Книга Хроники невозможного. Фактор "Х" для русского прорыва в будущее - Максим Калашников

А вот этого современная наука не объяснила. Это – то самое новое и неведомое, с чем мы столкнулись и то, что требует изучения. Что происходит с обычной водой из водопровода? Каким образом действуют на нее углеродные фильтры Виктора Петрика? И как это действует на живой организм? И как это можно использовать для оздоровления деградирующей и больной нации?

И вот вместо того, чтобы исследовать удивительный эффект, Академия наук просто размазывает Виктора Ивановича по стенке. Как шарлатана и «лжеученого». Нет никакой любознательности, никакого стремления к истине и поиска новых знаний. Вместо этого – действия в духе злобной маразматической старухи, ненавидящей весь мир, или в стиле пресловутого орангутана-академика из «Планеты обезьян». Новое, полученное экспериментальным путем, противоречит старым теориям? Тем хуже для нового! Уничтожить под корень, предать забвению, ошельмовать.

Это что, Большая наука? Это – РАН, мозги страны? Простите, но это – свидетельство глубочайшей болезни постсоветской науки, впадающей в злобно-догматическое слабоумие. Забывающей о том, ради чего вообще должна существовать наука и для чего мы, как налогоплательщики, содержим Академию наук. Более того, Виктор Петрик в этой ситуации гораздо более достоин звания Ученого, нежели академик Е. Александров.

Ибо он сохранил мальчишескую любознательность и стремление к поиску, а вот некоторые академики – совсем нет!

Забывшие о своем назначении

Как бы действовал настоящий Ученый, столкнувшийся с неведомым в случае с теми же фильтрами Петрика? С эффектом удивительных биологических свойств, что приобретает вода, пропущенная через них? Что бы делали основоположники современной опытной, отделенной от религии, науки, которые в семнадцатом веке создали первые в мире Академии наук? Титаны вроде Исаака Ньютона или Эдмунда Галлея?

Они бы забыли покой и сон, пытаясь найти разгадку того необычного биологического эффекта, что обнаружился в воде, прошедшей через Петриковы фильтры. Они бы стояли рядом с изобретателем в его лаборатории и искали бы теоретические механизмы для объяснения обнаруженных явлений. Они бы не старались уничтожить эти фильтры, а помогли бы изобретателю их улучшить. Ибо грех не воспользоваться необыкновенными свойствами фильтрованной воды, которая может сделать людей сильными, выносливыми и здоровыми. Вы представляете, сколько лекарств может сэкономить нам этот эффект? Насколько повысить здоровье нации? Его нужно исследовать, причем междисциплинарно!

Так должны действовать настоящие Ученые (с большой буквы). Так в идеале обязана работать и наша РАН (Академия наук), решая самые насущные нужды страны, превращая науку в могучую созидательную силу.

А что мы видим вместо этого? Всего лишь злобные попытки все затоптать, объявить все «лженаукой» и ничего не объяснить. Ну, как будто неведомого и нового просто нет – и вовсе не было!

Слушайте, а зачем нам такая наука? И имеет ли она после этого право вообще носить такое имя? Зачем нам такие «академики», как Александров, если они не имеют любознательности и потребности объяснить то, что необычно и ново? Если они в своих поступках больше смахивают на того самого орангутана из фильма-притчи?

Лики «постиндустиального» мракобесия

Почему я настаивал и буду настаивать на том, что вместо Комиссии по лженауке нам нужно Агентство передовых разработок и его аналог при Академии наук? Почему убежден в том, что Комиссию по лженауке пора распустить? Потому, что считаю опытно-практические проверки единственным критерием установления правды. Потому что практику не заменит ни мнение высоколобых экспертов, ни слава (в любом смысле) самих изобретателей и новаторов.

Жизнь – штука причудливая. В ней нельзя сказать однозначно: Тесла – честный гений и все, о чем он говорил – истина и архипрорывы. А Петрик-де – шарлатан чистой воды, и ничего-то он толкового не создал. Ибо в реальности один и тот же человек может выступать в обоих обличьях. И даже несомненные заслуги личности в одних новациях далеко не всегда делают бесспорными иные его работы.

Потому нет никакой альтернативы практическим проверкам всего необычного. Талантливые люди и гении – «товар» слишком дефицитный, чтобы им разбрасываться. Но когда Комиссия по лженауке начинает просто уничтожать все, что ей неугодно – это преступление против будущего.

Например, был такой великий изобретатель – Гарри Гринделл Мэтьюз. В числе его бесспорных прорывов можно назвать первую в мире радиотелефонную (а не морзянкой!) связь с летчиком в 1911 году, первый в мире катер с управлением с помощью светового луча (1915 г.) и первую в мире систему звукового кино (1921 г.), которая почти на десятилетие опередила время и тогда оказалась отвергнутой «признанными авторитетами» – голливудскими киношниками.

То есть дееспособность Мэтюза как талантливого изобретателя бесспорна. Но тот же самый человек в 1923 году заявил, что создал «лучи смерти», способные останавливать моторы самолетов в воздухе, взрывать боеприпасы на расстоянии и так далее. Дескать, пусть военные отвалят мне кругленькую сумму. И это было уже откровенным шарлатанством. Более того, Мэтьюза на нем ловили. Его луч вроде бы останавливал мотор, стоящий на полу мастерской, но изобретатель в ответ на просьбу комиссии из военных переставить мотор с пола на стол и вновь остановить его лучом отвечал отказом. Чем вызывал вполне законные подозрения в том, что он попросту мошенничает, выключая мотор никаким не «лучом смерти», а с помощью незаметного проводка, подведенного снизу к магнето движка.

Мэтьюз ухитрился водить за нос почтенную публику много лет, апеллируя к журналистам и киношникам и даже сняв рекламный фильм о своем изобретении во Франции (в его кадрах аэроплан загорался в полете). Но ни разу не смог устроить убедительной демонстрации своего изобретения. Мэтьюз разорился в 1931 году и вплоть до смерти своей в 1941-м находил разовых спонсоров на свои работы. При этом понятно, что тогдашние технологии ну никак не позволяли создать никаких «лучей смерти». Скорее всего, Мэтьюз просто блефовал.

То есть налицо исторический факт того, что один и тот же человек может быть и гениальным изобретателем в одном случае, а в другом – обманщиком. Думаю, что и Тесла был таковым: сделав ряд эпохальных новаций, он вполне мог ошибаться или просто, пользуясь прежними своими заслугами, дурачить доверчивую публику в других случаях. (Достаточно почитать многочисленные «тесловедческие» книги с сообщениями о тех чудесах, которые гениальный серб сначала показал, а потом уничтожил.)

Поскольку мы не можем бросаться гениями (со всеми их причудами), есть только один способ отделить истинно прорывное от ложного – сугубая практика. Как бы я сработал в случае с Мэтьюзом, имея в распоряжении Агентство передовых разработок или Комиссию по поиску новых знаний при Академии наук, например? Сделал бы предложение изобретателю: вот мой полигон – остановите своими лучами мой двигатель. А не ваш. А потом – остановите мотор летящего беспилотника, тоже моего. Если я готовлю к испытаниям и мотор, и модель самолета, то в них исключены «фокусы». Не лезу в вашу аппаратуру сейчас, я прошу только показать эффект на моей технике. При условии, что я оплачу опыт и возмещу расходы по доставке аппаратуры на полигон.