Книга Больше, чем это - Патрик Несс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она подкрадывается к лежащему на земле Водителю.
— Что ты делаешь? — испуганно кричит Томаш.
— Убеждаюсь, что он мертв. — Реджина ступает медленно, осторожно, готовая в любой момент сорваться с места.
Сет смотрит на нее, но почти не видит — перед глазами снова берег, море, холод…
Полиция, Оуэн, Валентин…
Моника, Гудмунд, Эйч…
Цунами накатывает снова, подминает его под себя, топит…
— По-моему, плохая мысль, — пытается остановить Реджину Томаш, нервно переминаясь с ноги на ногу.
Где-то тут, вот прямо тут, под волной нахлынувших картинок…
— Я рискну, авось одной гадостью в мире станет меньше, — отвечает Реджина.
— Сет? — зовет Томаш. — Реджина, с Сетом что-то совсем нехорошо.
Девочка поворачивается на обеспокоенный голос Томаша. Сет сжимает ладонями виски, словно голова сейчас взорвется.
— Нет, — бормочет он. — Нет, нет.
Поток воспоминаний хлещет, словно водопад, картинки застят глаза, толпятся, накрывают с головой, тянут на дно…
Но он еще пока различает что-то сквозь них, хотя все слабее и слабее…
Что-то нехорошее…
Движение…
За спиной Реджины, зашевелившись, начинает подниматься Водитель.
Томаш в испуге что-то кричит по-польски. Перевода не требуется. Реджина резко оборачивается к Водителю.
— Велики! — Вопль Томаша сливается с визгом Реджины.
Девочка хватает Сета за руку, увлекая за собой, но тот, как под гипнозом, смотрит на Водителя, который медленно приподнимается.
И плавно встает.
— Не тормози! — Реджина дергает Сета с такой силой, что чуть на землю не роняет.
И он бежит, то есть в основном старается вовремя переставлять ноги, чтобы не упасть. Томаш уже у велосипедов, но поднять их израненными руками не может. Реджина подбирает велик и практически швыряет Сету. Он машинально ловит руль, Томаш карабкается на багажник, обхватывая Сета перевязанными руками.
Сет в последний раз оглядывается на Водителя.
Тот стоит у фургона, локтем опираясь на помятую дверь. Смотрит на них через безликий визор шлема, бликующий в лунном свете.
В груди зияет огромная дыра.
«Как? — пробивается изумленный вопрос сквозь кутерьму в голове. — Как?!»
Но они уже катят прочь, со всей скоростью, которую способны выжать немеющие ноги Сета. Реджина вылетает с площадки первой, Сет изо всех сил старается не отставать и не свалиться.
— Только не падай, — слышит он мольбу Томаша за спиной. — Не падай, не падай.
Сет сосредоточивает перегруженный мозг на одной-единственной задаче — удержать равновесие. Боль в стиснутых Томашем боках совсем некстати, но Сету все-таки удается вслед за Реджиной обогнуть первый корпус. Напрягая слух, он ловит шум двигателя — тот гудит мерно, не ускоряясь и не нарастая. Похоже, Водитель в погоню не торопится.
«По крайней мере, на грузовике, — поправляет сам себя Сет. — Мало ли, может, он бегает быстро?»
Он сильнее жмет на педали.
Реджина впереди с усилием катит вверх по заросшей бетонной дорожке. «Жми! — приказывает себе Сет. — Вперед, вперед, вперед, крути, крути, крути, ну же, ну же, ну!»
— Молодец, хорошо едешь, — подбадривает его Томаш, словно заглянув в бурлящие мысли.
— Тяжеловато, — признается Сет, давя на педали. Пот заливает глаза. — Выпадаю…
«Выпадаю откуда? — думает он. — Из сознания? Из этого мира?»
Он боится моргнуть и впустить то, что мгновенно возникает под сомкнутыми веками. Даже в открытых глазах постоянно мельтешат призрачные тени, один мир наслаивается на другой; все, кого он когда-то знал и любил, увязываются следом в этой отчаянной гонке…
— Он за нами не едет! — кричит Томаш Реджине.
— Как он еще жив? — откликается она. — Как он вообще взял и встал?
— Броня? — высказывает догадку Томаш, но Реджина качает головой, и Сет понимает, о чем она. Простым бронежилетом или формой тут и не пахнет, это что-то куда более кошмарное. От такой дырищи в груди одеждой не спасешься.
Водитель должен был умереть. Остаться лежать там навсегда.
А он вот взял и поднялся…
Одну за другой они проскакивают бреши в оградах — до самой груды битого кирпича у железной дороги, где еще горит прожектор. Дальше проезда нет, и Реджина, притормозив, перетаскивает велик через осыпавшуюся кирпичную кладку.
Сет с Томашем следуют ее примеру, соскочив на землю. Сет хватает велосипед за раму, вскидывает…
И мир пустеет.
Звуки, шумы, воспоминания, картинки накрывают Сета, словно лавина.
Он вскрикивает придушенно, велосипед выскальзывает из рук, брякается на кирпичи, и колесо сминается «восьмеркой».
— Сет! — в ужасе взвизгивает Томаш, склоняясь над великом. — Может, получится распрямить? Ау?
Он оглядывается на Сета — и умолкает. Потому что Сет застыл, словно статуя, в той же позе, в которой выронил велик.
Он видит Томаша, видит велосипед, видит спешащую к ним Реджину.
Но и всё остальное тоже видит.
Всё.
Ничего с этим не поделать.
Голова переполнена теснящимися образами, с которыми он не в силах совладать, и они парализуют, не давая даже двинуться…
Всё. Там всё.
— Что происходит? — В ушах эхом звенит далекий голос Реджины, словно через три комнаты.
— Его заклинило, — распахнув от изумления глаза, сообщает Томаш.
Реджина подходит к Сету:
— Сет, ты тут? Слышишь меня?
Отголосок ее слов разносится над бескрайним простором событий всей Сетовой жизни, и, пока у него сложится ответ, пройдет слишком много времени, он попросту не успеет объяснить…
Он слишком далеко. Так далеко, что до них теперь не достать…
И тут Реджина берет его за руку.
Сжимает в ладонях, крепко-крепко, но довольно ласково:
— Сет! Где бы ты ни был, ничего страшного. Ты вернешься. То, что с тобой там происходит, в этом твоем мире, происходит не всегда, так будет не всегда. Это не конец. Всегда есть что-то еще. Неважно, где ты и что там видишь, мы по-прежнему здесь, с тобой. Я и Томми.
Сет хочет ответить, но его будто прокручивают на замедленном повторе. Мысли так переполнены, что места для действий и слов просто нет.
— Да, — подтверждает Томаш. Он осторожно берет другую руку Сета в свою, замотанную в рукава от Реджининой куртки. — Мы здесь, мистер Сет. Мы тебя не бросим. Мы тебя найдем. — Лицо его внезапно озаряется улыбкой. — Как сейчас, в побеге века! Даже отстреливаться пришлось!
