриотического потенциала веры Христовой и Православной церкви. В сентябре 1943 г., как известно, возрождается патриаршество – Патриархом становится митрополит Сергий (Страгородский). 31 января – 2 февраля 1945 г. проходит первый (после 1918 г.) Поместный собор Русской православной церкви (РПЦ), утвердивший «Положение о Русской православной церкви». Патриархом Московским и всея Руси был избран (после смерти Патриарха Сергия) митрополит Алексий (Симанский) – сын камергера императорского двора и внук сенатора Российской империи, как особо подчеркивалось в тогдашних документах.

Местоблюститель Патриаршего Престола (1936–1943 гг.), митрополит Сергий (Страгородский)

Интересно, что еще в 1927 г. тогдашний архиепископ Хутынский Сергий намеревался эмигрировать из охваченного жестокими преследываниями церкви в СССР. Управляя тогда Новгородской епархией, он приехал за советом и молитвой к духовнику Александро-Невской лавры схимонаху Серафиму (Муравьеву), ныне широко известному как преподобный Серафим Вырицкий (1866–1949). «Отец Серафим, не лучше ли мне уехать за границу?» – спросил архиерей. «Владыко! А на кого Вы Русскую православную церковь оставите? Ведь Вам ее пасти! – ответил старец Серафим. – Не бойтесь, Сама Матерь Божия защитит Вас. Будет много тяжких искушений, но все, с Божией помощью, управится. Оставайтесь, прошу Вас…». Прозорливый отец Серафим предсказал владыке Алексию и его будущее служение Патриархом в течение 25 лет (как и сталось в 1945–1970 гг.!).