Книга Поцелуй василиска - Полина Флер

– О, нет-нет! Не хотел вас пугать. Но посудите сами: кто бы ни выпил зелье, наш недруг остался бы в выигрыше. Убьют меня – Альтар объявит войну. Убьют Тураона – объявит войну Кентария. А если бы убили вас…

Он снова покачал головой и не стал продолжать, но я и так знала. Если бы умерла я, Дитер не пережил бы этого, снедаемый чувством вины за то, что не догадался, не защитил.

– Я стала бы седьмой статуей в его саду, – прошептала я. – Очередной неудавшейся женой проклятого генерала. Зачем короне василиск без его смертоносного взгляда? Он – живое оружие короля. Всегда озлобленный, всегда несчастный, всегда на войне…

– Таким и нужен королю, – подхватил Ю Шэн-Ли. – Или не нужен вовсе. Но тогда наш недруг играет за чужих, не находите?

Я задумчиво кивнула. Если я правильно поняла подслушанный разговор, королева метила сразу на два трона, Фессалии и Кентарии. Могла ли она ради этого убить собственного союзника, а заодно воспользоваться моментом, чтобы отомстить несговорчивому фавориту и поставить его на место? Я горько усмехнулась, решив для себя: могла.

– Вот мы и приехали, госпожа, – сказал Ю Шэн-Ли, и я увидела, что за окном потянулся резной заборчик с повторяющимся орнаментом дракона и звезд и замелькали цветущие сливовые деревья. – Добро пожаловать в мою резиденцию.

Мне выделили роскошные покои в приятной персиковой гамме. Пышная кровать под балдахином, гобелены ручной работы, бумажные цветы в высоких вазах и запах сандала создавали атмосферу расслабленности и уюта. Служанка в пестром наряде, украшенном причудливыми цветами, принесла мне зеленого чая и на плохом фессалийском предложила сделать массаж стоп. Я было отказалась, но увидела игривую улыбку на губах Ю Шэн-Ли.

– Только в здоровом теле может родиться здоровый дух, – вежливо проговорил он. – Не отказывайтесь от удовольствия, госпожа. Вам нужно снять… как это? – Он пожевал губами, вспоминая подходящее слово. – Да, снять стресс. Не думайте сегодня ни о чем более, позвольте мне подумать за вас.

– Спасибо, дорогой Шэн, – грустно улыбнулась я. – Я тронута вашей помощью.

– Мой дом – ваш дом, госпожа, – поклонился Ю Шэн-Ли и вышел.

Я позволила служанке снять с себя чулки и откинулась в кресле, прикрыв глаза ладонью. Ножные ванночки и масла благоухали свежестью, прикосновения массажистки были нежными и успокаивающими, и вскоре я совершенно расслабилась, плывя по волнам блаженства. Все страхи и тревоги отступили, наваливалась дремота, и я не заметила, как уснула, подложив под голову шелковую подушку.

Проснулась я от тихоньких мелодичных напевов на фессалийском о маленьких гусятах, у которых нет башмачков. Приоткрыв глаза, я увидела Жюли, порхающую по комнате и обмахивающую метелкой пыль с гипсовых статуэток, точно она никогда и не уезжала из поместья.

– Жюли! – радостно позвала я, приподнимаясь в кресле.

– Госпожа! – Девушка обернулась и присела в реверансе, ее глаза заблестели. – Рада снова служить вам. Спасибо, что не забываете свою верную Жюли.

– Разве можно было оставить тебя в этом ужасном месте? – всплеснула я руками. – Ты одна из немногих, на кого можно положиться. Ты приехала одна?

– Да, госпожа, – вздохнула девушка. – Гансу пришлось уехать в Мейердорфский замок по распоряжению его сиятельства.

Значит, пока я дремала, Ю Шэн-Ли обо всем распорядился. Мне стало радостно и немного неловко за то, что я отдыхаю вместо того, чтобы вести дела, как это сделала бы полноправная хозяйка герцогства.

– Я рада, что вы отдохнули, госпожа, – мягко сказала Жюли, точно прочитав мои мысли, но они и так были написаны на моем погрустневшем лице. – Поверьте, я разделяю вашу боль. Мы с Гансом много говорили об этом перед его отъездом, он уверен, что его сиятельство – не убийца.

– Я тоже уверена, Жюли, – произнесла я. – Вот только как доказать?

– Ганс говорил, за большие деньги можно достать зелье из языка или сердца василиска, и в зависимости от пропорции жертва окаменеет сразу или в течение суток.

– Так и произошло!

– Ганс говорил, его сиятельство подставили самым грязным и подлым образом. Это понятно каждому, кто знает герцога.

– Но не королю, – поморщилась я.

– Если мне будет позволено заметить, Ганс говорил, его величество не видит дальше собственного носа.

Я приподняла бровь и с любопытством глянула на служанку.

– Вот как? А что еще говорил Ганс?

– Что ее величество предлагала его сиятельству стать ее фаворитом…

– Я гляжу, слуги многое обсуждают за спинами их господ, – усмехнулась я, и Жюли вспыхнула:

– Ах, что вы, госпожа! Не подумайте! Мы с Гансом были слишком возмущены. Простите необдуманные слова, я…

– Не нужно оправдываться, Жюли. – Я устало потерла лоб. – Мне просто очень тоскливо сейчас, и я в совершенной растерянности.

– Понимаю. – Жюли подошла и присела рядышком, заглядывая в глаза и робко гладя меня по запястью. – Когда уехал Ганс, мне тоже стало одиноко и грустно. Я даже всплакнула, представляете? А ведь он уехал всего на день-другой. Представляю, как нехорошо вам, когда его сиятельство в тюрьме, и неизвестно, когда его выпустят. Ганс говорил, что король может быть очень упрямым…

– Ты любишь его? – грустно улыбнулась я.

– Его величество? – испуганно переспросила Жюли. – Или его сиятельство?

– Да нет же, молодого адъютанта.

– Ах! – Жюли зарделась и опустила ресницы, по ее губам расплылась мечтательная улыбка. – Он такой смелый и сильный. Такой умный! Он побывал во многих странах. Он знает несколько языков и так смешно говорит по-альтарски. Совсем как его сиятельство! С ним спокойно и хорошо, особенно когда он обнимет сильно-сильно и поцелует так…

– Жюли! – Догадка пронзила меня, я сжала ее пальцы, и девушка от неожиданности вздрогнула, подняв на меня круглые, как у олененка, глаза. – Ты что… ты была с ним? Была как… с мужчиной?

– Госпожа, – залепетала она и часто-часто заморгала, а по щекам поползли алые пятна. – Я, право, не понимаю…

– Ну что ты! – поспешила успокоить я ее, поглаживая дрожащие пальцы. – Я вовсе не собираюсь тебя бранить. Близость с любимым мужчиной – лучший подарок, который может сделать себе женщина.

Я провела ладонью по ее темным волосам, и девушка зарделась и растаяла.

– Да, – прошептала она. – Вы… не сердитесь, госпожа?

– Ничуть, – рассмеялась я и поцеловала ее в макушку. – Он был ласков с тобой?

– Очень, – с жаром ответила Жюли, и ее глаза снова заблестели. – Как он целует, госпожа! От его поцелуев в груди все тает, и кажется, что умираешь от удовольствия! А как жарко обнимает… О, я и думать не смела, что в наше время еще остались такие мужчины. Он нежный и добрый, очень ласковый. И с вашего благословения, – тут девушка зарделась еще сильнее, – мы бы хотели пожениться, госпожа… не сейчас… когда все закончится… когда его сиятельство выпустят…