Книга Ночь, когда она умерла - Анастасия Эльберг

Фиона задумчиво потрепала волосы.

— Даже не знаю. Думаю, на пару дней. Кстати, тебе я тоже привезла подарок!

И второй сверток из пакета был передан своему новому владельцу.

— А мне, значит, подарков не полагается? — спросил я.

— Подарки полагаются только хорошим девочкам и мальчикам, — сообщила мне Фиона.

— То есть, я плохой мальчик, и поэтому остался без подарка?

— Нет, дурень. Плохим мальчикам полагаются особые подарки. Может, мне кто-нибудь предложит выпить? Или я должна обслуживать себя сама?

После того, как мы подняли бокал вина за встречу, а Фиона с Саймоном в честь знакомства выпили по рюмке водки на брудершафт, наша гостья поднялась и протянула мне руки.

— Особый подарок ждет, — сообщила она.

— Я не могу оставить гостя, дорогая. Он будет скучать.

Фиона посмотрела на Саймона.

— Пойдем с нами, — сказала она ему. — Доктор у нас не жадный, особенно если дело касается женщин.

По лицу Саймона было заметно, что идея ему не нравится. Фиона нетерпеливо мотнула головой.

— Не хочешь принимать участия — не надо. Просто посмотришь. А потом уже решишь, что делать дальше. Пойдем. — Она взяла меня под руку и кивнула Саймону. — К тебе это тоже относится. Подумаешь по дороге.

Мы решили не идти на второй этаж через весь клуб и воспользовались служебной лестницей. Между этажами располагалась небольшая площадка с окном, где обычно курили танцовщицы во время особо холодных ночей. В такие ночи на улицу выходить не хотелось, в гримерных курить было нельзя, а для того, чтобы вернуться в помещение клуба после представления и снятия грима, нужно было сделать большой круг. Я шел первым, и уже взялся за ручку двери на второй этаж, но Фиона остановила меня.

— Особый подарок в комнате — это скучно, — заявила она. — Давай останемся здесь.

— Ты уверена? — спросил я.

— Да. — В подтверждение своих слов она уселась на подоконник и, улыбнувшись, проговорила нараспев: — Я соскучилась!

Саймон так и не поднялся на площадку. Он стоял на верхних ступенях лестницы, по которой мы поднимались, положив руку на ручку двери. Фиона надменно подняла голову и посмотрела на него.

— Для троих места маловато, но мы потеснимся. Теснота удовольствию не мешает.

— Нет, спасибо. Сегодня у меня был достаточно насыщенный вечер.

Фиона посмотрела на меня.

— Кофе?

— Он провел замечательный час в компании двух дам. До кофе мы еще не дошли.

Она снова перевела взгляд на Саймона.

— Считаю до трех, у тебя есть время передумать. Раз. Два. Три! Бом-бом! Ваше время истекло. Какой скучный мальчик. Отойди-ка от двери. Сможешь подсматривать в замочную скважину, негодник. Я разрешаю.

Саймон спустился на пару ступеней, и Фиона, вытянув ногу, захлопнула дверь.

— Хорошими манерами ты никогда не отличалась, — заметил я.

— А ты никогда не отличался умом, — отпарировала она. — Надо давать мальчику кокаин до того, как ты отдаешь его на растерзание двум женщинам, а не после.

— В следующий раз я учту твое авторитетное мнение.

Фиона взяла меня лацканы пиджака и привлекла к себе.

— Наверное, мальчику повезло, что он в первый раз попробовал кокаин в твоей компании, — предположила она. — Что скажешь?

— По сравнению с моим первым разом, этот был очень даже ничего.

— Ты, конечно же, впервые попробовал его с живота — о нет, с задницы! — красивой женщины. Такой красивой, что тебе даже было стыдно за то, что она так красива, и за то, что ты вообще оказался в такой ситуации. Тебе ведь когда-то тоже бывало стыдно.

— Вынужден тебя разочаровать. Впервые я попробовал кокаин в крошечной комнате общежития, и красивых женщин там не было. Исключительно потасканные дамы легкого поведения.

Фиона потрепала меня по волосам.

— Понимаю. Изысканные вкусы не появляются на пустом месте. Они воспитываются в человеке годами. Ну, ты будешь стоять столбом, как и твой приятель? Или все же хочешь получить свой подарок?

Когда мы с Фионой вышли из клуба, на часах было начало пятого утра. Саймона и след простыл, гости почти разошлись, мы выпили кофе, и настроение у меня было отличное. Впрочем, у Фионы тоже — она, как и я, спать в ближайшие несколько часов не собиралась.

— Ты на самом деле подумываешь о том, чтобы вернуться? — спросил я.

Фиона пожала плечами.

— Даже не знаю. Если честно, меня уже достала эта Швеция. Кроме того, здесь мне жилось и работалось неплохо. А ты будешь рад, если я вернусь?

— Мы все будем рады. Нам тебя не хватает.

— До сих пор помню, как я выступала в первый вечер. Почему-то больше всего я боялась, что мой номер не понравится именно тебе.

— Ты шутишь? Да все аплодировали тебе стоя! Я тогда еще подумал о том, что видел много номеров, но ни одна из танцовщиц не переодевалась в монахиню. Что там говорить — я бы и сам почувствовал в таком… даже раздобыл бы костюм священника.

Фиона громко расхохоталась, распугав притаившихся в подворотне кошек.

— О, черт, — сказала она. — Я представляю эту картину!

— Извини. Кто-то решил, что не может без меня жить в такой час.

Достав из кармана сотовый телефон, я пару секунд смотрел на номер Изольды на определителе, после чего сбросил звонок и выключил аппарат. Сейчас мне меньше всего хотелось слышать ее голос.

— Изольда? — полюбопытствовала Фиона, успевшая взглянуть на экран. — Это твоя новая шлюшка? Ты можешь поговорить, я не буду подслушивать.

— Речь не идет о жизни и смерти, а остальное может подождать. У меня есть право на личную жизнь.

Она взяла меня под руку.

— Конечно, есть! Кстати, а что у тебя происходит в личной жизни? Все беспросветно, как всегда?

Я помолчал. И правда, а что происходит у меня в личной жизни? Все еще более беспросветно, чем всегда. Я встретил женщину, которую хочу до потери рассудка, и это более чем взаимно, но мы оба понимаем, что между нами не может быть никаких отношений. А смириться с этим фактом я не готов.

— Ох, Фиона, — сказал я. — Это запутанная история.

— Ну да, иначе у тебя не бывает. Рассказывай. Завтра воскресенье, так что у нас будет время и на то, чтобы поговорить.

2011 год

Мирквуд

Мне были знакомы эти ощущения — как и всем, кто когда-либо испытывал на себе длительное действие общего наркоза. Обычно в такие моменты людям снятся красочные сны с сюжетом или без оного, которые далеко не всегда выглядят снами. Зачастую они напоминают осязаемые галлюцинации. Именно об этом я думал, когда изучал открывшуюся передо мной картину: ярко-зеленый луг, солнце и цветы. Слишком много красок для того, чтобы происходящее имело связь с реальностью. Единственное, что можно было считать реальным — ощущение спокойствия, которое обычно было спутником таких снов. Казалось, я бывал тут не раз и не два, отлично знал местность. И даже не удивился, когда из-за одного из деревьев показалась девушка в легком белом платье. И, наверное, должен был удивиться, когда признал в ней Беатрис, но и это не показалось мне странным.