Книга Высшая раса - Дмитрий Казаков

Вот только при выходе на поверхность немцам не повезло – они почти сразу столкнулись с патрулем. Он был немедленно уничтожен, но далее оперативная группа действовала в условиях постоянного цейтнота, зная о том, что пропажа пяти рядовых и сержанта рано или поздно будет обнаружена.

Последний из солдат патруля был убит не сразу, а после допроса. Он рассказал всё о расположении штаба, о том, где проживают офицеры, размещенные в коттеджах для инженеров предприятия.

Заминировав штаб, оперативная группа атаковала коттеджи. На счастье генерала Эйзенхауэра, он в этот день отсутствовал, находясь в экспедиционной поездке по частям. Но прежде чем опергруппа была истреблена, ее солдаты успели убить всех, кто оказался в зоне атаки. А спустя десять минут после того, как на территории завода «И. Г. Фарбениндустри» затих последний выстрел, здание штаба дрогнуло и с глухим гулом рухнуло, похоронив под обломками штабную документацию и еще несколько десятков человек.

Несмотря на оперативность в тушении пожара, спасти не удалось почти ничего.

Нижняя Австрия, город Вена,

левый берег Дуная

30 июля 1945 года, 22:06 – 23:37

Бронекатер, миновав излучину Дуная, повернул на юго-восток. Глазам Петра предстала Вена, и, увидев ее, он сжал борт с такой силой, что металл под пальцами, казалось, прогнулся. Безупречно красивый в мирные дни город вновь стал таким, как в апреле – пораженным чумой войны.

На юге, над правым берегом, словно ифриты из арабской сказки, поднимались веретенообразные столбы дыма. Мост, недавно соединявший берега, исчез, на его месте сиротливо торчали останки опор.

До сих пор Петр не сознавал, насколько ему полюбилась Вена, город дивной и легкой архитектуры, в иные моменты более звучной, чем любая музыка. Почти каждое здание столицы Австрии было шедевром, и при этом очарование любой из улиц или площадей было особым, не похожим на другие. Город словно состоял из сотен оттенков красоты, был материальным воплощением самого понятия «прекрасное», и видеть его покрытым лишаями ран было почти физически больно…

– Давно это случилось? – спросил разведчик у командира катера, стараясь, чтобы его голос звучал ровно.

– Что? – не понял речник.

– Нападение немцев, – хмуро пояснил Петр. – Когда они напали?

– Вроде как вчера ночью, – пожал плечами командир катера. После обмена радиограммами со штабом флотилии, из которой поступил приказ срочно доставить капитана Радлова в Вену, отношение его к пленнику переменилось с холодно-подозрительного на самое доброжелательное. – Много наших там осталось.

Последовал кивок в сторону правого берега.

– Они сумели дойти до реки?

– Да, и очень быстро, – командир снял фуражку, пригладил седые волосы и вновь водрузил головной убор на место. – И наши саперы взорвали мост. Я как раз подобрал тут группу солдат и шел через Дунай, когда рвануло… Понятно, что это по необходимости, а всё равно жалко.

Петр так и стоял, разглядывая город, над которым потихоньку сгущалась тьма. Затем с причала бронекатер осветили прожекторами, и правый берег сразу пропал, растворился во мраке.

Штаб особой группы войск, в который разведчика привезли прямо с причала, расположился в небольшом особняке в районе Штадлау. Встретил Петра бывший комендант генерал-лейтенант Благодатов. На круглом лице его, усталом и осунувшемся, была написана искренняя радость.

– Вот уж не ждал, что ты вернешься! – сказал он, обнимая разведчика. – Думал, всё – погиб капитан!

– Нет, живой, – пробурчал Петр, чувствуя, что от смущения краснеет.

– Пойдем ко мне в кабинет, – сказал генерал-лейтенант и, повернувшись к полковнику Перервину, который также присутствовал при встрече, добавил:

– Иван Александрович, будьте добры, распорядитесь насчет чая.

Спустя десять минут Петр сидел в кабинете коменданта и пил горячий крепкий чай, сладкий почти до вязкости. Генерал-лейтенант взирал на разведчика почти с отеческой нежностью.

– Сейчас прибудет Конев, – сказал комендант, когда Петр звякнул подстаканником о стол. – И ты нам всё расскажешь. Думаю, что от твоих сведений многое будет зависеть.

Дверь открылось, и в помещение шагнул маршал – собранный, сильный, суровый. Офицеры одновременно поднялись.

– Добрый вечер, товарищи, – проговорил Конев, занимая единственный свободный стул. – Можете садиться.

Петр впервые видел легендарного полководца вблизи, и тот произвел на него ошеломляющее впечатление. В каждом жесте и слове маршала чувствовалась воля, привыкшая встречать сопротивление и преодолевать его, ломать собственной исполинской силой. Только такие люди могли остановить фашистов в сорок первом, когда те рвались к Москве, а затем разгромить и гнать до самого Берлина…

– Докладывайте, товарищ генерал-лейтенант, – приказал Конев, нарушив ход мысли Петра.

– Это капитан Радлов, – поспешно сказал генерал-лейтенант. – Был отправлен мной в разведку в район Линца двадцать пятого июля, связь с группой прервалась в тот же день. Сегодня взят на борт бронекатером Дунайской флотилии в районе Кремса.

– Вот, значит, как, – Конев бросил на Петра острый взгляд, заставивший разведчика похолодеть с головы до пят. – Очень интересно. И где вы провели пять дней, товарищ капитан?

– В плену, – ответил Петр твердо. – В замке Шаунберг, что находится на Дунае, чуть выше города Линца.

– В замке? – На лице командующего Центральной группой войск отразилось искреннее недоумение. – Вы не ошиблись?

– Никак нет, товарищ маршал, – глядя прямо в светлые и холодные глаза Конева, проговорил Петр. – Наша группа была захвачена в плен у города Иннса, после чего на автомашинах нас доставили в замок.

– Так что, центр нацистского мятежа расположен в Шаунберге? – поинтересовался комендант.

– Так точно, – склонил голову капитан. – Именно в этом замке расположен штаб восстания.

– Докладывайте подробно! – приказал Конев, и глаза его сверкнули.

– Есть, – сказал Петр твердо.

Повествование длилось недолго. Он рассказал о том, что в восстании участвуют специально подготовленные части, но умолчал о сыворотке, понимая, что после упоминания о сверхчеловеках его ждет в лучшем случае беседа с психиатром. Ничего не сказал о приборе под названием блуттер, о сумасшедших идеях, владеющих умами эсэсовцев, о странных и мрачных ритуалах, проводящихся в замке.

– Всё ясно, – вздохнул генерал-лейтенант, когда Петр закончил. – Непросто будет покончить с ними.

– Полностью согласен с вами, – мрачно кивнул маршал. – А кто возглавляет восстание?

– Некто профессор Фридрих Хильшер, – уверенно сказал Петр. – Со мной лично общался также человек в погонах бригаденфюрера по фамилии Виллигут.