Книга Сэндитон - Джейн Остин

В ее голосе звучала такая безмятежность, что Шарлотта решила: мисс Бриртон передумала бежать с сэром Эдвардом, по крайней мере, до приезда ее кузины Элизабет. А уверенность баронета и его подчеркнуто-вежливая фраза, – В самом деле, мы все с нетерпением ждем, когда мисс Элизабет будет представлена обществу Сэндитона, – свидетельствовали о том, что еще не утратил надежду на благоприятный исход.

Перспектива приезда другой мисс Бриртон в Сэндитон совершенно не волновала только мисс Денхэм. Чрезвычайно расстроенная отъездом Сиднея Паркера она не смогла сдержать эмоций и произнесла в сердцах:

– Теперь нет никакого смысла оставаться на этой скучной Террасе! Мы можем идти куда угодно, даже вдоль берега с мисс Лидией и мисс Летицией. Больше мисс Денхэм не сказала ни слова.

Зато ее брат ликовал, так легко получив полную монополию над всей стайкой юных леди Сэндитона, Артура в расчет он не принимал. От радости сэр Эдвард позабыл обо всем, и о наказе своей тети опекать мисс Лэмб, и, предложив свою руку мисс Бриртон, быстро увлек всех барышень за собой, пока они не успели передумать.

И всё-таки в этой бочке меда сэр Эдвард зачерпнул свою ложку дегтя. Когда он с торжествующим видом вел дам мимо гостиницы, то нос к носу столкнулся с двумя молодыми джентльменами. Навстречу вышел Генри Бруденалл со статным незнакомцем, который был одет с иголочки. Увидев его, обе мисс Бофорт сразу остановились. Напрасно сэр Эдвард надеялся, что кто-нибудь из его пяти юных леди не обратит внимание на щеголеватого незнакомца. Барышни заметно оживились. Тогда сэр Эдвард сам подошел к Генри Бруденаллу и, принялся расспрашивать его о поездке Сиднея Паркера в Лондон, он делал все возможное, чтобы соперник не был представлен его спутницам, рассчитывая, что бесконечные вопросы отвлекут внимание мистера Бруденалла и он забудет представить гостя. Но незнакомец нисколько не был смущен такой неучтивостью. Быстро окинув взглядом остановившуюся компанию, он сразу же подошел к Шарлотте, которая стояла немного в стороне и с едва заметной усмешкой поглядывала на суетящегося сэра Эдварда.

– Генри слишком занят, чтобы представить меня сейчас, и поэтому я должен сделать это сам, – сказал он с дружеской улыбкой. – Реджинальд Каттон, к Вашим услугам. А Вы, должно быть, мисс Хейвуд?

Лицо Шарлотты выражало столь очевидное изумление, что он добродушно рассмеялся.

– О! Я сразу узнал Вас. Я прибыл накануне достаточно поздно, но только не для Сиднея. Мы просидели с ним до полуночи, и он успел подробно описать мне Вас, а также рассказать обо всех других достопримечательностях Сэндитона. Пока я зевал, он разглагольствовал обо всех этих Паркерах и Денхэмах. Но хорошо, что Сидней все же проявил настойчивость и подготовил меня к встрече. Сегодня он уехал так рано, что я еще спал. Я никогда сам не просыпаюсь на рассвете.

Шарлотте польстило, что Сидней позаботился описать ее своему другу, и она едва не рассмеялась, узнав, что он причислил ее к достопримечательностям Сэндитона. Ей было любопытно, что сказал о ней Сидней, и она постаралась деликатно вернуть его к этой теме, сказав с улыбкой.

– Надеюсь, что описание мистера Паркера моей персоны не было слишком нелестным?

– Нелестным? Нет, естественно! Я, конечно, могу повторить все это сейчас, если вспомню все подробности, – сказал он весело. Она отметила про себя, что Каттон обладал откровенностью своего друга, но ему недоставало живости ума Сиднея. Казалось, он пытался припомнить что-то, но потом пожал плечами. – Не помню. Когда я подошел к Вам, то совершенно четко помнил только одну фразу, Сидней говорил что-то о «смеющихся серых глазах».

Этот маленький комплимент не мог не порадовать ее. То, что Сидней сделал такое замечание, не задумываясь, что оно дойдет до нее, доставило ей еще большее удовольствие, чем любой из комплиментов, которые он произносил лично.

Ей мучительно захотелось узнать, что еще Сидней сказал о ней своему другу, но она решила довольствоваться этой единственной драгоценностью, которую ей невзначай подарил мистер Каттон, и перевела разговор на другую тему.

– Ваш приезд в Сэндитон, кажется, был совсем неожиданным. Вы, наверняка, захотите повидать своих друзей?

– Да, это было очень неожиданно, – согласился он. – Я не собирался в Сэндитон, но Сидней вдруг прислал экипаж своего брата, приказав вознице забрать меня по пути. Он хотел, чтобы кто-нибудь составил Генри компанию, пока он находится в Лондоне.

– Возница мистера Паркера? Парсонс?

– Да. Так зовут этого парня. Он был здесь вчера.

Шарлотта пристально посмотрела на своего нового знакомого. Всего несколько слов, только что невзначай сказанных им, заставили ее по-другому посмотреть на поездку в Бриншор. Она никогда не верила до конца ни одному из предлогов, которые так искренне звучали из уст Сиднея. Он убеждал Шарлотту, что путешествие в Бриншор – попытка скрасить одиночество его друга Генри, покинутого невестой, а также возможность самому Сиднею провести несколько часов в ее приятном обществе; она почти поверила ему, как поверила в то, что экипаж Паркера-старшего сломался на полпути. А теперь выяснилось, что Сидней освободил карету специально для какой-то неведомой цели, ради которой, очевидно, и была затеяна вся эта суета с Бриншором. Но зачем Парсон спешно выехал в Брайтон? Этот вопрос теперь не давал ей покоя.

Она вспоминала тот ясный день в Бриншоре, когда у нее была исключительная возможность наблюдать за всеми и разобраться во всех интригах, но она не использовала ее, и сейчас пыталась собрать воедино обрывки воспоминаний. Но кроме нескольких ярких эпизодов, к которым она имела непосредственное отношение, все остальные впечатления постепенно уходили в туманную даль сознания и утрачивали свое значение. У нее перед глазами возникало лишь лукавое лицо Сиднея, и его насмешливый, дразнящий вопрос: «Ну, что же, мисс Хейвуд, – говорил он, – Какой у Вас был прекрасный день. Вы могли беспрепятственно наблюдать за всеми». Увы, она была настолько поглощена своими чувствами, что ни на кого не обращала внимание. Теперь ей было стыдно за свое нелепое поражение. Она, так гордившаяся своей наблюдательностью и рассудительностью, за целый день не заметила ничего, а вокруг происходило столько событий! Как унизительно было для нее осознавать, что Сидней Паркер без труда сумел лишить ее здравого смысла и ясности мышления, а ее хваленые способности в миг оказались никчемными. Весь этот день в Бриншоре теперь не казался Шарлотте как прежде ясным и солнечным, он скорее был предвестником ее первой бессонной ночи, полной смутных переживаний и надуманных подозрений. Она постаралась поскорее забыть об этой поездке и всё внимание сосредоточила на новом знакомом, пытаясь понять, какое отношение ко всей этой истории может иметь Реджинальд Каттон.

– Знаете ли, это, конечно, прозвучит странно, но мистер Паркер вчера говорил о совершенно другой причине отъезда Парсона, – осторожно произнесла она.

– Действительно? Ну, если он так сказал, значит, так тому и быть. Мы оба знаем, что никто, кроме Сиднея, не способен придумывать себе трудности и с успехом преодолевать их, – сказал мистер Каттон, широко улыбаясь удивленной его поведением Шарлотте. – У Сиднея всегда в запасе дюжина объяснений тому, за что он берется. Я сомневаюсь, что он вообще способен заниматься только одним делом! О! Будьте уверены, что Сидней никогда не поставить кипятить сразу меньше четырех горшков, или меньше трех утюгов на печь и еще столько же поленьев обязательно подбросит в топку.