Книга Тамплиер. На Святой Руси - Юрий Корчевский

От ратников крепко пахнет лошадьми, потом. Их бы в баню, да топилась она один раз в неделю, по субботам. Это Саша избаловался, ходил смыть с себя дорожную пыль почти ежедневно на постоялых дворах.

И потянулись дни службы. Что занятно, застава была только с рязанской стороны, москвичи себя караулами не утруждали. Да и не было такого раньше, чтобы рязанцы первыми напали. Напротив, оборонялись от нападок московских или серпуховских, так как Серпухов к Московскому княжеству относился.

Такого напряжения, как в Пскове, не было. Там рыцари расслабляться не давали. А здесь тишь, гладь, красота. Солнце светит, птички поют, по реке суда проплывают. Прямо санаторий, в крайнем случае дом отдыха. По понятию Александра, не заставу здесь держать надо, а пару дозорных, чтобы в случае нападения москвичей вовремя предупредить коломенского воеводу. А лазутчиков выглядывать – дело бесполезное. Не поедет лазутчик через кордон в броне и при оружии, прикинется офеней либо ремесленником. А проще с дороги сойти и обойти заставу лесом. Да и какие сведения лазутчик мог собрать? Расположение и численность дружин рязанских москвичам известны давно, как и рязанцам московская рать. Если только союзники присоединятся, как вскоре случится. Пойдёт Москва Коломну воевать и отобьёт, только исход сечи под Переяславлем Рязанским решаться будет. Коломну москвичи благоразумно обойдут. Зачем потери нести или крепость разрушать, если самим пригодится?

В Орде замятица, постепенно Тохта-хан Ногая от дел отодвинул, Москва поддержку от хана почувствовала. Сараю и хану грызня междоусобная нужна только с одной целью – чтобы сильное княжество под себя подмяло слабое. Проще иметь дело с одним князем и дань требовать, чем с десятка мелких княжеств.

Неделя прошла, вторая, как Александр службу в дозоре несёт. По его понятиям – скучно. Днём один-два ратника досматривают подозрительных путников. Да и не подозрительные они, больше от скуки. Другие дружинники или спят, или в кости играют на деньги.

А только через три недели на заставу посыльный примчался. Воевода всех ратников в Коломну призвал срочно. Собрались моментально. Да и много ли времени надо на коня сесть? Службу несли в полном боевом облачении, за порядком десятник следил.

Десять вёрст до Коломны проскакали быстро. На площадке у воинской избы, по-современному – плацу, суматоха. Ратники снуют, воевода с сотниками спешно прошёл. Дружинники, что в Коломне были, тут же пояснили – татар видели недалеко от границ княжества.

Воевода половину ратников, явно по распоряжению князя Ярослава, в Коломне оставил, а вторую половину на помощь к южным границам княжества двинул. Десятники своих людей знали, кто семейный – оставили. Как всегда, в поход отправляли новиков и жаждущих мечом помахать. Были такие в каждом воинстве, вроде берсерков у викингов, удовольствие получали от боя.

Столица княжества Рязанского тогда располагалась на правом берегу Оки, у слияния её с Проней, южнее ныне существующей Рязани.

Дорога от Коломны до Переяславля накатанная, шла вдоль Оки, не заблудишься. Три дня конная коломенская рать к столице шла. Когда прибыли, Саша удивился. Стольный град не более Коломны оказался. На высоком берегу реки стоит, вокруг бревенчатого тына ров. Выглядит крепость неприступной, а ухитрялись её татары брать и жечь. А позже Тамерлан, Железный Хромец, побывает в этих местах, прокатится жестоким катком.

В крепости, в детинце, от воинства тесно. Воеводы с князем уединились в тереме. А утром выступать после молебна. Дорога узкая, три всадника в ряд, воинство на добрую половину версты вытянулось. Ратники поговаривали, что вскоре дружинники пронские присоединиться должны, но не случилось. Слева от дороги леса идут, справа луг, ещё дальше за лугом Проня блестит, полноводна, судоходна. Потом Проня в сторону отвернула, рать вдоль Рановы пошла. К вечеру до озера добрались, где и остановились лагерем. Сотники выставили дозорных. Недалеко граница с Диким полем, осторожность проявлять надо. Лошадей на выпас в сторону отвели. Дружинники костры развели, немудрящую еду готовить начали, затем спать улеглись. Все под открытым небом. Под голову – седло, под себя – войлочный подседельник.

Рано утром дежурные развели костры, сварили кулеш, еду немудрёную, но сытную. После три десятка отправились дозорами в разные стороны вдоль кордона. Собственно, границы как таковой не было – с пограничными столбами, вспаханной полосой. Границей служила река, разделяющая земли княжества Рязанского и Дикого поля, территорию степняков. На этих землях издавна жили скифы, сарматы, половцы, а затем пришли монголы.

Несколько десятков дружинников, в том числе Саша, отправились рубить лес. Причём десятник Никанор сам указывал деревья, которые надо было валить. Саша недоумевал над выбором – рубили деревья молодые, с ровным стволом, диаметром полтора десятка сантиметров. Из таких избу не построить, как и плот. Объяснение получил быстро. Из брёвен делали щиты, размером сажень высотой на две – две с половиной шириной, ставили на тележные колёса из припасённых в обозе. Готовые щиты на колёсах катили на берег реки. Так это же защита от стрел, гуляй-город. Из щитов целая стена выстроилась. Коли надобность минует, колёса можно снять, щиты бросить. Рязанцы, чаще других подвергавшиеся набегам степняков, их манеру боя и тактику изучили, как никакие другие княжества. Больше всего проблем доставляли татарские лучники, потери от них ощутимые. А щиты гуляй-города прикрытие давали. Открытых боёв татары старались избегать. Потери большие, а трофеев нет. Для них лучше захватить село или город, взять пленных, рухлядь и быстро уйти на свои земли.

На дороге показались две подводы, идущие с полуденной стороны, как называли юг. Когда подводы подошли, их остановили. Любой мирный житель, выезжающий с Дикого поля, представляет интерес. Своего рода лазутчик – что-то видел, слышал.

Оказалось – купец тверской, выкупавший захваченную в плен семью. Часть пленных татары оставляли у себя для работ, большую часть продавали, имея большой доход. Приехавших с выкупом за пленных не трогали, иначе можно всю торговлю порушить. Купец, как ратников рязанских увидел, рухнул на колени, перекрестился:

– Слава тебе, Господи, сподобил до родных земель добраться.

– Да какие же они тебе родные?

– Так православные же, не нехристи.

На подводах сидели женщина средних лет и два паренька. Все худые, и вместо одежды настоящие лохмотья. Десятники купца расспрашивать стали. Что видел в степи, есть ли конные, да сколько? Купец отвечал обстоятельно. Пока разговор шёл, бывших пленных покормили кулешом. Напоследок один из дружинников спросил паренька:

– Это сколько же вы в полоне были?

– Год.

– О!

У парней на голове колтун из волос, чумазые, видимо, несладко пришлось на чужбине. На мочке левого уха у всех виден след от серьги, как метили татары рабов. Купцу ещё повезло, что отыскал своих, а могли бы и продать за море, тогда не найти. Купец поведал, что видел в степи две сотни конных в дневном переходе.

– Так и нас две сотни, – ухмыльнулся Никанор.