Книга Тайный меридиан - Артуро Перес-Реверте

Он бросил взгляд через ее плечо. Потные детишки возвращались с видом победителей, в качестве трофея они прихватили несколько перьев из хвоста молодцеватого голубя, который сейчас, должно быть, летел со скоростью сто восемьдесят километров в час по направлению к Кейптауну. Может, царь Ирод был не так уж и не прав.

Танжер снова умолкла, словно раздумывала, стоит ли говорить дальше. Она наклонила голову и постукивала пальцами по столу. Возможно, это означало нетерпение.

– Тебе действительно интересно?

– Конечно интересно.

Непонятно почему, но ее раздражение как-то примирило его с самим собой. Он уселся поудобнее и изобразил глубокое внимание. Танжер, немного поколебавшись, продолжила свой рассказ. Когда Карл III решил создать комитет «тайного расследования», во главе его он поставил Педро Пабло Абарка де Болеа, графа Аранду Этот арагонец из Уэски был военным и дипломатом и дважды удостоился титула гранда. Он был королевским наместником в Валенсии, когда, в самый разгар мятежа, король призвал его в Мадрид и поставил во главе правительства, а также Совета Кастилии, Кроме того, он стал наместником короля в Нобой Кастилии. Долгое время считалось, что этот умный, образованный и просвещенный человек был масоном, хотя следов его принадлежности к какой-нибудь масонской ложе найдено не было, и позднее историки перестали говорить о его масонстве. Более того – есть свидетельства того, что он был человек весьма разносторонний; видимо, именно он один из всех членов тайного комитета хорошо знал иезуитов, поскольку воспитывался у них, сохранил с ними дружеские связи и один из его братьев был членом этого ордена. Если сравнивать его с такими ярыми противниками иезуитов, как прокурор Кампоманес и министр юстиции Рода-и-Хосе-Моньино, позже ставший графом Флоридабланка, Аранду можно считать вполне умеренным. Но при этом он принял назначение, взялся руководить тайным комитетом и проводить в жизнь его решения. Расследование под руководством Аранды началось в Мадриде 8 июня 1766 года, его проводили Рода, Моньино и другие убежденные противники иезуитов, «томисты», как тогда их называли, в отличие от «друзей четвертого обета». И делалось все в такой тайне, что даже духовник короля ничего об этом не знал.

– И все же, – продолжала Танжер, – глава тайного комитета поддерживал отношения с неким выдающимся иезуитом… Это может показаться парадоксальным, но лучшим другом графа Аранды был падре Николае Эскобар, иезуит из Мурсии. Их дружба к тому времени несколько охладела, однако достоверно известно, что до тех пор, пока Аранда не оставил пост наместника в Валенсии, они были ближайшими друзьями. Это подтверждают несколько писем, поскольку, хотя Аранда и велел уничтожить переписку с падре Эскобаром, несколько писем все-таки сохранилось.

– Ты видела эти письма?

– Да. Их три, они находятся в библиотеке университета в Мурсии, под ними стоит собственноручная подпись Аранды. Мне помог получить эти копии 1 преподаватель кафедры картографии Нестор Перона. Я ему звонила, чтобы узнать, какие поправки нужно делать, чтобы работать с атласом Уррутии.

Еще одна жертва, подумал Кой. Нетрудно представить, какое впечатление – даже по телефону – может произвести Танжер на университетского преподавателя. Ошеломляющее.

– Должен признать: ты глубоко копала.

– Тебе никогда не понять, насколько глубоко я копала.

Как показалось Кою, это было уже поинтереснее.

С учебниками истории покончено, теперь мы подобрались к частной переписке. К письмам этого самого Аранды. Может быть, после общеизвестных фактов про «тайный комитет» и несгибаемого короля она наконец-то выведет куда-нибудь свой рассказ.

– Николае Эскобар, – говорила Танжер, – был заметной фигурой в ордене, входил в круги, приближенные к власти, был связан с духовной семинарией для отпрысков благородных семей, он курсировал между Римом, Мадридом, Валенсией и Саламанкой.

Лет за двадцать до тысяча семьсот шестьдесят седьмого года он возглавлял иезуитский коллеж в Саламанке, этом оплоте иезуитов, и там, в их типографии – кстати, одно из наших совпадений, – был отпечатан…

Она умолкла. Ждала удивления, восторгов и так далее. Кой не смог сдержать улыбки. Уж слишком легкая подача, но разве можно ее разочаровать… Ну хорошо, я согласен, мы – команда. Ты и я – команда. Ты это говоришь, и я в это верю.

– Уррутия.

Она, довольная, кивнула.

– Вот именно. Морской атлас Уррутии был напечатан в типографии иезуитского коллежа Саламанки в тысяча семьсот пятьдесят первом году под покровительством еще одного министра, маркиза Энсенады, много сделавшего для морского флота и навигационных исследований в Испании. А в то время, когда в Мадриде формируется «тайный комитет», падре Эскобар, друг выдающихся специалистов в навигационных науках, ученых Хорхе Хуана и Антонио де Уллоа, находится в Валенсии. Догадываешься, где именно?

– Нет. Боюсь, на сей раз я ни о чем не догадываюсь.

– В доме нашего старого знакомца, хотя я знакома с ним дольше – в доме Луиса Форнета Палау, подставного владельца иезуитских кораблей и арматора «Деи Глории».

Она явно была удовлетворена тем, какое выражение появилось на лице Коя. А потом стала медленно наклоняться над столом, пристально глядя ему в глаза, и в ее глазах он увидел волю – чистую, твердую, как черный, отшлифованный и сияющий драгоценный камень. Он понял: какое-то время тому назад мечта перестала быть мечтой. Мечта стала одержимостью – концентрированной, конкретной.

Пока она тянулась рукой к его руке, он лихорадочно искал слово, которым мог бы точно определить ее.

Он почувствовал тяжесть горячей ладони, ее пальцы переплелись с его пальцами. Нежная мягкость – и твердость, уверенность в себе. Такая уверенность в себе, что казалось, ничего естественнее этого жеста нельзя вообразить. Эта рука не собиралась ни утешать, ни ободрять, ни обманывать. В эту минуту она была откровенна – она делилась. И то слово – «одержимость», которое он все-таки нашел, казалось слишком жестким.

– «Деи Глория», Кой, – сказала она тихо, наклонившись над столом и не отнимая своей руки. – Мы говорим о бригантине, которая вышла из Валенсии в Америку второго ноября, когда тайный комитет работал уже пять месяцев, и вернулась к испанским берегам всего за несколько недель до того, как иезуитам был нанесен последний удар. – Она еще крепче обхватила его руку. – Понимаешь?.. Остальное, то есть кто или что могло находиться на ее борту, я расскажу тебе по дороге в Гибралтар. В общем, как раньше писали в журналах, продолжение следует.

VIIIКоординаты по счислению

Координатами по счислению называется точка местоположения судна, определяемая по соображениям здравого смысла или по данным, в которых неизбежно содержится значительная доля неточности.

Габриэль Сискяр «Курс судовождения»

Отполированные пушечки сияли в солнечных лучах. На террасе кафе было полно народу, туристы-англосаксы вовсю фотографировали смену караула перед резиденцией губернатора, расположившейся в старинном монастыре, и явно не могли сдержать восторга от того, что у Британии еще остались колонии, откуда ей сподручно править морями. Под лениво колыхающимся знаменем на флагштоке часовой стоял неподвижно, как квадратная статуя с винтовкой «Энфилд» в проеме готической аркады, идеально вписываясь в мизансцену и декорации, а сержант выкрикивал уставные фразы на военном жаргоне, что-то про пароль и отзыв и прочее, и прочее. Наверное, насчет последней капли крови и Великобритании, которая уверена, что ты выполнишь свой долг до конца, думал, глядя на все это, Кой. Он вытянул ноги под столом, допил свое пиво и, прищурившись, посмотрел на небо.