Книга Асцендент. Продолжение истории дивергента - Елизавета Бута

– Ника, ты ведь не продаешься за еду? – поинтересовался Гасион.

– Нет, конечно, – соврала я.

Линч засмеялся. Не знаю, стоило ли оно того, но сейчас я чувствовала себя почти счастливой. Макс Линч жив. Гасион жив. Я тоже. Все хорошо. И даже кормят вкусно. Последний аргумент был, кстати, немаловажным.

Пока мы шли, я успела лишь отчасти разглядеть этот центр. Ни много ни мало целый подземный город. Этажей десять вниз – не меньше. Повсюду здесь кипела жизнь. Казалось, что здесь даже больше людей, чем в «Силенциуме». Долго не могла понять, что мне в этих людях кажется странным, пока не заметила: ни у кого из них на руках не было браслетов. Большинство было одето в синюю форму химического сектора. Все уровни вместе. Умные и глупые люди неплохо вместе уживались. Нам всегда рассказывали, что такое смешение приводит к социальной и демографической катастрофе. Наконец, женщина остановилась перед одной из дверей.

– А что с остальными? – поинтересовалась я у Линча, не особенно понимая, почему мы заслужили честь первыми выбирать себе кровати.

– Приведу их позже, – пожал плечами Линч, пристально разглядывая Бала. Гасион скривился.

– Я должен забрать у тебя браслет, – сказала он Гасиону.

– Он же не работает.

– Приказы Корса не обсуждаются, – отчеканил он.

Гасион пожал плечами и протянул руку. Ладонь его предательски дернулась. Он выглядел так, что, казалось, в любую секунду он может упасть замертво.

Линч показал нам общую спальню и куда-то исчез. Спустя минуту, ко входу подошел охранник и встал на пост. Видимо, мы особо ценные члены общества. Жилая часть представляла собой ряд общих спален на двадцать-тридцать человек. Как только мы остались одни, Гасион упал на кровать, расположенную в углу комнаты. Он с трудом дышал, уставившись в потолок. Я почувствовала себя неловко. Что мне сейчас нужно делать?

Тут в комнату поскреблись. Затем в проеме показалась знакомая физиономия.

– Бранти! – воскликнула я даже слишком радостно.

– Ника! – старый приятель тут же кинулся обниматься. Отвыкла от этого в поведенческом секторе, где все такие умные, что прямо тошнит от интеллекта.

Оказалось, что Бранти удалось сбежать. Каким-то чудом он добрался до центра Корса. Как именно у него это удалось, он наотрез отказывался говорить, потому что «это страшная тайна, о которой никому нельзя рассказывать». Мы проговорили, наверное, час. В комнату то и дело приводили кого-то еще. Все выглядели уставшими, измученными, но счастливыми. Канзу оставили в клинике, вместе с ним осталась и Анни. Остальные падали на свои кровати и начинали обсуждать все произошедшее. Бранти вскоре попрощался, и мы с Гасионом остались в какой-то резервации из кроватей. На нас все косо поглядывали. Никто не заговаривал. Ни одну кровать из тех, что оказались рядом, никто не занял. Я с опаской посмотрела на Бала. Тот протянул мне руку. Чуть помедлив, я все-таки протянула ему ладонь. От этого тупого взгляда в потолок становилось холодно и страшно.

Глава 36

За последние две недели ни разу не спала больше трех часов. Ночи в промозглом тоннеле вряд ли можно назвать хорошим отдыхом. Я давно уже перестала понимать, что вокруг происходит. Просто делаю то, что кажется правильным. Шаг за шагом.

Проснулась от того, что почувствовала резкий электрический свет. Сон уступил место едкой искусственной темноте закрытых глаз. Открывать их не хотелось. Я была уверена, что за эти часы все поменялось и, скорее всего, не в лучшую сторону.

– Корса приказал вам явиться в зал на дне, – громко объявил вошедший охранник, всю ночь простоявший на входе.

– Всем? – простонал Кроцелл, накрывая лицо подушкой.

– Приказ только на Бала и Морган, – пояснил охранник, озадаченно почесывая затылок. Он явно сожалел, что перебудил всех в комнате.

В спальне послышались первое нецензурное бормотание. Затем кто-то начал вставать, потягиваться, переругиваться… Я с опаской посмотрела на Гасиона. Тот, молча, встал и, пошатываясь, прислонился к стене.

– Ника, лови, – со смехом сказал вдруг Гасион, кидая мне яблоко. Я автоматически поймала.

– Спасибо! – искренне восхитилась я.

До «зала на дне» пришлось тащиться очень долго. Какие-то переходы, коридоры, тренировочные центры, склады с оружием – чего здесь только не было.

Корса обнаружился в зале, который, видимо, служил, гигантской диспетчерской. За его спиной виднелись не меньше тридцати различных экранов. В отличие от всех в центре, он был одет в форму поведенческого сектора. В руках у него была бутылка с какой-то то ли белесой, то ли серебристой жидкостью. Интересно, что за напитки в химическом секторе? У военных агрессивная водичка, в поведенческом – энергетический кофе, в сельскохозяйственном секторе – добродушный сок. От него никуда не хочется идти и ничего не хочется делать.

При виде нас Корса отпил из бутылки. Его лицо, состоящее, кажется, из одних только острых углов, окрасилось лепестками серебристого дыма. Мы все неловко топтались на входе.

– Не опоздал? – спросил Линч и приветственно хлопнул меня по плечу. Вид у него был чересчур радостный.

– Все любимые игрушки Пирра и Агареса у меня, – сказал Корса, не обратив никакого внимания на реплику Линча. – У нас мало времени. В мою песочницу явно скоро пожалуют.

Перед ним появились какие-то проекции, которые Корса начал крутить и переставлять, умудряясь одновременно то и дело отпивать от бутылки с серебристой жидкостью.

– Литум, – зачем-то пояснил Линч. Он подошел к нам с Гасионом и стал восторженно наблюдать за Руби Корса.

– …Если кто-то полагает, что здесь нашли противоядие, его интеллект на тесте явно был переоценен, – я с тревогой оглянулась на Гасиона, тот внимал Руби Корса. С каждым глотком литума лицо Корса окрашивал серебристый дым, отчего он начинал казаться каким-то инфернальным существом.

Речь его была короткой и, если честно, малопонятной. Шестнадцать лет назад появились двое, чье будущее нельзя было ни просчитать, ни скорректировать. Известно было только одно: один из них развяжет войну, другой научится изменять будущее. Вопрос оставался лишь в том, на чьей стороне будет тот, кто станет точкой восхода Нового времени. Агарес и Пирр решили, что будет правильным посмотреть, куда они в итоге прибегут.

– …Агарес одержим идеей научиться изменять будущее, не корректировать, а изменять. Ради этого он не остановится ни перед чем и ни перед кем. Он доведет вас до отчаяния, а Пирр утилизирует, верно, Гасион? – поинтересовался вдруг Корса, подойдя к нему вплотную.

– Верно, – ответил Гасион. Вид у него был такой, будто он прямо сейчас расстреляет Корса.

– Если честно, я тебя чисто для очистки совести хотел спросить. Морган в курсе, что ты должен ее убить? – самым доброжелательным тоном, на который только был способен, поинтересовался Корса.