Книга Русский Стамбул - Наталья Командорова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Облаченный в шубу русский посол вошел в великолепно убранную большую залу и поклонился султану Селиму III, сидящему в центре зала на высоком троне. Кутузов заговорил, и султан «внимательно слушал его, кивая головой. Когда русский посол окончил, Селим III что-то громко сказал великому визирю. Драгоман перевел его краткое ответное слово. Кутузов выслушал, поклонился и вышел из залы. Так делал князь Репнин, так повторилось и в этот раз…».
Л.И. Раковский утверждал, что лично сам Кутузов «остался доволен приемом: Селим III принял его с таким почетом, с каким не принимал ни одного иноземного посла. Султан не позволил русскому послу ожидать перед сералем (приезда) великого визиря, он не посадил Кутузова на унизительную «скамью поварят»…». О своем впечатлении от аудиенции у султана он писал в одном из своих писем: «На аудиенции (Селим III) велел делать мне учтивости, каких ни один посол не видел. Дворец его, двор его, наряд придворных, строение и убранство покоев мудрено, странно, церемонии иногда смешны, но все велико, огромно, пышно и почетно. Это трагедия Шекспирова, поэта Мильтона или Одиссея Гомерова…на троне сидит прекрасный человек, лучше всего его двора, одет в сукне, просто, но на чалме огромный солитер с пером и на шубе петлицы бриллиантовые. Обратился несколько ко мне, сделал поклон глазами и показал, кажется, все, что он мне приказывал комплиментов прежде: или я худой физиономист, или он добрый и умный человек. Во время речи моей слушал он со вниманием, часто наклонял голову и, где в конце речи адресуется ему комплимент от меня собственно, наклонился с таким видом, что, кажется, сказал: «Мне очень это приятно, я тебя очень полюбил; мне очень жаль, что не могу с тобой говорить». Вот в каком виде мне представился султан…»
Беспримерный по своей учтивости и торжественности прием, оказанный султаном русскому послу, взволновал всех других иностранных дипломатов. Пошли разговоры, высказывались догадки, мусолились факты биографии удачливого генерала, высказывались нелицеприятные суждения, но все это совершалось за спиной Кутузова. Открыто заявить в глаза о своей неприязни завистники не осмеливались, зная его боевой характер и умение давать, когда надо, достойный молниеносный отпор.
Еще больше всех озадачило событие, произошедшее вскоре после аудиенции у турецкого владыки: Кутузов с целью налаживания добрых отношений проник в султанский сад, к прогуливающимся там наложницам из гарема, которых щедро одарил разнообразными драгоценными подарками: сережками, перстнями, брошками, кулонами, цепочками, браслетами и тому подобным. Это было неслыханное дело: туда запрещалось входить кому бы то ни было под угрозой смертной казни. Многие из злопыхателей, услышав об этом казусе, злорадно потирали руки: вот тут-то этот русский выскочка и прокололся — не уйти ему от султанского гнева. Но произошло чудо: Селим III не только не выгнал дипломата за пределы страны, а просто посмеялся над выходкой Кутузова и простил.
Более того, с подарками в русское посольство наведался посланник от «начальника черных евнухов» гарема, кызлар-агасы, и стал благодарить Кутузова за драгоценные подношения, сделанные послом и одалискам, и матери-султанше валиде, и кызлар-агасы. От своего хозяина и от султанских женщин гонец преподнес Михаилу Илларионовичу ответные богатые дары.
За время пребывания в Константинополе Михаилу Илларионовичу удалось добиться многого: он установил хорошие отношения с большинством влиятельных лиц Блистательной Порты, всеми своими действиями показывая и доказывая, что Российской империи не нужна война с Турцией. В ответ ему также оказывали всяческие знаки внимания и уважения.
Одной из важнейших дипломатических побед Кутузова стало разрешение необычайно сложного вопроса о госпошлинах на ввоз и вывоз русскими купцами товаров. Дело в том, что таможенные пошлины на русские товары в Турции составляли три процента и были гораздо меньше установленных для других иностранных государств. Привилегии русской торговле не нравились, в первую очередь Англии и Франции, а также некоторым вассальным государствам. С подачи дипломатов, представляющих интересы недовольных стран, начались интриги в околосултанских кругах, подкупы турецких чиновников-лоббистов. Все шло к тому, что Турция могла потребовать пересмотра ранее подписанных торговых договоров с Россией.
Кутузов с товарищами не сидел сложа руки и подключил к урегулированию этого дела свои связи в высших эшелонах турецкой власти. Посол категорически высказал протест России против пересмотра торговых пошлин. Похоже, ему удалось достучаться до самого султана. В конечном итоге турецкий владыка все же не решился портить отношения с русскими, разрешил перегружать товары с русских судов на турецкие и беспрепятственно продавать их в Средиземном море. Однако при этом убедительно просил русского посла особо не распространяться на этот счет, чтобы подробности договоренностей не стали известны французам и англичанам.
Распространено мнение, и его придерживался писатель и исследователь биографии Кутузова Л.И. Ваковский, что Михаилу Илларионовичу «дипломатическая работа надоела». Возможно, это и так, но не исключено, что недоброжелатели талантливого дипломата тоже приложили усилия для отзыва его из Константинополя на родину. В своей книге Раковский привел текст письма Кутузова жене, в котором он изложил свое видение сложившейся в посольских делах ситуации: «… Хлопот здесь множество: нету в свете министерского посту такого хлопотливого, как здесь, особливо в нынешних обстоятельствах, только все не так мудрено, как я думал; и так нахожу я, что человек того только не сделает, чего не заставят. Дипломатическая кариера сколь ни плутовата, но, ей-богу, не так мудрена, как военная, ежели ее делать как надобно…»
В декабре 1793 года Михаилом Илларионовичем было получено предписание возвращаться на родину, а дела следует передать двадцатишестилетнему камер-юнкеру В.П. Кочубею, назначенному вместо Кутузова чрезвычайным послом и полномочным министром при Оттоманской Порте. М.И. Кутузов, как было велено, сдал дела новому послу по его прибытии в Константинополь в феврале 1794 года.
Сменивший М.И. Кутузова на посту русского посланника в Константинополе князь Виктор Павлович Кочубей впоследствии в справочной литературе именовался как государственный деятель, канцлер по внутренним делам, почетный член Петербургской академии наук. Он являлся племянником по матери князю А.А. Безбородко, в дальнейшем пользовался его покровительством. Кочубей учился в университетах Женевы, Упсалы, Лондона. С 1784 года выполнял различные дипломатические поручения. Посланником в Константинополе он пробыл с 1793-го по 1797 год. Виктор Павлович потом входил в ближайшее окружение императора Александра I…
