Книга Глаз дракона - Сергей Костин

— Ты этого хочешь?

Хочу ли я этого? И они меня еще спрашивают! Я ничего не ответил и только кивнул головой, проглотив слюну.

И они пришли!

Словно легкое перо, выпавшее из хвостика какой-нибудь пичуги, я падал на землю, осмысливая происшедшее, ибо не было в эту минуту мужчины в этом мире, который прокололся сильнее, чем я.

Есть глупые варрканы, есть тупые варрканы, а есть просто бездарные. Я относился и к тем, и к другим, и к третьим. Я ведь с самого начала чувствовал, что мне что-то мешает, а что именно — понял только сейчас. Тела девушек были скрыты кустами и находились слишком низко к земле. Но как только они вышли на открытое место, моим глазам явилось такое! Увидев, как изменилось выражение моего лица, девушки вскрикнули и отпрянули назад, под прикрытие кустов.

— Тьфу ты, матерь божья!

Я думал, что это порядочные женщины. А у этих «порядочных» женщин вместо стройных ножек были хвосты селедок.

Позор на мою седую голову. Я даже скривился от досады. Это же надо, попался! Кремень, варркан, попался на крючок русалок!

Подружки долго смеялись мне вслед, глядя, как я судорожно собираю свои вещички и с красными ушами улепетываю от озера" в котором водятся русалки.

Опозоренный, но сохранивший достоинство, я сделал для себя вывод:

— Не вся та курица, что кудахчет… Успокоенный этой, не требующей доказательств истиной, я забыл позорные минуты и зашагал прямиком к деревне, клянясь, что больше никогда не заговорю с женщиной, пока не увижу ее ноги.

Первым, кого я встретил на краю селения была женщина. На сей раз вполне нормальная, с ногами и со всем прочим. Присмотревшись, я раскинул руки:

— Маро! Детка! Ты ли это?

Передо мной стояла та самая девочка, которая ухаживала за мной, когда я был беспомощен, избавившись от смерти в первое мое пришествие в этот мир.

Девчонку потрясло мое неожиданное появление и восторженное приветствие, которое я себе позволил. Ее платье развевалось на ветру, оголяя загорелые стройные ноги, а сама она уже в следующую секунду радостно завопила:

— Файон вернулся! Файон вернулся! И так мне стало хорошо в эту минуту, что я чуть не прослезился.

«Стрекоза» сделала свое дело. Из всех домов выходили люди, которые радостно приветствовали меня. Я думал, я боялся, что слава Черного Варркана долетела и до этой забытой Богом деревушки, но страх мой оказался напрасен. Видимо, глушь, она и останется глушью.

Я бегло отвечал на многочисленные вопросы, которые сыпались на меня со все нарастающей скоростью, жал руки тем, кто хотел прикоснуться ко мне. По всей вероятности, мое имя пользовалось популярностью.

Пропихиваясь сквозь толпу встречающих, я искал знакомые мне лица: Лиис, Лэд. Когда я уже перестал надеяться увидеть их, на мое плечо легла ладонь, которую я мог узнать из тысячи.

— Лиис! Старина!

— Файон!

Мы обнялись так крепко, что наши кости затрещали с хрустом, заглушавшим даже гомон толпы.

— Лиис!

— Файон!

В этом мире у меня не было никого, кого бы я так любил, исключая разве что Иннею.

Отбиваясь от наседавших на нас людей, желавших услышать о всех моих приключениях, мы добрались до домика Лииса и скрылись в нем под неодобрительный ропот поклонников и поклонниц моего варрканского искусства. Даже недобрая слава варркана, похоже, никого не смущала.

Пока Лиис готовил нехитрый завтрак холостяка, больше похожий на завтрак туриста, я скинул с себя всю амуницию, порядком мне опостылевшую, и растянулся на единственной кровати, которая стояла в жилище начальника вооруженного отряда деревни.

— Ну, как твои дела, Файон?

Лиис уселся за стол и посмотрел на меня чуть ли не влюбленным взглядом.

Я соскочил с кровати и присоединился к скромной компании за столом.

— Как мои дела? Это слишком сложный вопрос, Лиис. И долгий рассказ. Давай поедим твоих деревенских харчей, а уж потом будем говорить, и я обещаю тебе, что ты не сможешь заснуть в эту ночь.

Я рассчитывал задержаться в деревне не меньше суток, поэтому времени у меня было, хоть завались.

Набив животы, мы поделились всем тем, что накопилось в наших душах и в наших судьбах. С горечью я узнал, что старая Берта полгода назад ушла в пещеру Гномов и больше не появлялась в деревне. Лэд погиб в схватке с упырями. А в деревне в последнее время творятся странные вещи.

Конечно, я пообещал, что разберусь со всем этим. Мы мирно поболтали почти до половины ночи. Наконец, утомленные разговором и воодушевленные тем, что впереди у нас еще целый день, мы легли спать. Лиис уступил мне свое место на кровати, а сам отправился в сарай, где, по его словам, было гораздо приятней проводить время.

Я лежал и не мог заснуть. Наконец-то, я дома. Только это место и эта деревня что-то значили для меня. Лишь здесь я смог почувствовать то чувство, которое я испытывал на земле, возвращаясь домой после долгих командировок и отпусков.

Передо мной прокрутились, как в старом немом фильме, все мои странствия в этом темном, мрачном, но в то же время донельзя родном мире, где я нашел свою любовь — Иннею, и друга — Лииса. Мысли баюкали меня, и я не заметил, как заснул: сладко и спокойно, как еще никогда в своей жизни.

Я проснулся от того, что чье-то горячее дыхание обжигало мне кожу. Еще не совсем понимая, что происходит, я расклеил глаза и посмотрел в окружающую темноту, стараясь разглядеть, что заставило меня проснуться.

Надо мной стоял Лиис. Но зрение варркана дало мне больше сведений о том, кто стоял, склонившись над моей постелью. Это был Лиис, но в то же время ничего человеческого в нем не осталось. Черты его исказились, приобрели характерную темно-зеленую окраску. Бешеные глаза, округленные до невозможности, смотрели на меня.

Холодная испарина выступила у меня на лбу. Убаюканный видимым спокойствием обстановки и присутствием старого друга, я совершенно забыл об элементарной осторожности. И даже не поставил простого духового сторожа и не позаботился о том, чтобы сознание следило за порядком. Впервые за свою варрканскую жизнь я доверился спокойствию, и это спокойствие наказало меня.

Что-то случилось с этим миром, если лучшие друзья становятся заклятыми врагами, уничтожать которых — моя профессия. Как и следовало ожидать, я оказался связанным по рукам и ногам. Было просто удивительно, что я не почувствовал даже этого прикосновения.

На крепость веревки были слишком прочными. Даже мне, с моей варрканской силой, не удалось их порвать. Я только поранил руки. Веревка врезалась в кисти, и я оставил все попытки освободиться. Разум тщетно искал путь к спасению. Но что-то произошло с моим всесильным разумом. Словно маленький ребенок, он метался, хватался то за одно, то за другое и ничего не мог сделать!