Книга Крысиная тропа - Василий Веденеев

— Он бывает в «Каштане». Это может быть бар, кафе или валютный ресторан.

— А-а, — рассмеялся Эмиль. — Теперь вспомнил. Есть у меня один знакомый, который знает этого Лечо. Он обычно ошивается в баре. Но зачем он тебе? Вряд ли за ним числятся крупные дела. Или ты уже начал стрелять и по мелкой дичи?

— Откуда тебе знать, какая дичь мелкая, какая крупная! Сведи знакомство с этим Лечо, однако будь предельно осторожен! Я думаю, он связан с очень опасными людьми, да и сам наверняка не ангел.

— Скажи, зачем он тебе и о чем я с ним должен толковать? Ты же знаешь, я не люблю работать втемную.

— Есть некоторые серьезные подозрения, — уклонился от прямого ответа Серов. — Если удастся войти в контакт с Лечо, попробуй его прощупать насчет некоего Сергея Сергеевича.

— А именно? — в темных глазах Эмиля мелькнул знакомый сыщику огонек любопытства.

— Тонко намекни, что хотел бы полинять за кордон, а Сергей Сергеевич якобы может помочь. Но лучше не называй никаких имен, скажи, что есть, мол, как ты слышал, один деятель с одинаковым именем-отчеством.

Осведомитель поправил тщательно уложенную шевелюру — Серов знал: он подкрашивает волосы, чтобы скрыть седину, — и испытующе посмотрел на сыщика.

— Сергей Иванович, а ты не отбиваешь хлеб у Федеральной службы безопасности?

— Пока еще ничего не ясно, — вновь ушел от прямого ответа Серов. — Ты готов рискнуть? Если да, то давай вместе подумаем, от кого бы ты якобы мог узнать о Сергее Сергеевиче. Это важный момент, и промахнуться здесь нельзя.

— Чего думать? Самвел сказал, когда играли в карты! Лучше все равно не придумаешь: Самвел в бегах, а Лечо вряд ли знает его лично, а слышать о нем непременно слышал.

— Такой ход мне не очень нравится, — честно признался Сергей. — Слишком опасно и, прости, топорно как-то!

— Э-э! Перестань! Я лучше знаю, с кем придется иметь дело. Кругом одни шестерки! Ладно, ты скажи, что делать, если Лечо заглотит наживку? Прикажешь ехать за кордон?

— Шутишь? Хотя, кто знает, как все повернется?.. Для начала, если он согласится на кого-нибудь вывести, немедленно сообщаешь мне и показываешь этого Лечо. Если не соглашается, все равно показываешь, а потом решим, как быть.

Эмиль ненадолго задумался, глядя в голубое, без единого облачка небо, будто ждал, что там появятся неведомые письмена, дающие ответы на все вопросы.

— «Каштан» — дорогое заведение, — словно ни к кому не обращаясь, бросил он. — Целый лабиринт закоулков, связанных служебными проходами с рестораном. А по вечерам там играет оркестр. В случае осложнений оттуда можно просто не выйти.

— Я ни на чем не настаиваю, — отозвался Серов. — За тобой всегда остается право отказаться.

— Мы всегда имели право избирать и быть избранными, — горестно улыбнулся картежник. — Но что-то никто из нас не стал президентом! Странно, правда?.. Когда надо все сделать?

— Не спеша, но поторапливаясь.

— Хорошо, на днях я буду там. Если у тебя все, тогда прощай, я поеду: не хочу по жаре попасть в пробку. Сердечко, понимаешь, барахлит.

— Ты на машине?

— Да, я оставил ее у входа в парк. Тебя подбросить?

— Нет, нас могут увидеть вместе. И я тебя прошу, не говори мне больше «прощай»!

— Как хочешь, — пожал плечами Эмиль. — Тогда прощай!

— Я же просил! — укоризненно посмотрел на него Серов.

— Ах да, извини. До свидания.

— Счастливо!

Картежник надел темные очки, поднялся со скамьи и исчез среди кустов.

Серов немного посидел в одиночестве — торопиться на станцию не имело смысла: до конца перерыва в движении электричек оставалось еще около часа…

Едва Серов появился в Управлении, его тут же вызвал Мякишев.

— Я прямо из прокуратуры, — вытирая скомканным носовым платком лицо, сообщил он, лишь только Сергей переступил порог его кабинета. — Все кишки вымотали! Засели там, хорьки!

— Докатилась «телега» Карцева? — догадался Серов.

— Да, — Александр Трофимович тяжело опустился в кресло. — Присаживайся… В общем, у нас там получилось как за карточным столом: кто кого покроет! Они мне под нос жалобу, а я им рапорта, объяснение секретарши, справку из поликлиники о состоянии здоровья Тура. Это ты хорошо придумал отправить его на больничный. Козырной туз, да и только!

Он радостно рассмеялся, довольный пусть маленькой, но победой: глухая, непримиримая вражда между прокуратурой и милицией возникла очень давно, но не ослабела со временем. Каждое новое поколение успешно перенимало привычки старших и вносило в эту «холодную войну» свою лепту ненависти. Практически никогда не случалось, чтобы работник прокуратуры перешел служить в милицию или наоборот. Поэтому убедительно доказать этим снобам, надзирающим за деятельностью органов внутренних дел, что уголовный розыск тоже не лыком шит и не щадит живота своего ради дела, было особенно приятно.

— Чем закончилось-то? — не выдержал Сергей.

— Пока тридцать суток задержания, но я уже переговорил со следствием. Будем предъявлять Карцеву обвинение и арестовывать, — похвастался Мякишев. — И пусть только попробуют не подписать ему мерой пресечения содержание под стражей.

— Надеюсь, про Лечо вы им ни гу-гу?

— Обижаешь, — Трофимыч включил вентилятор и направил его на себя. — Там трепать языком — все равно что самому себе в карман нагадить! Трепанешь — так или Карцев выскочит на волю, или этот Лечо тут же испарится, и ищи потом ветра в поле.

— Он уже мог испариться, узнав о задержании Карцева, — заметил Серов.

— Вполне, — легко согласился Мякишев. — Но, думаю, он не исчезнет.

— Почему?

— Ну, во-первых, понадеется, что Карцев его не сдаст, хотя бы из чувства самосохранения. А во-вторых, он легко отметет любые обвинения: какие, скажет, дискеты и акционерные общества? Ничего не знаю! И патлатого гражданина, который на меня показывает, тоже вижу впервые в жизни…

— Так, — кивнул Сергей, — но мы с большой долей уверенности можем предположить: Лечо имеет некоторое отношение к исчезновению Рыжова, коль скоро Карцев по его наводке и приказу направился в офис «Кимура».

— Во-во, — подхватил Мякишев, — хорошо еще, не подложили туда бомбу или не пожгли все к чертям собачьим. С них бы сталось.

— А вдруг так бы и поступили? Но просто времени не хватило, и они избрали уже известный вариант? Как бы там ни было, у нас получается цепочка: «Каштан» — Лечо — Сергей Сергеевич. Помните записочку на календаре Трапезникова?

— Помню. А что твой тайный оракул провещал? — с оттенком иронии поинтересовался Александр Трофимович.

Серов молча достал фото Папуа:

— Можете полюбоваться, это Самвел, он же Валерий Митович Папуа. ГИЦ дал о нем все, чем располагает, а мой, как вы любите выражаться, «тайный оракул», опознал Самвела по фото.