Книга Прах Феникса. Ужас в зазеркалье - Елена Кипарисова

– Диана? – Энки стоял пролетом ниже, удивленно глядя на меня. Его рука, лежащая на деревянных перилах, была сильно сжата, словно он боролся с собой.

Когда мой взгляд вернулся к зеркалу, его поверхность на несколько секунд пошла рябью, а потом все исчезло. Отражение изменилось, став привычным, повторяющим за мной каждое движение.

– Уходим, – сказал мужчина, чтобы привлечь мое внимание. – Достаточно уже того, что мальчик проснулся. Скоро рассвет.

Я не стала сопротивляться, слишком удивленная произошедшим. Мы в полном молчании покинули дом и, пройдя территорию деревни, вернулись к машине, все также ожидавшей нас в пролеске. Никто не заметил нас и не попытался остановить. Мы были словно призраки, скитавшиеся без цели по миру живых.

– Он не увидел меня, – наконец произнесла я, когда Энки уже выруливал на главную магистраль. – Дима. Он включил свет, но смотрел сквозь. Что не так? Вы соврали мне, ведь так? Я на самом деле мертва. Ты ради этого тащил меня в этот проклятый дом?

– Ты не призрак, – рассмеялся бессмертный, но смех получился слишком вымученным. – Дело не в этом. В тот раз, в подземелье, я думал, что мне показалось. Эндж не заметил тебя, хотя нужно было быть слепым. Ты исчезла на несколько секунд.

– Исчезла?

– Так он точно тебя не увидел? Это могло бы создать проблемы.

– Что значит исчезла? – уже более настойчиво повторила я вопрос.

– Думаю, проявляются твои способности. Природа дает нам те силы, что наиболее необходимы в тот, либо иной этап жизни. Ты же хотела быть невидимкой?

Я даже не стала отвечать, все и так стало понятно. Черт, конечно же, мне хотелось спрятаться. От Энджа, Линела, Калипсо, от всего мира. Но неужели такое было возможным?

– Я могу становиться невидимой? Как в комиксах? Но тогда почему сама того не ощущаю? Ведь ничего не меняется. Дима просто смотрел сквозь.

– Уверенна, что ничего? – вскинул бровь Энки, на миг отрывая свой взгляд от дороги. – Учащенное сердцебиение, внезапный холод или головокружение. Неужели ничего?

Мне пришлось подумать, прежде чем ответить. Оба раза мне было страшно – сердце теряло прежний ритм, дыхание покидало тело. Энки был прав, в такие секунды мир переворачивался с ног на голову, вот только я списывала все на нервы. Но разве такое возможно? Невидимка? Что за глупость. Легче было поверить в пропащую душу, не нашедшую после смерти покоя, чем в то, что у меня наконец-то проявились способности.

– Так ты шутишь? Нет никакого логического объяснения, почему человек может стать невидимым.

– А что вообще логично? – философски спросил бессмертный. – Ты или я уже не вписываемся в рамки человеческого мира. Но кто знает, что на самом деле нормально? Что для мира естественно? Смерть? Нет. Мир привык к другому, к нам. Обычные люди не умеют использовать энергию, витающую в воздухе, а мы – можем, преобразуя ее в нечто иное. Представь, любой бессмертный принимает это электричество, расходуя часть на поддержание жизни, а часть – трансформируя, но каждый по-своему, как уникальный передатчик. Довольно часто это происходит под давлением ситуации. Тебе было необходимо спрятаться, так что это вполне закономерно. Даже слишком закономерно.

– То есть, теперь я могу в любой момент стать невидимой? – За сомнением пришла эйфория. Кто не мечтал в детстве о сверхспособностях? Но вот кто действительно получал такой подарок от судьбы?

– Любой? Не думаю, – улыбнулся Энки. Свет от ярких фонарей вдоль дороги, бросал желтоватые блики на его лицо, играя искрами в волосах. – Но после тренировок, возможно. Я помогу тебе развить способности.

– А какие у тебя?

Казалось, мужчина задумывался, сильнее сжав руки на руле. Я видела в выражение его лица сомнение, словно это была страшная тайна.

– У меня их несколько, как, к примеру, и у Энджа. На будущее, это дурной тон спрашивать у бессмертных об этом. Но раз уж я знаю о твоей, то будем честны. Одна из моих способностей – эмпатия. Я способен чувствовать эмоции людей, их настроение.

– Любопытно, – протянула я, размышляя, насколько это полезная вещь. Ненамного. Мне бы совсем не хотелось стать заложницей человеческих чувств, когда даже справиться со своими порой становиться сложно.

– И предвосхищая последующие вопросы, бессмертные не говорят на эти темы и тем более не обсуждают с другими. Так что наши способности и знания о них, должны держаться втайне. Никому ни слова. Да, Диана?

Я кивнула ему вместо ответа. Еще одна наша тайна. Одной больше, одной меньше. Становилось все сложнее играть сразу в нескольких лигах, а шансы разоблачения росли с каждой минутой.

– Даже Энджу?

– Особенно Энджу, – подчеркнул Энки. – Он не умеет адекватно воспринимать подобную информацию. Я постараюсь сократить долю его участия в твоем обучении.

– И ты считаешь, тебе это удастся? – Я слабо себе представляла наставника, спокойно отступающего от своих обязанностей. Только не он, абсолютно не способный иначе удовлетворять свои садистские наклонности.

– Вопрос о превышении им своих полномочий уже давно витает в воздухе. Так что никто не удивлен.

– Он не позволит тебе.

– Посмотрим. – Бессмертный сосредоточился на дороге, показывая, что эта тема отныне закрыта для обсуждения.

Какое-то время я тоже молчала, размышляя о Диме и его хрипловатом голосе, когда он уговаривал меня лечь спать. Тоска заполнила сердце, отчего на глазах навернулись слезы. Это вполне можно было считать прощанием, вот только вспомнит ли он на утро или нет о моем визите? Спасла ли меня невидимость от непоправимой ошибки? Мне действительно хотелось поговорить с ним, но возможно, так было даже лучше, учитывая, что я могла услышать не то, что ожидала. Но на душе не стало легче. Непонятная тревога мучила меня все сильнее, мешая сосредоточиться. Что-то было не так. Что-то еще. Мой взгляд упал на зеркало заднего вида, провожающее череду огней, вдоль широкой дороги. Мое отражение. С ним было что-то нет так.

– Энки, насколько опасен мир по ту сторону зеркала?

Вопрос казался невинным, но мужчина заметно напрягся и даже бросил на меня встревоженный взгляд.

– Довольно таки, – осторожно ответил он.

– Это не ответ.

– Диана, а что ты хочешь услышать? Ты же видела, что стало с последней женщиной.

– Такое может случиться и со мной? – По спине пробежал мороз от одной мысли, что мое отражение могло стать последним, чтобы я видела.

– Ты бессмертна, – слегка раздраженно заметил он наконец сворачивая с автомагистрали на проселочную дорогу. – Нет, тебе подобное не грозит. Почему ты спрашиваешь? Тебе уж точно нечего бояться. Это они бояться сталкиваться с нами. Обычно.

– Я видела что-то в зеркале, в коридоре, когда уже возвращалась к тебе.

В салоне автомобиля повисла тишина. Мне уже показалось, что он не услышал вопроса, когда Энки тяжело вздохнул и, сбросив скорость, свернул на обочину, выключив двигатель.