Книга Обещай, что никому не скажешь - Дженнифер МакМахон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Верно, Ник. Какой-то приятель Ника. Разве у него не было приятеля, хорошо знакомого с Дел? Какого-то парня, который был постарше ее? Он жил в коммуне на холме. Это он дал ей звезду.
16 июня 1971 года
Последний день в школе был посвящен занятиям на свежем воздухе: кикбол[24], конкурс по плеванию арбузными семечками на дальность, «трехногий» бег парами с двумя связанными ногами. Звучала магнитофонная запись концерта, который наш школьный ансамбль репетировал целый год. Все выпускники пятого класса получали диплом, даже Арти Пэрису должны были вручить документ о переводе в среднюю школу.
Футбольное поле представляло собой широкое открытое место за игровой площадкой, где собрались все дети из пятого класса начальной школы. Мы провели утро, занимаясь разными играми, а около одиннадцати директор начал готовить на гриле гамбургеры и хот-доги.
После долгого и суматошного ланча мисс Джонстон объявила, что настало время для «охоты на мусор»[25]. Каждый из нас получил список вещей для поиска и подсказки о том, где можно найти более надежно припрятанные предметы. Некоторые из них были совсем простыми: «камешек размером с десятицентовую монету» или «лютик». Другие были спрятаны учителями: «Найди стихотворение среди деревьев и запиши его»; «Где-то под навесом для инвентаря спрятана картинка знаменитого человека. Расскажи нам, кто он такой и что он сделал».
Я смотрела на картинку и писала «президент Авраам Линкольн», собираясь рассказать, как он освободил рабов, а потом был застрелен в театре человеком по имени Джон Уилкс Бут, когда Элли приблизилась ко мне со спины, запыхавшись от бега.
— Они поймали Картофельную Девочку и Немого Майка у реки. Пошли скорее! — выдохнула она, схватила меня за руку и потащила за собой.
Учителям мы должны были казаться двумя шаловливыми девочками на «мусорной охоте», радостно бегущими по футбольному полю. Мы бежали быстро, и Элли смеялась; ее светлые волосы разметались по плечам, хорошенькое желтое платье хлопало по чистым коленкам. «Разве не замечательно, что эта странная Кейт наконец обзавелась друзьями? — могли говорить учителя друг другу. — Как хорошо, что она вписалась в коллектив!»
За футбольным полем находилась полоса высокой травы, которая немного дальше уступала место зарослям камышей, похожих на бамбук. Я слышала, что если знаешь, где искать, то можно найти укромную поляну, где начинается тропа. Эта тропинка ведет через траву, камыши и цветочный луг прямо к реке. Именно туда дети и шастали во время перемены, чтобы сбивать верхушки камышей или даже целоваться (так гласили слухи). Казалось, Элли знала дорогу и без промедления нырнула в небольшой просвет между камышами, таща меня за собой. От сырой травы у меня намокли джинсы, а пальцы Элли впились мне в ладонь, когда она тянула меня на звук текущей воды и насмешливых голосов.
Река Лапчатка на самом деле была скорее похожа на ручей. Пожалуй, единственной рыбой, которая там водилась, были пескари, а во время весеннего половодья можно было пересечь ее, промокнув лишь до колен.
Когда мы вышли на поляну на берегу реки, я увидела полтора десятка детей, стоявших извилистым полукругом, смотревших вниз и распевавших стишки о Картофельной Девочке.
Мы с Элли вошли в круг, она все еще держала меня за руку. Думаю, Дел первым делом заметила это, когда взглянула на меня.
Дел лежала спиной на песке, опираясь на локти. Арти Пэрис стоял у ее ног и держал руки Немого Майка в захвате за спиной. Арти удерживал более высокого паренька, словно долговязую тряпичную куклу.
Дети распевали, выкрикивая каждое слово в лицо Дел. Некоторые мальчишки плевали в нее, а жирный Томми лягнул ее под ребра.
Казалось, Дел стало легче, когда она увидела меня.
— Пустынная Роза, — пробормотала она. Ее нижняя губа кровоточила. Думаю, она ушиблась при падении, или кто-то ударил ее. Трудно сказать. Но было ясно, что Дел в беде, и я могла быть ее единственным шансом на спасение. Ее заместительница прибыла на место преступления.
Около десятка детей, собравшихся вокруг, начали швырять в нее камешки, — мелкую гальку, которой они набили карманы. Камни отскакивали от нее и заставляли ее дергаться, словно от укусов пчел.
Я знаю, что должна была помочь Дел, поднять ее из грязи и прорычать предупреждение в адрес Арчи. Мне следовало поступить так, как поступил бы настоящий заместитель шерифа: прикрыть спину моего начальника и стоять вместе с ним до конца.
В колледже я читала в учебнике по социологии о психологии толпы. Полагаю, это максимально возможное оправдание, которое я смогла придумать для себя. Меня охватило чувство принадлежности к стае, и в следующие несколько сумбурных моментов оно казалось более реальным и волнующим, чем моя дружба с Дел.
Ради всего святого, мне было десять лет. Разве не все в таком возрасте совершают подобные ошибки? Моменты слабости и жестокости, рожденной страхом?
Наверное, так происходит с большинством людей. Но я подозреваю, что большинство людей не тратят остаток своей жизни на переживание таких моментов, играя в игру под названием «если бы только…». Если бы только я подняла Дел из грязи в тот день, если бы я была храброй и преданной, как она, то Дел могла бы остаться в живых.
Но этого не случилось.
Этот стишок я хорошо знала и слышала сотни раз, но никогда сама его не декламировала. В тот день, когда Дел лежала в грязи у моих ног, а Элли держала меня за руку, делая меня частью стаи, я присоединилась к остальным.
Дел продолжала пристально смотреть на меня; ее умоляющее лицо исказилось кривой улыбкой, как у резной тыквы на Хэллоуин, обнажавшей сколотый зуб. Потом, лежа в грязи и забрасываемая камнями, она начала смеяться. Она смеялась безудержно, и ее смех лишь еще больше сердил и раззадоривал толпу, собравшуюся вокруг нее. Я была в бешенстве.
— Заткнись! — завопила я. — Просто заткни свою пасть!
В нее летели все более крупные камни. Она дергалась от каждого попадания, но даже не пыталась уклониться. Она с нервным смехом каталась туда-сюда в грязи. Элли наклонилась и подобрала камень, и я последовала ее примеру. Камень яйцевидной формы, который я держала, был гладким и темным. Он удобно лежал в моей ладони.
