Книга Счастье по ошибке - Наталья Симонова

– Все совершают ошибки, – убежденно произнесла Света. Андрей смотрел в одну точку и молчал. – Послушай, – вздохнула она, – у меня было три аборта… по молодости… Мне сейчас ужасно об этом вспомнить. А тогда… Я думала только о том, чтобы избавиться от токсикоза и вернуться к прежней веселой жизни. Я тогда ничего не понимала. И просто не хотела рожать от тех мужчин… А теперь я все понимаю. Теперь, когда вспоминаю об этом, мне кричать хочется от непоправимости. Я представляю этих маленьких, как они пытались защищаться у меня внутри… – Света запнулась. Потом продолжила хрипло: – Я их всех убила. И тоже ничего не поправишь… Но мы ведь только люди. Мы ошибаемся, грешим. Мы не ангелы… Но мы стараемся. Ну надо, наверное, принять себя и с этим. С нашими грехами принять, потому что в прошлом уже ничего не изменишь, а для будущего нужно себя как-то сохранить. И посмотри, какой ты теперь отец. Ведь Антошке повезло с тобой, повезло!

– Не-ет, нет, – замотал головой Андрей. – Другой отец его с самого первого дня любил бы, он бы о нем заботился, парень не ведал бы страха, одиночества. А мой Антошка жил без отца. Потом и без матери, а я знать о нем не хотел. – Он подскочил на диване и, сев, уставился на Светлану. – Я детей ненавидел! Жил свинской жизнью и ничего менять не желал.

– Это было раньше. А теперь ты другой. Ну сказано же: пришел призвать не праведников, но грешников. Твое раскаяние дорого стоит. Если человек родился добрым, чутким, заботливым – здо́рово, конечно, но какая в том его заслуга? Это благословение божие, ну… как талант любой. А который сам себя осудил и потом себя перекроил – вот этот поднялся. Это шаг, это заслуга. И деду ты был утешением, ну как бы он без тебя? И он утешенный умер – в хороших руках внука оставил. А то, что тебе словно легче стало поначалу, так это очень человеческое! Ну ты же устал! Ты просто устал. Смерть вызывает шок, ты ее в первый момент просто не понял, не признал. Но зато успел почувствовать, что так мотаться туда-сюда больше не надо. Вот и все. А теперь шок прошел, тебя догнало то, что случилось, – и ты надломился. Но это пройдет. Ты очень хороший, поверь, я не стану просто так говорить.

– Ты правда так думаешь?

– Конечно, – горячо подтвердила Света.

– Даже странно, что с другим человеком может быть так легко, как мне с тобой, – сказал Андрей. – Я, Светка, не знаю, что бы без тебя делал. Я уже не смогу без тебя. Свет, давай поженимся. Я понимаю, не так все это надо, женщины любят, чтобы романтично…

– Ой, да не парься, – отмахнулась Света. – Конечно, поженимся. Сама давно хотела предложить, Антошке же нашему нормальная мама нужна, – добавила деловито. – Так сказать, на постоянной основе.

Андрей посмотрел на нее внимательно.

– Свет, я люблю тебя. Ты хоть это понимаешь?

– Ну а как же! – реагировала она легкомысленно.

– Свет, я не просто так. Ты сейчас говорила про аборты… Потом – что Антошке мать нужна. Ну, я сопоставил. Так понимаю, детей у нас больше не будет. Это ничего не меняет! – добавил поспешно. – Но я тебя правильно понял?

– Неправильно. – Она помотала головой.

– Это значит, у нас еще могут быть дети?

Света, кивнув, пожала плечами.

– Если, конечно, ты захочешь, – добавила.

– Ты знаешь, если я чего-то сейчас хочу отчетливо, так это быть тебе мужем и иметь с тобой еще детей. Хочу менять подгузники, вскакивать ночью и бегать на молочную кухню.

– Ну, – кивнула Светлана, – я тебя за язык не тянула.

– Чего уж там, – признал Андрей, – сам виноват.

Они, улыбаясь, молча смотрели друг на друга, понимая, что, неизвестно за какие заслуги, им в этой жизни точно повезло.

Зигзаги судьбы

Больных опять было пропасть. Стояли вдоль стен рядами и чуть не в два слоя сидели на банкетках возле процедурного кабинета. Лариса, как всегда, приняла всех, не считаясь с графиком работы. Другие медсестры ругали ее за дурацкий идеализм: зачем распускать пациентов, потом на голову сядут… «А мы что – не люди? – обижались они. – У нас что, своих дел нет? Вон у каждой ворох подработок и дома проблем выше крыши! Нас не нужно пожалеть?» Лариса жалела, но и пациентам не сочувствовать не могла. «Ну не сердись, Нинок, просто их-то тоже жалко… – оправдывалась перед коллегой. – Очередь какую отстояли! Ты иди, Нинок, иди, я сама тут все закончу».

Не успев ни перекусить, ни хоть немного отдохнуть, Лара кинулась в недавно открывшийся в их поликлинике кабинет гирудотерапии, куда, окончив специальные курсы, устроилась процедурной медсестрой. Здесь она ставила пациентам пиявки, и это давало дополнительно неплохой заработок. А деньги были нужны. Очень нужны! Дочь выросла, училась в институте – и чего только не хотелось девчонке. Лариса из кожи вон лезла, чтобы дочка, которую она поднимала одна, ни в чем не нуждалась и не чувствовала себя замарашкой среди более обеспеченных подруг.

Отработав и эту смену, Лара помчалась по домам с уколами. По дороге забежала в магазин, на ходу сжевала булку… «Боже, как питаюсь, как питаюсь! – сокрушалась про себя. – Ох и разнесет меня с этих булок, и желудок испорчу». Но делать было нечего, есть хотелось, а обедать некогда. «Хорошо, что все на бегу, хоть сколько-то калорий отработаю…» – оптимистично додумывала она, врываясь в подъезд очередного пациента. Толстеть Ларисе совсем не хотелось, а мечталось выглядеть красоткой. Ведь только-только, после многих лет одиночества и неудачных попыток познакомиться и сойтись, налаживалась наконец-то личная жизнь. Появился жених, отличный мужик, Ларисин ровесник, между прочим, не какой-нибудь непристроенный старичок – Алеше не было и сорока. Работал механиком по обслуживанию кассового оборудования, а человек был – ну очень хороший. Добрый, покладистый, непьющий, Ларису любил, с дочкой ее ладил… И что еще нужно истомившейся одиночеством женщине?.. Нет, толстеть не хотелось.

Была она в общем плотненькой, но никак не толстой. Была женственной, как говорят, аппетитной, мягкой и на вид, и на ощупь, миловидной такой блондиночкой, и в принципе мужчинам всегда нравилась. Но как-то все время не складывалось. И вот наконец – Алеша…

Дочка Оксанка его одобряла. Не по душе ей был лишь скромный материальный статус Алексея, но ведь не ее жених, а материн, так что ничего, сойдет. Для себя Оксана мечтала только о богатом муже. Об этом грезила с замиранием сердца, как многие девушки грезят, засыпая, о красивой любви. В мечтах о таком браке заключались все ее надежды, вся радость жизни для Оксаны воплотилась в будущем чаемом материальном благополучии. Она говорила, что никогда не выйдет за нищеброда, не сделает такой глупости.

Лариса позвонила в квартиру. Открыл хозяин, милый человек, можно сказать, любимый пациент. Это был еще не старый мужчина, достаточно крепкий на вид, представительный, даже красивый, очень обеспеченный и очень нежадный. Он жил один и Ларису вызывал, даже если требовалось всего лишь поставить горчичники. С оплатой никогда не мелочился, а к праздникам еще подкидывал на подарок. К тому же был из тех, кто всегда не прочь пофлиртовать, и Ларису как женщину это очень бодрило. Она охотно поддерживала легкую порхающую игру и всегда уходила от Анатолия Сергеевича с хорошим настроением. Сейчас он лечился от радикулита, и заметно было, что уколы помогли, подвижность практически восстановилась, на боли пациент больше не жаловался. Но курс прерывать не хотел, говорил, врачу, предписавшему лечение, виднее.