Книга Секретарь палача - Валентина Савенко

— Вот это фокус! — присвистнул Рикард, глядя то на друга, то на меня.

— Рикард! — В голосе Идена прозвучали угрожающие нотки.

— Молчу-молчу! — Оборотень попытался развести руками, но скривился от боли.

Палач заметил это и поспешно приступил к лечению. Самым жутким моментом для меня стало, когда он вправлял кости на руке, чтобы они срослись правильно. После страшного хруста я убежала к окну, где, внимательно вглядываясь в снежинки, старалась не слушать голоса мужчин за спиной. Обернулась, когда Рикард громко объявил, что его собрали и можно ползти в гостевую спальню. Нужно время, чтобы восстановиться. Уползать он собрался с помощью бледного Идена.

Представив, как они оба падают на лестнице, я подставила оборотню плечо. До спальни мы шли минут пятнадцать. Мужчина меня щадил, цеплялся за перила, стараясь перенести вес на них. Я ругалась, уговаривала бросить маяться дурью. Оборотень бурчал в ответ, что мне еще детей рожать. Не убедило его и то, что я уже подставляла плечо помощи Идену. Начальству пообещали выщипать остатки перьев из интересных мест, чтобы заботилось о маленьких глупых птичках, а не превращало их во вьючную лошадь. Напоследок у двери комнаты Рикард внимательно посмотрел мне в глаза, странно усмехнулся и пожелал спокойной ночи.

Проходя мимо вазы, заглянула в отражение, увидела лишь свое озабоченное лицо. Глаза блестели чуть сильнее от перевозбуждения — не каждый день приходится помогать двум израненным магам.

Забежав в спальню Идена, я взяла обещанную бутылку вина и два бокала. Немного подумав, вытащила из комода чистую рубашку и брюки. Идену надо бы вначале душ принять, но и так сойдет. Смотреть на окровавленные лохмотья не было сил.

Он сидел в кресле, прикрыв глаза. Изодранный камзол и рубашку снял, тряпки валялись на полу рядом с плащом. Раны затянулись. О них напоминали толстые шрамы, розовой сеткой покрывающие грудь, живот и руки мужчины.

Я знала, что спустя несколько дней они исчезнут, но все равно было больно смотреть, зная, что Иден пострадал из-за меня, из-за того, что я не могу вспомнить.

Специально звякнув бокалами, я дождалась, когда палач откроет глаза. Протянула ему чистую одежду. На секунду прикоснувшись к прохладным пальцам, неуверенно спросила:

— Помочь?

Иден хитро прищурился.

— Я помню о вашем обещании.

— Как только перестанете напоминать живой труп, — невесело пошутила я, отворачиваясь к столу, чтобы дать мужчине возможность переодеться и заодно разлить вино по бокалам.

— Интересные у нас с вами отношения… — Сзади зашуршала ткань, стукнули друг об дружку пуговицы на рубашке. Эхо насмешливо усилило звук скольжения шелка по неровной от шрамов коже. — То я почти труп, то вы на грани нервного срыва.

Иден подошел ко мне и обнял. Я не стала отстраняться. Мы оба безумно устали. Не хватало тепла близкого человека, рядом с которым можно быть собой.

— Вина? — Я подала Идену бокал.

— Присядем? — Палач показал на диван.

Я кивнула в ответ. Не размыкая рук, мы перебрались на мягкое сиденье. Потягивая вино, устроились. Я полулежала в объятиях Идена. Палач задумчиво гладил меня по волосам. Его пальцы едва заметно подрагивали от усталости. Ни он, ни я не хотели расставаться, прерывать тихое очарование момента.

— Откуда у них ваше оружие? — Я спиной чувствовала шрамы Идена под тонкой тканью рубашки, не могла не спросить.

— Один оружейник императора передал им два неполных комплекта и покончил с собой. — Дыхание Идена приятно щекотало висок, хотелось прикрыть глаза и замурлыкать или закурлыкать, что и делала сейчас моя птица.

— Снова клятва?

— Нет, месть. Он был уверен, что его дочь соблазнил император. Девушке заплатили, и она солгала отцу. Два атласных платья — вот цена государственной измены. — Иден говорил тихо, устало, с нескрываемой горечью.

Я чуть откинулась в сторону, повернулась и коснулась его губ мягким, успокаивающим поцелуем.

«Я рядом, я не предам». «Знаю, верю», — ответили мне.

Прислонившись виском к щеке Идена, я тихо хмыкнула, вспомнив весьма популярные у дам Ритиля любовные романы.

— Знаешь, — лукаво покосилась я на мужчину, но в ответ на свое «ты» получила шутливый поцелуй в ухо, — по законам жанра сейчас ты должен пылко признаться мне в любви, подхватить на руки, отнести в спальню и до утра доказывать, что я все правильно поняла.

— Боюсь, если я сейчас тебя подхвачу на руки, дальше пола мы никуда не дойдем, — усмехнулся Иден, — и тебе придется тащить меня в спальню. И самой все доказывать. Может, просто пойдем в спальню? И поспим?

— Никакой романтики…

Знала бы я тогда, как ошибаюсь!

Во-первых, Иден отнюдь не оговорился, когда предложил пойти к нему в спальню. К себе меня не отпустили, заявив, что хотят выспаться. Если же я останусь одна, придется ставить магические маячки в коридоре и вылавливать мою непоседливую особу по улице. В итоге удалось отвоевать поход в свою комнату за ночной сорочкой.

Выбирала я ее минут сорок. Остановилась на простой атласной, цвета густых сливок, короткой, без рукавов и с глубоким декольте. Отражение в зеркале мне чрезвычайно понравилось. Сейчас Иден не в настроении, но ведь к утру все может измениться. Жаль только, это не совсем я настоящая.

В спальню Идена я вошла несколько озадаченная. Романтический настрой погас под напором любопытства. Улыбнувшись на усталый комплимент, я послушно забралась в кровать и улеглась лицом к сонному палачу. Пару минут ерзала, не решаясь задать вопрос.

— Ну, что еще? Спрашивай, — недовольно буркнул Иден. — Да, нападения в столице связаны с заговорщиками. Они готовят убийц. А теперь у них есть оружие.

— Что? Те статьи о нападениях и пропажах людей… — судорожно сглотнула.

— Да. Мы пытаемся найти их. Не из одной тебя хотели сделать убийцу. — Иден повернулся ко мне, зевнул, заметил, что я сжимаю угол подушки. — Арлина… — Палач притянул меня к себе на грудь, погладил по голове.

— На вас напал феникс? — прошептала, утыкаясь лбом в горячую кожу.

— Да.

— Но зачем? Вы ведь теперь знаете, кто он!

Иден шумно дохнул мне в макушку, сильнее прижал к себе.

— Ничего мы не знаем. На нем была маска и весьма искусный отвод глаз. А аура была замаскирована под вампира.

— Но как ты узнал, что он феникс?

— Я его легко ранил. Рикард определил по запаху до того, как кровь стала пеплом. Ты же помнишь о свойстве нашей крови.

Помню.

Кровь феникса нельзя сохранить. Двадцать минут, час, иногда сутки, — и она превращается в пепел. Поэтому нас нельзя найти по крови, только по ауре или внешности, если уверен, что феникс слишком слаб для смерти и возрождения. Так много лет назад наемники искали меня.