Книга Тюрки или монголы? Эпоха Чингисхана - Анатолий Оловинцов

В мае 1732 года в ставку Абулхаир-хана приехали калмыцкие посланцы от Доржи Назарова и его сына Лубжи, «пускали в ход всё своё красноречие», чтоб убедить казахов выступить против русских войск [119, с. 105]. Интересно, как убедительнее выразить своё красноречие перед собеседником, если говорить на иностранном языке? Переводчик может не так изящно перевести. «И Абулхаир понимал, что калмыки бесстыдно лгали» [там же].

Или вот другой, почти аналогичный, случай по применению разговорного языка между казахами и калмыками. «Знатным джунгарским гостям Аблай предложил место правителей в казахских улусах: Даваци – в роде басентиин, Амурсане – в уак-кереях, а Банджуру – в племени найман» [119, с. 202]. Понимая, что это чисто дипломатический приём Аблая, всё-таки попытаемся осмыслить, как джунгары, иностранцы, владеющие монгольским языком, будут управлять казахами? Невероятный случай. Скорее всего, джунгарские гости знали казахский язык, если искали у казахов для себя надежное укрытие.

В истории взаимоотношений казахов с калмаками (ойратами) был случай и противоположного характера, когда казахи правили калмаками. В 1594 году в Москве казахское посольство Таваккул-хана заявляло, что он «учинился на Казатцкой орде, а брата своего Шах-мамета-царевича посадил на калмаках, а кочуют-де поблиску и все в соединенье…» [58, с. 175]. Следовательно, в результате военных столкновений и поражений ойраты в данный момент вынуждены были признавать власть казахских ханов. Очевидно – языковой барьер меж ними не существовал.

Историк Златкин И.Я. – один из лучших исследователей истории Джунгарского ханства, в своей книге упоминает о происхождении племени торгаутов от кереитов Ван-хана, а самого основателя ханства Хура-Хула возводит к чоросам – одному из племен Моголистана [43, с. 78].

Джунгарский хунтайджи Галден Церен писал хану Абулхаиру: «Мы де калмыки и кайсаки вдвоём – ястребы, а перед одной вороной (российская императрица) не станем на колени, ибо они тележные, а мы узбеки» [119, с. 153]. Вот они кто – узбеки! Это говорит самый главный предводитель джунгар Галден Церен, представитель западных монголов. Он подтверждает, что они, джунгары, выходцы из тюркских племен. По-моему – убедительно, самый авторитетный источник из первых рук.

Писатель-историк Радик Темиргалиев справедливо заключает: «Лозунг кочевого единства был близок очень многим казахам и ойратам. Эпоха Чингисхана и его преемникам казалась кочевникам «золотым веком», когда тюрки и монголы, благодаря своему единству, правили миром. Именно эта идея примирила джунгар и казахов» [119, с. 153].

Исследователь С.А. Едилханова подводит итоги следующим образом: «Термин «тюркско-монгольский симбиоз» давно занял свое особое место в истории. Общими предками казахов и джунгар являются хунны, кидане, кереиты и другие племена. Из глубины веков дошли до нас исторические и культурные связи тюрко-монгольских народов, одной из ветвей которых являются казахи, а другой – джунгары (ойраты)» [34, с. 88].

Другой казахский исследователь А.Ш. Кадырбаев в своей работе обобщает условия сложения различных этносов: «Современные народы, а история казахов и монголов тому наглядное подтверждение, сложилась на основе смешения разных племен и народностей, причём, одни и те же этнические компоненты, хотя и в неодинаковом соотношении, участвовали в формировании тюркских и монгольских народов, что отвергает теории о «расовой чистоте», национальной исключительности «каких бы то ни было народов» [34, с. 88].

Вышеприведенные факты взаимоотношений казахов и джунгар приведены здесь с одной целью, чтобы убедить любопытных читателей в том, что казахи и джунгары в своем тесном общении на всех уровнях говорили каждый по своему – на казахском и калмыцком языках, но обоюдопонятным им, так как имели много родственных общих слов на тюркской основе. Современный же халха-монгольский язык имеет только незначительный процент общих слов с тюркскими языками.

Секретарь египетского султана ал Малик аз-Захир Бейбарса по имени Ибн-Абу-аз-Захир (ум. в 1293 г.) писал о переписке своего султана, знаменитого Бейбарса, с царем Золотой Орды Берке, и всегда кочевников Дешт-и Кипчак называет татарами. О прибытии египетских послов к царю Берке (1264 г.) он описывает следующим образом: «Главный кади (судья), находившийся при нем, перевел послание и послал список Кану; письмо султана было прочтено по-тюркски (лицам), находившимся при нем (Береке). Они (Татары) обрадовались этому; он (Береке) отпустил послов с ответом своим и отправил с ним своих послов» [47, с. 76].

Таким образом, секретарь египетского султана собственноручно заверяет, что окружение (диван) царя Береке тюркскую речь египетского правителя встретило весьма радостно. Это была их родная речь.

Схема правителей Калмыцкого ханства на Волге

Интересны воспоминания и другого арабского историка Ибн Васила, умершего в 1297 г. в городе Хамс, где он занимал должность главного кади, судьи. О битве Татар царя Береке, так называет их арабский историк, с Монголами (войском Хулагу) на берегах р. Куры, пишет следующее: «Когда Береке прибыл на место битвы и увидел ужасное избиение, то он сказал: «Да посрамит Аллах Халавуна этого, погубившего Монголов мечами Монголов! Если бы мы действовали сообща, то покорили бы всю землю» [47, с. 85].

Битва между Береке-ханом и Хулагу-ханом в 1262 г.

Вот как описывает эту битву на реке Терек в 1262 году между войсками Береке-хана (Золотая Орда) и иранским Хулагу-ханом венецианец Марко Поло спустя несколько десятилетий, видимо со слов очевидцев: «Летают стрелы с той и другой стороны и через немного времени воздух ими так наполнился, что неба не было видно. Видно было, как много людей падали на землю и много также коней; и должны вы этому верить: не могло быть иначе, столько стрел за раз было выпущено. Не переставали они пускать стрелы до тех пор, пока стрелы были в колчане, и вся земля покрылась мертвыми и насмерть ранеными. А когда израсходовали все стрелы, схватились за мечи и палицы, бегут друг на друга и раздают удары сильные. Началась битва злая и жестокая. Жалко было смотреть. Видно было, как отсекались руки и головы; валялись на земле кони и люди мертвые; много погибло; в дурной час началась эта битва; просто жалость! Ни в одной битве не погибло столько, как тут. Крики и шум был такой, что грома божьего не услышать. Скажу вам, по истинной правде, по мертвым телам приходилось ходить; вся земля ими была покрыта и от крови стала багровая. По истинной правде, скажу вам, давно уж не было битвы, где столько людей погибло бы, как тут. Такой тут был плач, и так кричали те, что на землю пали смертельно раненые и не могли подняться. Просто жалость было смотреть! В дурной час началась битва для той и другой стороны. Много жен стали вдовами и много детей сиротами. Показали они, что добра друг другу не желают и враги смертельные» [77, с. 460].

А мне остается только добавить, что это бились друг с другом тюрки, как с той, так и с другой стороны. Только под разными знаменами. А возглавляли эти войска двоюродные братья. Оба были внуками Чингисхана.