Книга Соблазн в шелках - Андреа Янг

Они пошли дальше, мимо домиков из саманного кирпича, рядом с которыми стояли улыбающиеся ребятишки и приветственно махали им руками. Мальчишки были одеты, как и их отцы, в короткие пыльные рубахи, девочки, как и их матери, носили яркие цветастые платья поверх шаровар, а их лица до глаз закрывали душные чадры.

По узким каменным каналам текла вода, то исчезая под землей, то снова появляясь на поверхности. Там, где была тень, вдоль каменного русла росла какая-то зелень.

– Это адиантум! – воскликнула Клодия, наклоняясь, чтобы как следует рассмотреть растения. – Всякий раз, когда я покупаю адиантум, он вянет, не продержавшись и недели.

В прозрачной проточной воде резвились рыбки.

– Посмотри, Аннушка, сколько здесь плавает рыбешек.

– Это рыба фаладж, – сказал Гай. – И каналы называются фаладжи. Их соорудили персы около тысячи лет назад.

Не дослушав его, Аннушка пошла дальше.

– Вы видели? – раздраженно сказал он, глядя ей вслед. – Стоит мне упомянуть страшное слово «история», как она убегает. – Он заметил, как Клодия нахмурилась.

Приложив ко рту руки рупором, он крикнул:

– Аннушка! Мы идем в крепость.

Она оглянулась со страдальческим выражением лица.

– Надеюсь, мы не будем бродить там целую вечность, потому что я действительно…

– Хорошо, будь по-твоему, – сказал Гай, у которого, видимо, лопнуло терпение. – Мы туда не пойдем.

Она сделала вид, что обиделась.

– Не надо на меня злиться. Я ведь не сказала…

– Я сказал, что мы туда не пойдем. Я не хочу тянуть тебя туда, как на казнь, не хочу, чтобы ты без конца жаловалась, что тебе скучно, что там вонючая дыра, потому что не сомневаюсь, что именно это ты будешь делать.

Лицо Аннушки замкнулось, словно она снова натянула маску. Не говоря ни слова, девушка повернулась и отошла в сторону. Клодия в отчаянии переводила взгляд с одного на другую.

– Гай, разве обязательно было это говорить?

– А почему бы не сказать? – резко спросил он. – Это правда. Она испортила весь день.

– Мне она день не испортила.

– Прошу вас, не пытайтесь сглаживать острые углы. – Они в молчании возвратились к машине.

Аннушка ждала их, стоя около задней дверцы, но не сказала ни слова.

В сложившихся обстоятельствах Клодия не стала предлагать ей сесть на переднее сиденье.

Когда они уселись, Гай обернулся к дочери.

– Пристегнись ремнем безопасности.

– Я не смогу лечь, если пристегнусь.

– В таком случае не ложись! – рявкнул он.

– Ладно, не рви на себе волосы. К твоему сведению, стресс очень плохо отражается на потенции пожилых мужчин.

Он ничего не ответил, но в этом не было необходимости. Закрывая машину, он не то чтобы сильно, но сильнее, чем обычно, хлопнул дверцей. Он не то чтобы выехал со стоянки, как маньяк, дорвавшийся до руля, но действовал при этом достаточно агрессивно, так что у Клодии не осталось сомнений относительно его состояния.

Тут речь шла уже не о кипящих кастрюлях. Он был похож на вулкан, который может в любой момент начать извергаться.

Глава 11

В сложившихся обстоятельствах это ее ни капельки не удивило.

Целый день рядом с ним в машине находились два источника напряжения. Один располагался сзади, и ему хотелось придушить его собственными руками. Что касается другого…

– Как зовут твоего кота?

Услышав нормальный вопрос от Аннушки, она вздрогнула от удивления.

– Пока он был котеночком, его звали Пусси. Когда он подрос, стал называться Пусс. Потом его кастрировали, и он начал толстеть. Его стали называть Портли Пусс. А теперь этого толстяка зовут просто Портли.

– Надеюсь, с ним все в порядке, – сказала Аннушка.

– Спасибо. – Она оглянулась через плечо и улыбнулась. – Я тоже надеюсь. – Ей не терпелось добраться до отеля и позвонить Кейт.

Некоторое время спустя она снова оглянулась через плечо и увидела, что Аннушка заснула. В машине надолго воцарилось молчание.

Молчание становилось все более и более напряженным, и Клодия подумала, что Гай, возможно, обиделся из-за того, что она на сей раз не поддалась воздействию его одурманивающей тактики.

Наконец он искоса взглянул на нее.

– Ваши волосы сегодня ни разу не упали на лицо. Что вы с ними сделали? Приклеили «суперцементом»?

Резкий, отрывистый тон вопроса вызвал ответ в том же духе.

– Вы почти угадали. Я вылила на них полбаллона лака для волос.

– Мне, пожалуй, больше нравилось, когда эта прядь падала на лицо.

Такое типично мужское своенравие немедленно заставило ее ощетиниться.

– Я сделала это не ради вас. Меня эта прядь безумно раздражала. Да и вы, как мне показалось, жаловались, что она вас сводит с ума.

– Так оно и было. Вы без конца закидывали ее назад, словно на какой-то дурацкой рекламе шампуня.

О Господи, он со мной уже совсем не церемонится.

– В таком случае вам следовало бы обрадоваться, что я ее наконец приклеила на место, – неожиданно сказала она, – чтобы вы не обезумели от раздражения еще больше, чем сейчас. Судя по тому, как вы вели машину, вполне можно было ожидать, что до места мы доберемся в мешках для перевозки трупов.

– В том, как я веду машину, нет ничего такого, что составляло бы угрозу для жизни, а если сегодня я нахожусь в состоянии временного помешательства, то причина этого вам хорошо известна.

– Конечно, известна. И она спит. Не могли бы вы немного убавить мощность кондиционера? Мне стало холодно.

Он нажал кнопку переключателя, и поток холодного воздуха заметно убавился.

– Я имею в виду не ее. И если вы снова начнете угощать меня леденцами, – добавил он, увидев, что она демонстративно отвернулась и смотрит в окно, – то я за свои действия не отвечаю.

– У меня больше нет леденцов. Их скормили ослу. – Она почти услышала гул приближающегося извержения.

– Вы действительно хотите меня завести?

Она понимала, что игра принимает опасный оборот. Разговор стал походить на финты на футбольном поле: этакие словесные обманные движения и ложные выпады. Если бы они находились не в машине, он сказал бы, наверное, что она ведет нечестную игру и что ее губы, вместо того чтобы высказывать всякие дурацкие замечания, могли бы найти совсем другое применение. Все это лишь усугубляло и без того напряженную обстановку. Правда, это на некоторое время отвлекло ее мысли от бедного Портли.

– Если бы я действительно пыталась завести вас, вы бы узнали об этом первым.